Журнал «Вокруг Света» №12 за 2005 год
Шрифт:
«Истребитель городовых»
Как выяснилось впоследствии, бессудной и бессмысленной казнью Войлошникова, не вызванной никакой, даже революционной, необходимостью, руководил знаменитый среди московских революционеров сорви-голова Володя — 24-летний В.В. Мазурин, будущий максималист-экспроприатор, в числе революционных титулов которого был и «истребитель городовых». Этого представителя известной московской купеческой фамилии и бывшего студента Московского университета близко знавшие современники (в их числе писатель Леонид Андреев) запомнили как «прирожденного бунтаря», человека «отчаянного мужества». Его головорезы (одного из них, безработного Е.Г. Зверева, в своем кругу так и называли «Зверем») отличились не только на Пресне, но и на Чистых прудах, и на линии Казанской железной дороги. После подавления Декабрьского восстания Мазурин бежал из Москвы, но скрывался недолго. В революционных кругах о нем снова заговорили в марте 1906 года, когда он организовал и возглавил невиданное по дерзости ограбление Московского купеческого общества взаимного кредита на Ильинке. «Экспроприированные» при этом 875 тысяч руб. пошли на организацию взрыва казенной
Служилая Москва в декабре 1905 года
7 декабря Москва забастовала. Несмотря на тревожную обстановку в городе, вход в Кремль оставался свободным и в здание судебных установлений по-прежнему мог войти каждый. Утром в субботу 10 декабря, в день выдачи жалованья, судейские чиновники, как обычно, собрались в своем кремлевском здании, живо обсуждая последние городские события, особенно состоявшийся днем раньше артиллерийский обстрел правительственными войсками училища И.И. Фидлера, в которой, как потом выяснилось, засело около 150 революционеров-боевиков. Неспокойно было и 10-го: накануне ночью в Москве продолжали строиться баррикады, началось массовое разоружение городовых, произошло несколько нападений на полицейские участки. Казалось, что высшая московская администрация теряет контроль над ситуацией в городе и власть постепенно переходит в руки революционеров. В Кремле уже знали, что в три часа ночи судебный следователь по особо важным делам К. Головня по «словесному предложению прокурора московской судебной палаты» приступил к следствию по делу о взрыве двух бомб, брошенных в эту ночь в здание Московского охранного отделения в Большом Гнездниковском переулке, в результате которого его первый этаж получил серьезные повреждения, а двое служащих были тяжело ранены. С Пресни и из Замоскворечья был отчетливо слышен грохот орудий правительственных войск, атаковавших баррикады, хлопки разрывов самодельных бомб их защитников, треск винтовочных выстрелов. В общем, нервы у всех судейских были напряжены до предела. В полдень в здании судебных установлений внезапно появилась группа представителей самозваного «стачечного комитета», которая начала обходить служебные помещения. Требование было выдвинуто одно — под угрозой физической расправы немедленно присоединиться к забастовке.
В некоторых отделениях суда работа действительно прекратилась и служащие были распущены по домам, но кое-где подстрекатели к забастовке получили отпор. «Во время судебного заседания по Х отделению, когда судьи удалились для совещания по заслушанным делам, к совещательной комнате подошла толпа неизвестных лиц и заявила желание войти в совещательную комнату, — читаем в протоколе за подписями председателя, секретаря и членов этого отделения Московского суда. — По докладе о сем председательствующий в отделении вышел к пришедшим, один из коих предъявил требование, чтобы в отделении заседание было прекращено; на это требование председательствующий ответил отказом, заявив, что считает таковое актом посягательства на неприкосновенность и самостоятельность суда, который обязан стоять вне всяких политических партий. Тогда первый оратор, говоря от имени Стачечного комитета, возразил, что не может признать самостоятельности за судом, существующим в настоящее время, и что на этот день они, пришедшие, желают кончить дело миром, оставляя за собою право действовать на будущее время в другом направлении, после чего все пришедшие удалились. После удаления забастовщиков суд приступил к дальнейшему совещанию и слушанию дел». Впрочем, по распоряжению председателя Н.В. Давыдова этот рабочий день во всех отделениях Московского суда все равно окончился раньше положенных 16.00 — продолжавшиеся на улице выстрелы и общая тревожная обстановка в городе в условиях полного отсутствия полицейских делали возвращение чиновников домой в темноте слишком опасным. Жалованье служащим в эту злополучную субботу так и не было выдано. На следующий день кремлевские ворота были закрыты, облиты водой и заморожены.
К нормальной жизни Москва вернулась только 20—21 декабря, когда восстание было окончательно подавлено. За прошедшие полторы недели от рук революционеров и правительственных «успокоителей» погибли сотни простых горожан. Но не это заботило партийных лидеров, благополучно отсидевшихся в эмиграции. Размышляя впоследствии об итогах декабрьской бойни, они любили порассуждать о «партизанской» тактике боевиков, доказавшей возможность успеха в уличной борьбе с войсками и посрамившей пессимизм западноевропейской социал-демократии на этот счет. Все это так, но главное все же заключалось в другом: в декабре 1905 года революционеры впервые действовали в условиях гражданской войны и, ослепленные «классовой ненавистью», научились убивать сограждан, отбрасывая всякие нормы цивилизованного человеческого общежития. Партизанщина в дальнейшем не пригодилась, но этот опыт «не пропал даром». Зверь лизнул горячей человеческой крови...
Дмитрий Павлов, доктор исторических наук
Завтра начинается сегодня
Попасть в будущее — заветная мечта человека. Поскольку машину времени пока не изобрели, то теоретически можно путешествовать только с помощью фантастических книг и фильмов. Однако уже сегодня в современной реальности на Земле есть места, где кажется, что ты попал как минимум в XXII век. Невиданная архитектура, невероятные технологические новшества, неслыханные удобства — все это обеспечивают современные архитекторы, создавая мир «архитектуры будущего». Какова
«Карта мира» архитектуры будущего
С точки зрения хронологической назвать год рождения архитектуры будущего практически невозможно. Образы сверхсовременной архитектуры, опережающей время и меняющей сознание современников, встречаются на протяжении всего XX века. Что считать началом? Утопическое зодчество русских конструктивистов, предчувствовавших победу мировой революции, проектировавших «Башню Третьего Интернационала» и объединявших современников в дома-коммуны, или небоскреб Мис ван дер Роэ 1921 года в Берлине? Вызывающую, вывернутую наизнанку архитектуру Центра Жоржа Помпиду в Париже 1977 года или внесшую сумятицу спустя 12 лет в умы парижан и любителей искусства со всего мира стеклянную пирамиду Пэем, выстроенную в классицистическом дворе Лувра?
Каждый из периодов архитектуры рождал свои прорывы, свои фантастические, дерзкие проекты. Насколько они воплощались, зависело от уровня развития техники строительства. Часто эти проекты оставались только на бумаге.
Но сегодня мы наконец вступили в такую эпоху развития, когда все возможно. Утопической архитектуры больше нет. При желании и достаточном финансировании с помощью современных технологий можно не только спроектировать все, что угодно, но и реализовать. В этом принципиальное отличие современного зодчества даже от архитектуры постмодернизма и деконструктивизма 80-х — начала 90-х годов XX века. В этой универсальности — источник экспериментаторства современных зодчих, простор для реализации их фантазий и искушение невероятным пространством творчества. Основой же этих практически безграничных возможностей архитектуры, ее «тремя китами» являются: компьютерное программирование, современный дизайн, новейшие технологии и материалы.
Год назад известное издательство Phaidon осуществило достойный уважения проект — был издан гигантский «Мировой атлас современной архитектуры». Книга огромна, весит не менее 10 килограммов, очень неудобна для использования вне библиотеки, но зато отражает все наиболее значительные произведения суперсовременной архитектуры, построенные по всему миру к 2004 году. Если открыть ее первую страницу, можно увидеть масштабную карту обоих полушарий, куда точками нанесены архитектурные шедевры. Не надо быть специалистом, чтобы догадаться, что наиболее «заполненными» территориями являются Европа, Япония, Северная Америка... Однако к этому надо добавить весьма заполненный в районе Пекина, Шанхая и Гонконга Китай, а также Малайзию, а совсем в другой части карты — Мехико и некоторые другие «горячие» точки планеты. Если обратиться к происхождению наиболее талантливых и известных современных архитекторов, то окажется, что сильнейшими на сегодняшний день являются англичане, голландцы, французы, итальянцы, японцы и немцы. Именно эти школы, даже если их представители строят в Америке или Юго-Восточной Азии, сегодня держат первенство в подготовке «архитектурных кадров». Главным местом смотра суперпроектов вот уже много лет является Международная архитектурная выставка в Венеции, проходящая раз в два года и дающая возможность специалистам и любителям зодчества со всего мира увидеть самые неожиданные проекты и идеи, стимулирующие архитектурную мысль мира (последняя, девятая, архитектурная биеннале в Венеции прошла осенью 2004 года).
Революция «кривых форм», рассчитанных на компьютере
И все же в истории современного зодчества есть одна особенно важная точка отсчета — здание Музея Гуггенхайма, выстроенное американцем Франком Ф. Гери в 1997 году в Бильбао, на севере Испании. Появление этого серебристого, покрытого изогнутыми титановыми пластинами биоморфного гиганта на берегу реки, которая протекает через город, архитектурные критики сравнивали с выползанием на сушу из воды гигантского моллюска. Великолепно, по последнему слову музейной техники оборудованное внутри, но очень необычное снаружи, здание Музея современного искусства Гуггенхайма вот уже почти 10 лет будоражит воображение зрителей. Оно само по себе стало местом паломничества туристов. Почти полтора миллиона посетителей принимает в год музей, что свидетельствует не только о признании гения самого Гери, но и о том, что формы исповедуемого им стиля «биоморфной» архитектуры вызывают массовый интерес. Революционность «монстра» в Бильбао заключается и в том, что при строительстве Музея Гери одним из первых применил полное компьютерное проектирование архитектурного произведения. Первый опыт относится еще к 1992 году, когда с помощью компьютерных программ его команда «рассчитала» криволинейные очертания фигуры гигантской рыбы, установленной на Олимпийской набережной Барселоны. Рыбу детально спроектировали и изготовили на станках с ЧПУ. Это была первая ласточка использования так называемых «СAD» (Computer Aided Programm) — программ, которые до тех пор применялись только в прикладных, а не в творческих целях. В проекте в Бильбао Гери использовал особое программное обеспечение, применяемое в авиастроении при расчете аэродинамических свойств самолета. Именно так архитектор увидел возможность воплотить в зданиях те особые криволинейные, биоморфные очертания, которые легли в основу его стиля.
Фрэнк О. Гери ( род. в 1929 году) — самый известный архитектор Америки, если не всего мира.
Популярность выросла многократно после строительства Музея Гуггенхайма в Бильбао. Много строит на территории США.
Офис располагается в Санта-Монике, Калифорния. Лауреат Притцкеровской премии 1989 года.
Среди значительных проектов последних лет: концертный зал «Дисней-холл» в Лос-Анджелесе, «DG Bank» в Берлине.