Журнал «Вокруг Света» №06 за 1985 год
Шрифт:
Теория уводит в космос
Сейчас, когда теория Шнитникова принята к сведению исследователями самого разного профиля, кажется удивительным то обстоятельство, что ранее никто глубоко не задумывался о цикличности водного режима планеты. Взять тот же Иссык-Куль: многие, например, обращали внимание на то, что по весне, во время штормов, озеро выбрасывает на берег черепа, древние сосуды, старинные монеты... Но лишь Шнитников использовал этот факт наряду с другими, чтобы доказать закономерность колебаний озера.
В 1950 году, когда Арсений Владимирович работал над системой доказательств будущей теории, он рассказал о своих предположениях президенту Географического общества СССР, академику Льву Семеновичу
Когда Шнитников еще только начал изучать Балхаш, его увлекли идеи шведского океанолога Отто Петтерсона. Петтерсона интересовал Мировой океан, подъемы и спады его уровня. Правда, шведский ученый не задумывался ни о ритмах этих явлений, ни о влиянии океана на материки, но пришел к выводу, что на океан действуют «силы космоса». Тогда и зародилась у Шнитникова мысль: что, если и гидрологические колебания озер связаны с процессами, происходящими в космосе?..
Огромный фактический материал, собранный ученым, позволил установить ведущий ритм, влияющий на ландшафт и на биосферу Земли в целом. Его кульминационные фазы совпадают с определенным положением ряда тел космоса, когда перигей Луны и перигелий Земли находятся на одной линии с Солнцем. И происходит это именно с такой ритмичностью — периодами в 1800—1900 лет. Возникают грандиозные приливы, бури, грозы. Внутренние волны в океане поднимают на поверхность массы холодной воды, охлаждая атмосферные потоки, обрушивая на сушу холодные ливни и снегопады. Одновременно сползают с гор ледники, на равнинах и в горах поднимается уровень озер и внутренних морей... Противостояние планет длится около 300 лет. Обратный переход совершается долго — порой тысячу с лишним лет, засушливая фаза подкрадывается исподволь, обманывая то увеличением дождей, то похолоданием.
— В последние годы природа приносит нам немало сюрпризов,— заметил я.— Как поверить, что мы находимся в фазе иссушения, когда посреди безмятежного лета в Узбекистане вдруг начинаются тропические ливни, в Азербайджане падает град величиной с кулак, а на Сочи налетает невесть откуда взявшийся смерч...
— Это на природу Земли действуют внутренние атмосферные волны — кратковременные. Подобные явления бывают раз в 179 лет. Атмосферные волны возникают на границе ледникового пояса и поверхности Тихого и Атлантического океанов. Они вызывают сильнейшие штормы, резко меняют ветра и температуры, порождают снеговые бури там, где люди отродясь не видели снега. В настоящее время климат планеты вошел в тысячелетнюю фазу иссушения. Но на эту фазу раз в 179 лет будут накладываться такие вот явления...
Ученики и последователи
— Я слышал, что ваша теория заставила некоторых ученых по-новому взглянуть даже на развитие общества...
— Ну, тут бывают и переборы,— сказал Арсений Владимирович.— Недавно ко мне приходил один молодой философ. Он хочет поведать миру биографию жизни человеческого общества, основываясь на моей теории. Я ему объяснил, что открытый мной ведущий ритм — это лишь космический индикатор. Порождаемые им закономерности отражаются на планете по-разному: ледники быстро реагируют, а болота — медленнее. Притом многое зависит и от величин самих территорий...
Я вспомнил любопытный случай, о котором мне рассказывали археологи. На одном симпозиуме выступил петрозаводский ученый Григорий Александрович Панкрушев с материалами о том, как и где располагались стоянки человека, начиная с мезолита и до средневековья. В перерыве к нему подошел Шнитников и показал свою диаграмму биосферных ритмов. Эти ритмы тут же наложили на данные Панкрушева, и все датировки, знаменующие движение человеческой деятельности к прогрессу, совпали с теплыми (регрессивными) фазами согласно теории Шнитникова.
В кабинете Шнитникова раздался телефонный звонок. Хозяин взял трубку.
— Дмитрий Викторович? Что с экспедицией? Так, так... Жду вас. Дмитрий Викторович Севастьянов,— представил мне невидимого собеседника Арсений Владимирович,— пришел ко мне тринадцать лет назад, будучи еще студентом университета. Был со мной во всех экспедициях на Иссык-Куле и в горах Тянь-Шаня. Теперь уже кандидат географических наук. Через неделю снова едем на Тянь-Шань, но, кажется, я в последний раз.
— В вашем возрасте никто другой на это вообще бы не отважился,— заметил я.
— Не в возрасте дело,— остановил меня профессор.— Просто надо двигаться дальше — к ледникам и озерам Памира, Алтая, Саян. Особенно интересны горы Алтая. Они покрыты лесом до больших высот, такого ни на Памире, ни на Тянь-Шане нет и в помине. В периоды похолоданий ледники, сползая вниз, вторглись на Алтае в лесную зону на больших участках, поваленные деревья доныне лежат в моренах и озерах. Эти отложения дадут нам богатейший материал для абсолютных датировок. То, что мы шли и идем верным путем, подтверждают и результаты многих моих последователей. Молодой томский гляциолог Петр Андреевич Окишев выпустил недавно книгу о ледниках Алтая. Он создает историю оледенения Алтая, полностью опираясь на мою теорию. Доцент геофака ЛГУ Евгений Владиславович Максимов «обтопал» все ледники СССР. На основе той же ритмичности он строит теорию оледенения земного шара.
...Мы вышли из института. Город был залит предвечерним солнцем. Не спеша пошли по набережной мимо спокойной, несущей полные воды Невы.
— Я оставляю прогноз длительного ухудшения состояния водных ресурсов Земли...— размышлял Шнитников.— Это требует от человека чрезвычайно разумного и экономного использования этих ресурсов, а также максимального сохранения существующих водных объектов.
Теория Шнитникова «Об изменчивости общей увлажненности материков» еще раз напомнила, что в природе все живет по единому закону. И если жизнь биологических организмов заключается в обмене веществ, то жизнь водоемов проявляется в их ритмической пульсации. Миллионы лет отрабатывался этот сложнейший механизм, складывалось динамическое равновесие, в котором учтена каждая капля воды. По поводу этого важнейшего открытия ученый-археолог А. Никитин писал: «Все то, что в предшествующие годы собиралось, складывалось и постигалось, предстало теперь полным смысла и значения: регрессивные уровни переславских торфяников, голоценовые террасы Плещеева озера, данные писцовых книг, затопленные кварталы античных городов. Я чувствовал, что весь этот мир, такой неподвижный, основательный, вечный, на самом деле колышется, пульсирует, дышит...»
Леонид Лернер
Мятежный Гро-Ка — повелитель времени
«Солнце светит всем!»
Два гулких удара остановили время. Смолк уличный гомон. Стали автомобили. Замер вечерний людской поток. Вновь два мерных твердых удара, потом еще и еще, потом долгая скорбная дробь...
Слушайте, жители Пуэнта! Слушайте вашего любимца Марселя Лолиа по прозвищу Вело, непревзойденного музыканта-импровизатора, чей большой барабан — «гро-ка» — говорит на языке, понятном каждому антильцу.