Журнал «Юность» №02/2021
Шрифт:
Уайт начал отшучиваться, но Хелене удалось настоять, чтобы он взял одну из раций.
– Что ж, теперь мы можем идти?
Полчаса спустя Хелена и Уайт находились уже внутри комплекса в просторном конференц-зале. Здесь было несколько письменных столов со стульями и экран во всю стену.
– Это одно из двух мест, где мы обычно с ним общаемся. Второе – операторская. Вообще-то, переговорные устройства есть по всему комплексу, но мы стараемся их не использовать. Профессор может в любой момент говорить по любому устройству, но, в отличие от ИИ, он не может выполнять
Экран включился, и на нем появилось лицо пожилого мужчины на фоне белой стены, лохматого и в очках. Он улыбнулся и кивнул Хелене.
– Привет, Джон, – сказал он. – Приветствую вас, доктор Допплер. Приятно с вами наконец познакомиться.
Хелена долго не могла ответить. Она лишь молча стояла и глядела на экран. Наконец она медленно опустилась на один из стульев, не отрывая глаз от Вагнера, и произнесла:
– Здравствуйте.
Лицо Вагнера на экране улыбнулось еще раз.
– Вижу, вы немного смущены? – сказал он.
«Ты ненастоящий человек, – мысленно ответила Хелена. – Ты всего лишь строчки компьютерного кода. Как ты можешь говорить, как живой?»
– Скорее, напугана, – призналась Хелена. Она решила не скрывать своих чувств. – Вы ведь знаете, зачем я здесь?
– О да, конечно! Вы хотите меня убить!
И он рассмеялся, но как-то натужно. Хелена от этого лишь сильнее напряглась. Поняв, видимо, что шутка не удалась, Вагнер посерьезнел и сказал:
– Вы здесь, потому что власти наложили вето на мой проект, когда я был жив. И сказали, что позволят запустить эксперимент только при условии, что его будет курировать психиатр. Вы должны следить за моим состоянием и доложить, если что-то пойдет не так. И без вашего одобрения меня не подключат к внешним сетям. На самом деле, это все происки Super Brain. Они никогда не упускали случая воткнуть мне палки в колеса.
Он обратился к своему помощнику:
– Джон, мог бы ты оставить нас на какое-то время? Полагаю, доктор Допплер хочет провести со мной сеанс психоанализа.
И он снова усмехнулся. Уайт кивнул и вышел из зала.
– Я изучила вашу биографию и историю болезни, – сказала Хелена, достав папку с досье Вагнера.
– Полагаю, вы почерпнули из нее много интересного?
– Да.
Хелена бросила взгляд на первую страницу, резюмирующую всю информацию из досье, хотя и так уже знала ее содержание наизусть:
«Вагнер Карл Эдвард. Родился 15 января 1979 года. Умер 1 февраля 2051 года.
Окончил Дартмутский колледж по специальности “IT-инженерия“, где после выпуска получил должность научного сотрудника. В 2035 году получил должность научного руководителя. В 2050-м основал собственную компанию и поселился в Кремниевой долине. Автор и разработчик компьютерных программ и прототипов ИИ.
В школьные годы регулярно подвергался нападкам со стороны сверстников.
Вырос в бедной семье. Мать – медсестра, глубоко верующая католичка, тянула семью на свою небольшую зарплату в государственном хосписе. Отец был безработным и страдал алкогольной зависимостью. Его нашли мертвым на обочине трассы в их родном городе, когда Вагнеру было четырнадцать.
Никогда не был женат и не имел детей. Трижды был в длительных отношениях
Трудолюбивый, целеустремленный. Сотрудниками характеризуется как превосходный ученый и руководитель».
Все это и еще многое другое Хелена узнала из истории болезни Вагнера, его школьного и университетского досье, а еще разговоров с его родными и знакомыми. Никогда раньше она так подробно не исследовала личность пациента.
– Но есть вещи, о которых мне до сих пор неизвестно, – сказала Хелена. – За какое время до смерти сделан компьютерный слепок вашей личности?
– Ну, первые упрощенные версии мы начали делать еще несколько лет назад. Но окончательный слепок сделали в ноябре прошлого года.
– Вас активировали до того, как прототип ушел из жизни?
Вагнер снова улыбнулся.
– Вот, значит, как? Вы намерены отделять живого Вагнера от Вагнера-компьютера. Не хотите признавать, что я – это я. Отчего же?
– Причин довольно много, но я не хотела бы в них сейчас вдаваться. Думаю, для вас они очевидны.
Цифрового Вагнера могли включить до смерти Вагнера живого. Двух цифровых Вагнеров, при наличии ресурсов, могли включить одновременно. В теории он мог копировать сам себя сколько угодно раз. А живой человек между тем будет жить отдельно. И опять же – последние месяцы жизни Вагнера не вошли в компьютерную версию. А за это время человек, даже пожилой, может измениться до неузнаваемости. Нет, она решительно не готова была ставить знак равенства между биологическим и цифровым мозгом.
– Давайте лучше поговорим о настоящем, – сказала Хелена. – Чем вы занимаетесь большую часть времени?
– Мы разрабатываем новое ПО для Минобороны. Проект носит рабочее название «Цезарь». Вы знаете, их нынешние системы порядком устарели. Удивляюсь, что их еще никто не взломал. Не могу рассказать вам о деталях, но наши разработки – это новое поколение оборонительных систем.
В этот миг Хелена почувствовала, будто на самом деле говорит с живым человеком с помощью видеосвязи, а не с программой с нарисованным лицом. В глазах Вагнера загорелся мечтательный огонь, морщины частично разгладились, и он начал жестикулировать.
Насколько знала Хелена, «Вагнер Корп» принадлежало больше половины всех подрядов на поставки IT-оборудования и программного обеспечения вооруженным силам США.
– А еще? – спросила Хелена.
– Ну, я играю со своими помощниками и студентами в шахматы и другие игры.
– Им удается вас обыграть?
– Довольно редко, – усмехнулся Вагнер. – Я понимаю, к чему вы клоните. Но нет, я не пользуюсь электронными вычислениями. Меня и при жизни редко обыгрывали, даже Джон. Не сочтите, что я хвастаюсь.
– Ни в коем случае. Еще вопрос. Я понимаю, что компьютер не нуждается во сне. И в теории ваш разум может работать круглосуточно. И все же – вы когда-нибудь отдыхаете?
– Вы правы – только живые люди нуждаются во сне. И это наша слабость. Нет, я никогда не «сплю». Я могу отключиться на какое-то время, но зачем? При жизни мне катастрофически не хватало времени на все, что я хотел бы сделать. В том числе потому, что нужно было спать. Сейчас я не нуждаюсь во сне, и это прекрасно. Я могу работать круглые сутки, и мне это нравится.