Журнал Наш Современник 2009 #3

Журнал Наш Современник

Недавние назначения показывают: вопрос перешёл в практическую плоскость. Кадры берут из чубайсовских закромов. Никита Белых — губернатор Кировщины. Как вам это нравится? Год назад эту территорию он вряд ли нашёл бы на карте.Тогда Белых возглавлял в столице "марши несогласных". Рукастые стражи режима тащили его в автозак.

Над подобными зигзагами политики можно было бы посмеяться.Вопрос в том, покажется ли назначение забавным новым подданным Никиты Юрьевича? Кировская область — огромный (площадью в пол-Италии) малонаселённый край. Нерешённых

проблем здесь больше, чем в других регионах России. Предыдущие назначенцы с хозяйственной работой были плохо знакомы.

…Вятская земля поражает суровой красотой. Не забыть первое впечатление от Вятских Полян — это восточный край области. Из окна вагона я увидел ряд заснеженных островерхих холмов, будто на них надели раскосые монгольские малахаи. И такой древностью, дикостью, близкой Азией пахнуло, что я невольно отшатнулся. Физически почувствовал боль расставания со срединной Россией.

Что почувствовал по прибытии в вятскую вотчину Никита Белых, не знаю. Зато известно, кого он привёз на инаугурацию — на погляд подданным. Первой в списке — Маша Гайдар. Комментарии моих вятских знакомых опускаю. Они сплошь ненормативны.

Отправьте ещё несколько эспээсовских "экспедиций" порулить в глубинку и получите Россию образца даже не 90-го, а 92-го года — с "демократическими" комиссарами во главе обладминистраций. Та "экстренная либерализация" закончилась чёрным октябрём 93-го!

А почему бы Кремлю не поинтересоваться у жителей, простите за старомодный стиль — у народа: кого бы они хотели видеть в губернаторском кресле? Проще всего это сделать, вернув областные выборы. Но кремлёвское начальство идти на это не хочет. О чём не раз с неожиданным ожесточением заявляло.

Проблема не только в выборах. Есть масса тем, по которым следовало бы посоветоваться с населением. Особенно в период кризиса, когда цена ошибки резко возрастает. А согласитесь — мудрено не наделать ошибок, если решение принимают единолично или келейно.

Диалог с обществом вместо экзотической "либерализации" стал бы самым разумным — и эффективным — решением. Всё иное — симу-лякр, банальный фальшак. Нам талдычат: "Спросите у Лившица". А пора бы поинтересоваться мнением русского народа.

Утопия? Почему же. Присмотритесь к поведению ближайших соседей. В январе Латвию и Литву охватили беспорядки. На 3 февраля в Вильнюсе был назначен новый митинг протеста. Российская печать предрекала бурю. "Балтия в ожидании волнений и отставок", — кричал заголовок в "Независимой газете" (03.02.2009). Но беспорядки не повторились. Оказалось, что правительство "пошло в народ". "Власти страны и лично премьер-министр Ан-рюс Кубилюс всю минувшую неделю проводили встречи с представителями различных слоёв общества. Они разъясняли суть предлагаемых антикризисных мер, обещали кое-что изменить и исправить" ("Время новостей", 27.01.20 09).

А ведь Литва — постсоветское

пространство. Менталитет не слишком отличается от нашего, несмотря на прививку европейской политкорректности. "Я начальник — ты дурак, ты начальник — я дурак", — правило столь же знакомое прибалтам, как и русским. И всё-таки руководство страны нашло в себе силу и разум скорректировать поведение. Отправилось договариваться с народом.

Во многом благоприятный для власти исход объясняется удачно выбранным партнёром для переговоров. Правительство прежде всего активизировало контакты с профсоюзами. С теми самыми общественными движениями, о которых мы говорим.

Необходимое уточнение: отличие таких движений от партий в том, что движения, как правило, преследуют достижение практических целей. В основном в экономике. Тогда как партии заинтересованы во влиянии на политическую ситуацию. Оппозиция склонна играть на обострение, в перспективе желая смены власти. Договариваться с ней труднее, чем с теми же профсоюзами.

Сказанное не означает, что я поддерживаю наших "рабочих" лидеров или руководителей автомобилистов, заверещавших о необходимости "кабинетной работы", когда сама жизнь потребовала от них продемонстрировать мужество в отстаивании интересов их подопечных. Прагматизм ни в коем случае не равен соглашательству. В реальной жизни не представляет труда отличить одно от другого.

Тем россиянам, кто убеждён: власть никогда не будет вести равноправный диалог с населением и организациями, его представляющими, а значит, и тратить время на "пустую затею" не стоит, я напомню о деятельности Союза комитетов солдатских матерей (СКСМР). Он объединяет около 300 региональных организаций. Первоначально государство предъявляло немало претензий к Союзу, в том числе и в недостатке патриотизма. Но постепенно сама конкретика армейской жизни заставила власти войти в плотный контакт с комитетами.

Сегодня Солдатские матери проводят встречи с военкомами, обсуждая вопросы (и эксцессы) призыва, совершают поездки по "горячим точкам" для ознакомления с условиями службы, приглашают к себе представителей военной прокуратуры: они оперативно решают проблемы солдат-беглецов. Комитетам удалось привлечь внимание общества и руководителей государства к вопиющим случаям армейского произвола, таким как трагедия Андрея Сычёва, а также к вспышкам массовых заболеваний, который год приводящих к смерти военнослужащих.

Отмечу: активное взаимодействие пошло на пользу не только армии, где насильники получили хоть какой-то укорот, но и самой организации. Если её позиция в период первой Чеченской войны вызывала нарекания патриотов, то в последнее время комитеты сумели преодолеть стандартные рамки правозащитной организации западного типа (и ориентации!) и стали подлинными защитниками для десятков тысяч русских в массе своей призывников и солдат. Достаточно сказать, что ежегодно СКСМР получает до 50 тысяч обращений.