Журнал "Вокруг Света" №2 за 1996 год
Шрифт:
От Усалы, по живописной, усеянной холмами дороге, много севернее Форт-Брагга, мы снова углубились в графство Мендосино, пересекли горную гряду и въехали в графство Гумбольдт у южного притока реки Ил, что у Гарбервиля. С самого начала путешествия, еще в графстве Марин, нас предупредили о «плохих дорогах впереди». Но плохие дороги нам так и не попались. Видимо, они всегда оказывались то впереди, то позади нашей двуколки. Чем дальше мы продвигались, тем лучше казались дороги, вероятно, оттого, что мы все лучше и лучше управлялись со своими четырьмя лошадьми и легкой повозкой. Не без гордости я теперь правил по всем маршрутам и никому в обиду не могу сказать ничего плохого. Лошади у меня и под уклон, и в гору шли рысью, и ни разу ни одна не упала, не пришлось прибегать и к помощи мастера.
Учусь я и обращению
А сложность вот в чем. Вместо того чтобы честно тянуть, Принц временами отставал и норовил схватить Мильду за холку. У меня в руках четверо вожжей. Переложив их в левую руку и крепко взяв кнутовище и свернутый баранкой ремень — в правую, я, не задев Деву, стегал Принца. В случае если ремень заденет Деву, ее чистопородное высочество будет уязвлено столь сильно, что выйдет из себя и потребуется не менее получаса, чтобы справиться с ее истерикой. Но это еще не все, слушайте дальше. Даже если, не задев Девы, я достигну цели, от внезапного щелчка бича сразу дернутся все четыре лошади, а больше всех Принц, и прыжок его со злобно оскаленными зубами будет нацелен в шею Мильды. Она отпрыгнет, чтобы увернуться, — это ее второй рывок, ибо первый был от щелчка. Разбойница дотянется до шеи Девы, которая уже дернулась и рвется вперед, удваивая усилия. За тот бесконечно малый промежуток времени, пока бич, описав кривую, возвращается ко мне, я пытаюсь удержать четырех животных одной левой рукой. Теперь нужно одновременно сделать три вещи: продолжая крепко держать в левой руке все четыре вожжи, а ногой нажимать на тормоз, я должен одновременно пятерней правой руки ловко поймать летящий в воздухе хвост бича. Потом мне нужно переложить половину вожжей в правую руку и удержать лошадей на уклоне от сбоя в сторону. Попробуйте как-нибудь сами, и жизнь вам отнюдь не покажется скучной... Первое время я стегал изо всех сил, и бич стрелял как револьвер, что развлекало меня и даже приводило в восторг. Я забывал об остальных необходимых вещах, кнут запутывался в упряжи Девы, и мне приходилось обращаться за помощью к Чармиан. У меня, признаюсь, всегда под рукой несколько камешков. Это прекрасное средство подействовать на Принца в трудный момент. А тем временем я упорно учусь орудовать кнутом и ко дню нашего возвращения домой надеюсь отказаться от камней. А пока я полагаюсь на камешки, я не могу с чистой совестью сказать, что умею надежно держать в руках четырех лошадей.
От Гарбервиля, где объедались угрями и завели знакомство с аборигенами, мы направились вниз по долине реки Ил и целых два дня катили по дивному, просто роскошному лесу гигантских секвой, которые можно отыскать только в Калифорнии. По пути от Дайервиля до Эуреки мы наблюдали строительство железной дороги и огромного бетонного моста, а это означает, что графство Гумбольдт, наконец, будет связано с остальным миром.
Мы все еще считаем, что наше путешествие только начинается. Лошади стали вести себя превосходно. Мы продолжим путь вдоль побережья, потом повернем на Хупа-резервейшн, к золотодобывающим рудникам, и по рекам Тринити и Кламат-Ривер спустимся на индейских каноэ до местечка Рекуа. Затем через графство Дельнорте — в Орегон. Согласно нашим планам, мы не намерены поворачивать домой, пока нам не помешают зимние дожди. Разбойницу я поставлю лидером, а Принца верну на прежнее место, к колесам. Тогда камни мне не понадобятся.
Перевел с английского В.Быков
Чтение с продолжением: Операция "Дуче". Отто Скорцени
И опять случай, этот великий покровитель смельчаков, приходит на помощь. Первый настоящий след Муссолини я обнаруживаю во время инспекционной поездки в район озера Браччано. Оказывается, несколько наших офицеров наблюдали приводнение белого гидросамолета-госпиталя! Постепенно приходят и другие сведения, подтверждающие, что дуче держат на самом полуострове. Еще несколько раз мы пускаемся по следу, который в конце концов оказывается ложным, как, например, связанный с Тразименским озером. Однако в один прекрасный день известие об автокатастрофе, чуть было не стоившей жизни двум итальянским старшим офицерам, наводит нас на мысль поискать в Абруццких Апеннинах. А там опять неясный слух поначалу отсылает нас в неверном направлении, к восточной части этого горного массива.
Постепенно мы начинаем думать, что некоторые из этих следов прочерчены намеренно. Итальянская секретная служба, конечно, достойный противник. К тому же и другие немецкие службы, такие, как штаб маршала Кессельринга или внешняя разведка абвера, стремятся первыми обнаружить место заключения бывшего фашистского диктатора. В августе глава немецких секретных служб адмирал Канарис встречается в Венеции со своим итальянским коллегой, генералом Аме. Переговоры не приносят результатов. Неужели желание итальянцев любой ценой сохранить тайну окажется, в конечном счете, сильнее ясно выраженного намерения фюрера расследовать это таинственное исчезновение? А кстати — стремится ли адмирал Канарис на самом деле выполнять приказы немецкого верховного главнокомандования? Иногда у меня возникают сомнения на этот счет...
Со своей стороны, маршал Кессельринг воспользовался случаем, представившимся в связи с шестидесятилетием Муссолини, — 29 июля 1943 года, чтобы попытаться снова закинуть удочку при встрече со старым маршалом Бадольо. В качестве подарка ко дню рождения Гитлер прислал в Италию выполненное в одном экземпляре подарочное издание полного собрания сочинений Ницше. Эти тома были заключены в деревянную, украшенную чудесной резьбой шкатулку. Кессельринг заявил Бадольо, что фюрер поручил ему лично вручить этот подарок дуче. К сожалению, эта уловка не удалась — Бадольо под надуманным предлогом ответил отказом.
Тем временем положение в Риме становилось все более нездоровым. Одна за другой, несколько итальянских дивизий были отведены с фронта и, что любопытно, дислоцированы в окрестностях города — якобы для того, чтобы предотвратить угрозу вражеского десанта. Честно говоря, мы не верили такому объяснению. Если случится, что наши отношения с итальянцами испортятся, то мы, единственная немецкая дивизия, парашютисты генерала Штудента и несколько подразделений командования и связи генерального штаба Кессельринга, окажемся лицом к лицу с группировкой войск, имеющей подавляющее преимущество — в ее составе семь дивизий. Нам уже не удавалось даже опознавать итальянские воинские части, прибывавшие беспрестанно.
Тем временем моя небольшая личная «разведывательная служба» наконец-то добыла сведения, внушавшие почти полную уверенность, что Муссолини находится в одном отеле, расположенном у подножья пика Гран-Сассо, разумеется, под хорошей охраной. В течение нескольких дней мы тщетно пытались раздобыть подробные карты этого района. Поскольку строительство отеля закончилось лишь незадолго до начала войны, то пока его ни на какой карте не было. Нам удалось раскопать только две зацепки: рассказ одного немца, проживающего в Италии, в 1938 году проведшего в этом отеле зимние каникулы, и буклет одного туристского агентства, расхваливавшего красоты этого рая для лыжников в самом сердце Абруццких гор.
Поскольку эти данные были слишком расплывчаты для подготовки столь крупной операции, мы оказались перед необходимостью как можно быстрее получить аэрофотоснимки.
Генерал Штудент предоставляет в мое распоряжение самолет, оснащенный автоматической фотокамерой, и утром 8 сентября я взлетаю из Пратики-ди-Маре, что неподалеку от Рима, вместе с Радлем и офицером разведки штаба дивизии; последнему предназначается важная роль в планируемой операции.
Поскольку цель нашего полета необходимо скрыть от итальянцев любой ценой, мы решили пересечь Абруццские горы на высоте примерно 5000 метров. Даже пилот не посвящен в тайну: ему сказали, что мы собираемся сфотографировать несколько портов на Адриатике.