Жуткие дела в империи
Шрифт:
– Так его же мне, соколик, воздух просто так сотрясать? Выгодная партия намечается, маг, да еще и приближенный к императору. Я что, на дурочку похожа такого мужчину упускать?
Ланфорд оторопел. Вот до того сидел с ехидной улыбкой, явно жаждал продолжения перепалки, а как я заговорила, так глаза округлил и смотрел. Молча.
– И что, это все? – в том ему вернула реплику. – Вопросы?
– Вредная ты ведьма, наглая и вредная. – спокойно, без улыбки ответил маг, ничуть не обрадовавшийся моему остроумию.
А вот Игнат бы оценил. Он такие шутки любит.
Дальше
Может, зря я так сразу разнервничалась? Хорошо же сидим, душевно!
Вот так команда «Реального волшебства» в составе меня и Игната снова оказалась в императорском дворце Люцерна. Сказать, разочаровало меня это или обрадовало, я затрудняюсь. С одной стороны, поместье Ланфорда Эверента, племянника императора, стало уже почти родным. С другой стороны, дворец привлекал своей неизведанностью и несравнимым удобством для проведения дальнейшего расследования. К тому же, так было намного ближе к Касьян.
К слову о последней. Ведьме было крайне тяжело разбираться в сложившейся ситуации. С одной стороны, она искренне пыталась помочь в расследовании. С другой стороны был Грейсток, наследный принц империи. В хитросплетении их отношений я разбираться не планировала, на основе своего опыта предпочитая держаться подальше от таких историй. Тем не менее, Касьян обращалась ко мне за советом и просто выплескивала накопившиеся эмоции, разделить которые не могла более ни с кем. Придворным дамам она не доверяла, что, на мой взгляд, было вполне разумно. Магам же предпочитала не открываться, что, снова-таки по моему мнению, также было весьма неглупо.
Так, в первый же день моего прибывания во дворце за неимением других дел, мы с ней выбрались пройтись по парку. Он, нужно сказать, впечатлял своими размерами и необычными культурами. Опасных или ядовитых среди них, насколько мне известно, не было. Тем не менее, следом за нами увязались четыре телохранителя. Прятаться или хотя бы скрывать многочисленное оружие в своих руках и на поясах они не пытались. Только непонятно было: охраняли они нас от неведомого «нечто» или «нечто» от двух ведьм.
– Это Грейсток, - тихо произнесла Касьян, подцепив меня под локоть. Шла она с высоко поднятой головой, даже не оглядываясь назад.- он теперь всюду либо увязывается сам, либо отправляет со мной охрану. Не доверяет.
Маги в целом существа не самые доверчивые, а после предательства невест, должно быть, вовсе с ума сходят. Нелегко им будет, но тетушка правильно говорила. Если Грейсток действительно любит ее, то простит, а если не сможет - не нужно душу рвать ни себе, ни Касьян.
Пока у Грейстока не получилось ни простить, ни отпустить ведьму. Так и мечется между чувствами своими да злобой. Ему бы ритуал очищения провести, глядишь, и разум бы на место встал.
– И мне житья никакого нет.
– тяжело вздохнула ведьма, прикрыв глаза и втянув носом ветерок, разносящий по округе запах трав.
– Устала
– А он что?
– предчувствуя недоброе, вопросила я.
– Он…- еще тяжелее вздохнув, ведьмочка почему-то поближе подошла и зашептала практически: - Глаза прикрыл, значит, воздух носом втянул, а потом как скажем мне спокойно, да одним своим тоном меня чуть и не убил. Говорит мне, мол, хорошо, как скажешь, дорогая, принял я решение. И кольцо снова на меня надел да так, что не снять мне его теперь.
Касьян в подтверждении своих слов подергала изящный ободок из платины, на котором отражал блики солнца брильянт.
– И с тех пор меня одну вообще не оставляет, да только сил моих больше нет! Приходит каждый вечер, садится на диван рядом со мной, достает свои бумаги и перебирает их часами. А для меня пытка начинается: разговаривает односложно, сам сидит как глыба льда. Сплошное мучение, Владиславушка, сплошное мучение. Не знаю, сколько я так выдержу. Ни на минуту не оставляет. Боится, что сбегу. А оно лучше разве вот так мучиться?
Сказать на это мне было нечего. Касьян я всем сердцем понимала, но дать совет боялась. Вмешиваться в чужие отношения не хотелось, да и советчик я, признаться, не самый лучший. Саму в программу по размножению включили за неимением других вариантов. Вот и сижу в другом мире, дабы с потенциальными женихами не сталкиваться.
Хотя порой, если честно, подумываю вернуться и учудить чего нехорошего. Может, примут за сумасшедшую и повременят с программой?
– Знаешь, - пробормотала я задумчиво.
– есть у меня предложение, как разбить этот холод между вами. Однако сразу предупрежу, что за последствия ответственности не несу.
Касьян перевела на меня синие глаза, в которых сверкнул огонек азарта, но вопросов задавать не стала.
– Потом обсудим, - произнесла она негромко.
– без свидетелей.
К этому моменту мы дошли до скамейки у прудика, в котором, перебирая перышки, величественно купались лебеди. Присев, мы обе призадумались, глядя на воду. Касьян, вероятно, размышляла о своем, а я помимо воли начала размышлять о том, как к ведьме подобраться. Сомневаться в том, что она готовит новый удар, мне не приходилось.
– Касьян, - вдруг произнесла я, сама еще толком не успев распознать мелькнувшую догадку.
– кому ведьма служит?
Она призадумалась.
Да, Касьян неоднократно допрашивали, но какие бы вопросы не задавали, ответов найти не могли. Ведьма и сама не понимала, как так вышло, что она практически ничего не знает о своей наставнице. Ни имени ее ведьмовского, ни происхождения сил, ни место силы. Смогла она лишь приблизительно указать направление избушки, в которой ведьма ее воспитывала, да только находилась та в чащобе непроходимой их дикого леса, населенного под завязку нежитью.