Журнал «Вокруг Света» №09 за 1988 год
Шрифт:
Несколько минут спустя на фоне кустарника у самой кромки открытой площадки показались люди. Лошадей они скорее всего оставили у последнего поворота, потому что как раз после него небольшой участок пути для лошадей самый трудный. Но не исключено, они поднялись сюда без лошадей и по другой причине. Из кустов их вышло семеро, остальные, видимо, остались при лошадях или заняли удобные для наблюдения точки. Все они были вооружены. У каждого по револьверу, у некоторых вдобавок и ружье. Все в сомбреро, с пестрыми платками, завязанными на затылке, двое — босиком, у одного на одной ноге кожаная гетра,
Когда бандиты вышли на площадку, ограниченную сзади отвесной скалой, а с трех других — густым, непроходимым с виду лесом и колючим кустарником, то с удивлением огляделись. Судя по их жестикуляции, они ожидали увидеть нечто иное, не то, с чем сейчас столкнулись. Они не могли не заметить, что совсем недавно здесь был лагерь.
Наконец после долгих толков и пересудов бандиты пришли к единому мнению. Они переговаривались на столь повышенных тонах и так размахивали при этом руками, что осажденным не стоило большого труда понять замысел бандитов. Они решили разбить здесь лагерь и пробыть довольно продолжительное время, пока солдаты не перейдут на поиски в соседние районы. Место это было для них очень удобным. Воду они уже обнаружили чуть пониже, трава для лошадей тоже найдется неподалеку, а прокормиться в случае чего можно и овощами с крестьянских полей.
— Я сперва подумал,— тихонько проговорил Говард Куртину,— что мы последние ослы — почему не прокрались отсюда ползком к нашей шахте. А теперь вижу, что большей дурости мы и сделать не могли. Потому что стоит им здесь засесть надолго, они прочешут все вокруг — и нас у шахты нашли бы в два счета.
— Но что нам делать, если эти устроят здесь свой лагерь? Ума не приложу...— прошептал Доббс.— Об этом никто из нас не подумал. Я и сам предполагал, что они как пришли, так и уйдут.
— Наберемся терпения,— проговорил на сей раз Лакод.— Вдруг они передумают и уберутся восвояси.
— Нам надо рассредоточиться по всей длине канавы,— предложил Говард.— Если их черт все же занес сюда, им незачем заставать нас всех скопом — перестреляют, как кроликов. Они-то пока почему-то считают, что здесь один Куртин, и если мы вдруг начнем стрельбу с разных позиций, они могут переполошиться, бросить все и уйти отсюда.
Говард и Лакод заняли две крайние точки канавы. У каждого из них было по хорошему охотничьему ружью. А Куртин и Доббс так расположились по центру, что никто увидеть их обоих сразу не мог, даже подойди он совсем близко к канаве.
Бандиты сбились в кучу недалеко от тропинки, ведущей в лес. Они курили, переговаривались, хохотали; двое вытянулись на земле и не то спали, не то дремали. Один подошел к лошадям, чтобы сообщить оставленным там часовым о решении разбить здесь лагерь. Пусть они тем временем подыщут подходящее местечко для ночевки лошадей... Всем засевшим в канаве одновременно пришла в голову мысль, что пробил их час: взять пятерых бандитов на мушку и ухлопать! Когда остальные прибегут на помощь,
Доббс, мысленно разработавший уже этот план в деталях, был не в силах не поделиться им. Пополз к Говарду — тот ближе других.
— Я думал о том же самом,— ответил ему старик.— Но тогда все они, мертвые, останутся здесь лежать.
— Мы закопаем их,— прошептал Доббс.
— Конечно. Но мы вроде бы собрались пробыть тут еще недели две. Не хочется жить на кладбище. Кладбище — вещь необходимая, но день и ночь иметь его перед глазами... зная кого и как ты похоронил... А то я сразу согласился бы; вот тот, рябой, например, у него такой подлый вид, любой взрослый и видавший виды человек испугается, увидев его рядом с собой в церкви.
— Такого ты в церкви не встретишь.
— Ошибаешься! Именно его, как и всю эту банду. Клянусь, тебе именно негодяи вроде них и подвешивают под ноги святой девы Гваделупской или святого Антония большинство серебряных украшений. Они себе колени стирают — от двери собора до алтаря проползут, да еще трижды вдоль стен. Пойди проверь: у каждого из них на шее иконка или амулет с изображением святых. Правительство в Мехико это знает, потому и прижимает церковь. У этих людей в десять раз больше всяких суеверий, чем у черных язычников в Африке. Они... гляди, этому-то что понадобилось! Он прямиком сюда направляется! Живо на место!
С кошачьей ловкостью Доббс отполз в сторону.
И действительно, один из бандитов вразвалочку шел к тому самому месту в канаве, где притаился Куртин. Он не смотрел ни себе под ноги, ни в сторону канавы, скорее можно сказать, что он, задрав голову, разглядывал отвесную скалу во всю ее длину и ширину. Похоже, искал, нет ли здесь другого спуска. А может быть, подумал, что где-то здесь торчит пропавший гринго или что отсюда он спустился вниз по другой дороге — иначе он бы им встретился.
Убедившись, что никакой другой дороги вниз нет, он повернулся назад. Тут он увидел канаву и, наверняка подумав, будто это и есть дорога, которую они ищут, подошел поближе и стал почти на край. Тогда-то он и разглядел Куртина, который все время не спускал с него глаз.
— Карамба! — вскричал бандит и громко позвал своих дружков.— Эй, все сюда. Тут птичка сидит в своем гнездышке и высиживает яйца.— Он громко захохотал.
Остальные тут же, не скрывая любопытства, направились в сторону канавы. Но когда они были на полпути, Куртин крикнул:
— Стойте, бандиты! Не то стреляю!
Бандиты остановились как вкопанные. Потянутся за револьверами не решились. Они все еще не поняли, что произошло.
А тот, который обнаружил Куртина, без разговоров поднял руки и пошел, не опуская их, к середине площадки, где встали остальные.
Некоторое время они начали что-то оживленно обсуждать, перебивая друг друга. Наконец вожак выступил вперед и сказал:
— Мы никакие не бандиты. Мы из полиции. И сами ищем бандитов.
Куртин слегка выглянул из канавы.