Журнал «Вокруг Света» №1 за 1994 год
Шрифт:
Конечно, слоны не остаются в долгу. Случаев нападения слонов на крестьян и сборщиков каучука немало.
С начала 1970-х годов Малазийский департамент охраны диких животных стал практиковать отлов слонов и переселение их в другие регионы страны.
Таких регионов, где эти животные могут чувствовать себя в безопасности, в Малайзии осталось только два. Это национальный парк Таман Heгapa, основанный в 1938 году британцами и до сих пор остающийся единственным национальным парком в континентальной части страны. Но здесь, на площади 1680 квадратных миль, уже живет около сотни слонов,
Другой регион – на севере Малайзии, у границы с Таиландом. Официально считается, что эти леса охраняют водоразделы и защищают от наводнений. Но главная причина, по которой они уцелели, связана с тем, что в долгой беспорядочной войне, которую правительство вело с мусульманскими сепаратистами, это была ничейная земля.
Сюда и предстояло переправить из штата Перак, что в Центральной части Малайзии, ту слониху, с которой начался наш рассказ. Ее выследила и поймала, обездвижив выстрелом из специального ружья, группа захвата под руководством биолога, сотрудника Департамента охраны диких животных Мохаммеда Шарифа Дейма.
С 1972 года группы захвата отловили и переселили уже более 240 слонов – четвертую часть из всех, обитающих в континентальной части страны. У каждого пятого из них были тяжелые раны от дробовиков, мелкокалиберных ружей или капканов.
…Расположившись недалеко от пойманной слонихи, в жарком мареве тропического леса, группа захвата ждала прибытия помощников – ручных слонов. Привезенные из Таиланда и Индии, они играют очень важную роль в операции переселения. Помогают плененным собратьям слушаться людей, а главное – снимают у них сильный стресс. Вначале он приводил к гибели примерно 20 процентов пойманных животных.
Шариф рассказывает Дугласу Чедвику, что сотрудникам департамента пришлось убить несколько слонов, нападавших на людей.
– Однажды, – говорит он, – нас позвали, когда слон напал на крестьянина. Это было ужасное зрелище. Тело было растоптано, все кости раздроблены. Не думаю, что слоны всегда опасны. Но когда их потревожат, они становятся очень опасны. Сам я никогда не убивал этих гигантов… Животное такое печальное, испуганное. Иногда слоны даже плачут…
Но вот наконец прибывают ручные слоны с погонщиками. Большой слон по имени Бахадур и слониха из Таиланда.
Бахадур приближается к дикой слонихе, обнюхивает ее и встает рядом, слегка ее успокаивая и не давая метаться. Ручная слониха приветствует пленницу, коснувшись ее кончиком хобота. Та немедленно успокаивается.
Перегнувшись через серый бок Бахадура, погонщик делает дикой слонихе укол успокоительного. Неожиданно слониха падает. По-видимому, она сильно ослабла и доза оказалась избыточной. Падение для слона очень опасно, особенно если он падает на хобот. Легкие у слонов прикреплены непосредственно к грудным мышцам, и потому животное, упавшее на грудь и остающееся в этом положении более получаса, может задохнуться под тяжестью собственного громадного веса. Спасти его можно, только столкнув на бок.
Шариф немедленно делает погонщикам знак, и ручные слоны приподнимают пленницу. Она начинает оживать. Важно заставить ее двигаться.
Погонщики оборачивают вокруг ее тела канаты,
На каучуковой плантации у подножия холмов – встреча с местными жителями, в основном сборщиками каучука и членами их семей.
– Слоны стали злые, – жалуется старик, – не боятся нас. Раньше мы шумели, чтобы напугать их, но теперь держимся тихо и сами убегаем от них. В наших местах они уже убили троих – двух сборщиков каучука и лесоруба.
– Один из слонов частый гость на моем участке, – подхватывает другой крестьянин. – Каждый раз, когда мои дети идут к ручью, я волнуюсь за них…
Могучий Бахадур и ручная слониха подводят пленницу к большим грузовикам. Она поднимается по скату, ее надежно приковывают. Ручные слоны поднимаются в другой грузовик.
Дорога идет на север, мимо плантаций каучуковых деревьев. Их кроны сомкнуты, но почва под пологом леса – безжизненная смесь гербицидов и удобрений. Не видно птиц, не слышно их щебета и пения. Нет птиц и на окрестных болотах. Но, к счастью, через сотню миль к северу, возле озера Теменгорр, на склонах холмов сохранились джунгли. И хотя этот регион предназначен для защиты водоразделов и создания национального парка, на южной оконечности озера уже ведется рубка. Выбираются самые большие деревья с твердой древесиной. Всего к рубке предназначен 31 вид деревьев. Среди них шорея, или дерево сал, и драгоценные диптерокарпы. Они предназначены для Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов.
На самом деле компании рубят гораздо больше дозволенной квоты. Чтобы захватить больше деревьев, к отведенному участку прокладывают извилистые дороги. Как только дороги проложены и доступ к тропическому лесу открыт, туда проникают поселенцы и браконьеры. А когда территория будет достаточно заселена, правительство дает право собственности на частные участки в лесу. Если колонистов-поселенцев мало, их специально ввозит Федеральное управление по развитию земель, которое дает субсидии на устройство плантаций каучуковых деревьев или масличной пальмы.
По мнению правительства, чтобы стимулировать внутренний рынок, нужно увеличить количество потребителей. Недавно премьер-министр Малайзии призвал к увеличению населения страны с нынешних 17 миллионов до 70 миллионов к 2095 году. Чтобы стимулировать рост народонаселения, большим семьям даются значительные налоговые льготы. Больше граждан – больше потребителей…
И снова тот же вопрос: а куда деваться слонам?
По мнению большинства малазийских биологов, эта программа учетверения населения не оставляет диким слонам никаких шансов на выживание. Однако сотрудники Департамента охраны диких животных делают все возможное, отыскивая последние ниши и переселяя туда слонов. Правда, северная территория также не гарантирует им полной безопасности. В соседнем Таиланде много браконьеров, охотящихся за слоновой костью и мясом.