Журнал «Вокруг Света» №04 за 2006 год
Шрифт:
Многосвязная инфляция
Пожалуй, самая серьезная проблема всех топологически сложных космологических моделей, а их возникло уже немалое количество, имеет в основном теоретический характер. Сегодня стандартным считается инфляционный сценарий эволюции Вселенной. Он был предложен для объяснения высокой однородности и изотропности наблюдаемой Вселенной. Согласно ему вначале родившаяся Вселенная была достаточно неоднородной. Затем в процессе инфляции, когда Вселенная расширялась по близкому к экспоненте закону, ее изначальные размеры возросли на много порядков. Сегодня мы видим только малую часть Большой Вселенной, в которой по-прежнему остались неоднородности.
Для многосвязной вселенной такая последовательность событий не подходит. В ней доступна для наблюдения вся ее уникальная часть и некоторые из ее ближайших копий. В таком случае структуры или процессы, описываемые масштабами, много большими наблюдаемого горизонта, существовать не могут.
Направления, в которых придется развивать космологию, если многосвязность нашей Вселенной подтвердится, уже ясны: это безинфляционные модели и так называемые модели со слабой инфляцией, в которых размеры вселенной за время инфляции возрастают всего в несколько раз (или десятков раз). Таких моделей пока нет, и ученые, стараясь сохранить привычную картину мира, активно ищут огрехи в результатах, полученных с помощью космического радиотелескопа.
Артефакты обработки
Одна из групп, которая вела самостоятельные исследования данных WMAP, обратила внимание на то, что квадрупольная и октупольная составляющие реликтового излучения имеют близкую друг к другу ориентацию и лежат в плоскости, почти совпадающей с галактическим экватором. Вывод этой группы: произошла ошибка при вычитании фона Галактики из данных наблюдений микроволнового фона и реальная величина гармоник совсем другая.
Наблюдения WMAP велись на 5 различных частотах специально для того, чтобы правильно разделить космологический и локальный фон. И основная команда WMAP считает, что обработка наблюдений была проведена корректно, и отвергает предложенное объяснение.
Имеющиеся космологические данные, опубликованные еще в начале 2003 года, были получены после обработки результатов только первого года наблюдений WMAP. Для проверки предложенных гипотез, как обычно, требуется повышение точности. К началу 2006 года WMAP ведет непрерывные наблюдения уже четыре года, этого должно хватить для повышения точности вдвое, но эти данные все еще не опубликованы. Нужно немного подождать, и, возможно, наши предположения о додекаэдрической топологии Вселенной примут вполне доказательный характер.
Михаил Прохоров, доктор физико-математических наук
Римская империя в лицах
Современный человек пользуется словом «империя» и его производными сравнительно часто, причем в основном в контексте неодобрительном или скептическом. «Имперское сознание», «имперское мышление», «имперские амбиции»... Однако едва ли, произнося подобное, говорящий всякий раз отдает себе отчет в содержании сказанного, а именно в том, что это за феномен — империя для европейской истории? Откуда он пришел в наш мир и каков его смысл? Чтобы понять его природу, обратимся к старым хроникам и посмотрим на портреты римских императоров.
Известно, что крупнейшая из европейских империй Средневековья и Нового времени, просуществовавшая
Никакой странности — просто, когда в середине X века Оттон I закладывал ее основы, само определение «Римская империя» оставалось сверхустойчивым. Древний Рим в период последнего расцвета представлял собой многонациональную державу со сложнейшей, но централизованной системой управления, а по дальним его окраинам располагались «маргинальные» земли.
Так продолжалось несколько веков, которые и стали ключевыми в великом деле формирования цивилизационного каркаса Европы. Большинство понятий: психологических, социальных, даже моральных, не говоря о политических и юридических, унаследовано нами от тех времен, так что в этом смысле сознание у нас действительно «имперское». Речь даже не о том, что «главный» холм главной современной империи мира, США, называется «Капитолийским», а законодательное учреждение этой страны (как и многих других) — «Сенатом».
Речь о том, что глубже: не напоминает ли, скажем, российское «общественное лицемерие», инстинктивная склонность к монархическому образу правления при декларируемой в угоду обстоятельствам любви к демократии — принципат Октавиана Августа, где республиканская форма демонстративно сочеталась с авторитарным содержанием? Или разве не испытывали тоталитарные режимы середины ХХ века страха перед собственными элитными войсками и тайными службами (от СС до НКВД), подобно тому как римские цезари дрожали перед преторианской гвардией и нередко становились ее марионетками. И мы сами зачастую не всегда понимаем, как много в нашей жизни созвучно тому, о чем рассказывают Тацит или Светоний, ведь природа властителей и их подданных в течение веков не меняется.
Август: Latet anguis in herba — В траве скрывается змея
По прошествии ста лет после смерти первого римского императора, Августа, историк Гай Светоний Транквилл создал в «Жизнеописаниях двенадцати цезарей» образ правителя, ставший предметом подражания для всех его преемников. Хронист объяснил, какими деяниями Август завоевал сердца римлян. Оказывается, император продал принадлежащую ему часть наследства Цезаря, а заодно и свое имущество, и роздал деньги народу. Позже Плутарх напишет: «Слава Юлия Цезаря — даже мертвого! — поддерживала его друзей, а тот, кто унаследовал его имя, мгновенно сделался из беспомощного мальчишки первым среди римлян, словно надев на шею талисман, защищавший его от могущества и вражды Антония».
Октавиан, внучатый племянник и приемный сын первого цезаря, Юлия, достиг высшей власти во всем подвластном Риму мире, победив соратника своего отца, Марка Антония, на море, при мысе Акциум, и покончив тем самым с чередой опустошительных гражданских войн. Положение его значительно укрепилось с 27 года до н. э., когда поредевший и щедрый на почести Сенат присвоил ему официальный титул — Император Цезарь Август. Последнее слово в этом титуле позже стало трактоваться как «священный», первое же было почетным званием, известным римской традиции с незапамятных времен и обозначавшим полководца. Из одного этого сочетания уже понятно, что новый властитель вынужден был искать такую форму правления, которая провозглашала бы исконные политические свободы и действительно предполагала их реставрацию. Юридически все «столпы народовластия», учреждения и государственные должности были сохранены.