Журнал "Вокруг Света" №4 за 2002 год
Шрифт:
Он крайне редко снимал актрис, считая их натурами, лишенными глубины. И тем не менее именно ему принадлежат лучшие портреты молодой Сары Бернар. По той же причине он избегал снимать и военных.
Более всего Надар поразил современников, когда в 1861 году с фотоаппаратом спустился в парижские катакомбы, запечатлев там страшные картины сваленных в беспорядке человеческих костей и черепов.
Этот лабиринт общей протяженностью 330 километров расположен в самом центре Парижа, в бывшем здании таможни. Его двери имеют название «Врата ада». Узкая винтовая лестница круто уходит отсюда в глубь земли. К туннелям приводят 90 ступенек, вырубленных в камне. Из этого камня и был построен сам Париж.
Начавший бурно расти и развиваться с XIII века, Париж «требовал» все нового материала для строительства домов, дворцов и церквей. Именно
С ростом населения города в Средние века росла и потребность в могилах. И дабы освободить места для захоронения новых трупов, останки умерших стали перемещать с кладбищ в специальные «скелетные дома», где их складывали в полнейшем беспорядке. Они, распространявшие смрад и зловоние, существовали до тех пор, пока однажды, во время наводнения 1780 года, на улице де ля Линжери трупы не оказались во множестве разбросанными по окрестностям и подвалам. Именно тогда по распоряжению Людовика XVI все эти останки были свезены в подземелья Парижа, где на железных дверях, ведущих в туннель, король приказал сделать надпись: «Остановись! Здесь царство мертвых».
Но Надар не был бы Надаром, если бы ограничился только путешествиями в глубь земли. С не меньшей силой его влекло небо. Недолго проучившись у знаменитых в ту пору воздухоплавателей братьев Годар, он на собственные средства создал колоссальный воздушный шар «Гигант». А в 1855-м запатентовал идею фотографирования с воздушного шара земной поверхности для нужд картографии и наблюдения за территорией. Спустя год с высоты 80 метров он впервые сделал снимки парижских улиц. Правда, поначалу они оказались неудачными, поскольку газ, выходивший из оболочки, наносил существенный вред коллодиевому покрытию пластинок. Надар был вынужден проявлять пластинки здесь же, в специальной кабинке, оборудованной в корзине воздушного шара. В конечном итоге ему удалось получить замечательные снимки французской столицы, сделанные с высоты птичьего полета. Это обстоятельство породило настоящий бум среди живописцев, загоревшихся желанием запечатлеть Париж в новых ракурсах с возвышенных мест и с балконов столичных домов. Во всяком случае, всемирно известная картина Клода Моне «Бульвар Капуцинов» была написана художником на балконе студии Надара.
...30 июля 1863 года в Париже Надар выступил со своим «Манифестом динамического воздухоплавания», провозглашавшим не только возможность, но и необходимость управления полета человеком, в отличие от практиковавшегося ранее полета свободного, целиком зависевшего от погодных условий и направления ветра. Впервые в мире была обнародована идея о целенаправленном полете, подчинявшемся силе и воле человека. Переведенный на многие европейские языки, в том числе и на русский, и опубликованный в различных газетах и журналах, «Манифест» вызвал повышенный интерес к теме воздухоплавания и авиации. Именно под его влиянием в октябре того же года изобретатель А.В. Эвальд обнародовал в Санкт-Петербурге статью «Воздухоплавание», где были изложены основные принципы устройства самолета.
В здании на бульваре Капуцинов, 35 разместилась штаб-квартира «Общества поддержки воздушных передвижений на машинах тяжелее воздуха». Его президентом был Надар, а секретарем — Жюль Верн. И они не просто сидели в своих кабинетах — Надар на своем «Гиганте» совершил несколько отчаянно смелых полетов в Брюссель, Лион и другие города Франции.
А когда 18 сентября 1870 года прусскими войсками было замкнуто кольцо вокруг Парижа, положившее начало его осаде, Надар, встав во главе особой бригады аэронавтов, выдвинул идею авиационной разведки, которую можно было проводить в военных целях. Меньше чем за неделю им был подготовлен и запущен в небо воздушный шар «Нептун», производивший на недосягаемой для прусских ружей высоте рекогносцировку вражеских войск. За 131 день осады из Парижа поднялись 55 воздушных шаров, пролетевших над головами врагов и приземлившихся в безопасных местах. На их бортах располагались пассажиры, почта и почтовые голуби. Позиции пруссаков снимались с высоты птичьего полета на тонкую коллоидную пленку, а затем сворачивались в трубочку и укреплялись на хвосте голубя. Когда птицы прилетали в Париж, эту пленку помещали между двумя кусками увеличительного стекла и проецировали изображение на экран.
На протяжении всего срока осады Надару и его воздушным «помощникам» удалось реализовать единственную возможность общения парижан с окружающим миром. Посредством воздушных шаров он отправлял во все страны мира воззвания с просьбой помочь мужественным парижанам, оказавшимся на грани голодной смерти.
И все же война закончилась для французов бесславно. В 1870 году император Наполеон III в битве при Седане был взят в плен, и Пруссия во Франко-прусской войне осталась победительницей. Национальное унижение, вызванное действиями ненавистного императора и абсолютно бездарных полководцев, не замедлило вылиться в небезызвестную Парижскую коммуну.
В те дни Надар опять же был рядом с народом, хотя гораздо большей популярностью среди коммунаров пользовался его друг, художник Гюстав Курбе, направивший массы к колонне на Вандомской площади, символизирующей ненавистный режим. В итоге колонна была сброшена, Гюстав Курбе даже сфотографировался вместе с мятежниками на ее обломках. Но когда восстание было подавлено, власти отдали художника под суд, обязав его оплатить полную стоимость колонны. Напрасно Надар выступал в его защиту в суде, в печати и на площадях, пытаясь объяснить, что Курбе таким образом хотел спасти императорскую резиденцию Версаль от восставших. Но даже колоссальный авторитет Надара не помог, и Гюставу Курбе пришлось стать изгнанником — он уехал в Швейцарию, где через 12 лет умер в нищете.
...После войны Надар продолжал заниматься воздухоплаванием, совершая небольшие путешествия на своем огромном шаре до тех пор пока он, его жена и другие пассажиры случайно не повредили знаменитый «Гигант».
Незаурядность личности Надара привлекала к себе множество выдающихся людей, особенно же близкие отношения связывали его с художниками, писателями и музыкантами — людьми, составлявшими цвет парижской богемы. А надо сказать, что в Париже XIX века богема была едва ли не всем. Она определяла художественные вкусы, зачастую в корне отличавшиеся от официально признанных норм, она же создавала стили и направления того времени.
Мир богемы был жесток к новичкам. Одного едкого замечания какого-нибудь властителя дум было достаточно, чтобы на корню погубить карьеру начинающего художника. И в то же время ничто не ценилось в ней столь высоко, как личная одаренность. Именно она открывала путь к успеху, славе и богатству. Бальзак, трезво, хотя и несколько скептически, оценивавший этот мир людей искусства, писал: «... лица, отмеченные печатью оригинальности, поражают своим усталым, замученным, хотя и благородным видом. Редко эти люди, столь одухотворенные в юности, сохраняют былое свое обаяние. Да и непонятой остается пламенная красота их лица. Облик художника нарушает все каноны: общепринятое у глупцов понятие идеальной красоты неприменимо к ним. Какая же сила их разрушает? Страсть. А всякую страсть в Париже характеризуют два слова: золото и наслаждение». Это была жестокая правда, и именно в соответствии с ней лишь единицы способны были устоять перед властью золота и наслаждения, становясь властителями дум. И трудиться, и неистово веселиться умели лишь настоящие короли богемы. Особой экзальтированностью отличались композитор Гектор Берлиоз и писатель Александр Дюма. Вечеринки, проводимые в доме у Дюма, были настоящими кутежами — писатель заказывал для них не менее 900 бутылок вина: 300 из них — шампанского, 300 — белого и 300 — бордо. За всю свою жизнь Дюма промотал миллионы франков, оставшись в конце жизненного пути с двумя луидорами в кармане на иждивении сына. И тем не менее своей жизнью он был доволен, считая, что Бог не дал ему возможности растерять свой дар.
Надар также был непременным участником подобных кутежей. Братья Гонкур, рассказывая историю создания своего журнала «Молния», выходившего в 1852 году, вспоминали, что, готовясь к балу для подписчиков, они закупили у ростовщика 200 бутылок шампанского. Но поскольку подписчики появляться не спешили, то решено было устроить «семейный» праздник, на который были приглашены несколько близких друзей, пара веселых девиц и Надар, который публиковал в «Молнии» серию своих карикатур. В конце вечера он, поняв, что силы друзей на исходе, а шампанского еще более чем достаточно, предложил присутствующим открыть окна и зазывать с улицы прохожих, дабы те помогли в распитии шампанского...