Жженые карты
Шрифт:
– Майор Рашкович, не ожидал вас увидеть так скоро…
Его растерянность могла объясниться и тем, что выглядела Лиза не лучше, чем чувствовала себя. Убегая из больницы, она оделась в походные спортивные штаны и футболку цвета хаки, накинув сверху кожанку – единственное, помимо обуви, что принесла ей подруга из одежды.
– Эта встреча состоялась бы раньше, если бы не моя неспособность встать с больничной койки.
Дерзость слетала с языка женщины столь легко и быстро, что мужчина, еще не отойдя от незапланированного визита, только и успевал, что дивиться хамскому поведению своей подчиненной. Но Лизу это практически не волновало; в другой бы ситуации она, конечно, даже не посмела бы возразить. Однако, как уже стало понятно, ситуация оказалась совершенно другой.
– При всем уважении, – так и продолжая стоять у двери, отозвалась Лиза, – генерал-лейтенант, сейчас я буду разговаривать не как ваша подчиненная, а как мать, чьих детей вы послали на верную смерть.
– Хм… Присядь, Лиза.
Наблюдая за тем, как Волков отключает монитор компьютера и наводит порядок на столе, женщина сдержано подошла к стулу напротив рабочего места генерал-лейтенанта и села.
– Отправляя мой отряд на миссию, вы говорили об опасных объектах. – Решив для начала не повышать голос, а говорить сдержано, но напряженно, майор продолжила: – Вы знали, с чем мы должны были столкнуться?
Довольно долго цепляясь взглядом за крупные буквы в заголовке бумажного документа, мужчина постукивал пальцем по подлокотнику кресла, а затем задал встречный вопрос:
– А с чем вы столкнулись?
– Прозвучит безумно. – Констатировала Лиза. – К тому же, я уже не уверена, что все это было взаправду.
– То, в каком состоянии мы нашли тебя, уже выглядело безумием.
С этим проблематично поспорить. Впервые увидев свое отражение в зеркале ванной комнаты ее палаты, женщина едва не воскликнула от испуга. Синяки и ссадины ее не смутили, разве что зашитый порез на лбу мог остаться в качестве белесого рубца. А вот почерневшие глаза едва не вызвали у нее приступ паники, как и черный рисунок из вен под побледневшей кожей. Лиза некоторое время боялась отражающих поверхностей, и даже заверения врачей, что состояние ее здоровья и анализы в относительной норме, также не успокаивали. Однако на следующий день радужная оболочка глаза приняла более-менее приемлемый оттенок, а когда темные вены скрылись под тональным кремом и пудрой, Лиза решила расставить все точки над «i». Если бы ее заразили вирусом или испытали биологическое оружие, в простую больницу ее ни за что не положили бы, и поскольку врачи не приковали ее к кровати, она решила действовать.
– Я больше удивилась, что мне разрешили покинуть больницу. – Но заметив выразительный взгляд собеседника, она неохотно пояснила: – То есть… за мной не стали отправлять вертолет с вооруженными парнями и кричать вдогонку, что сбежал зараженный пациент.
– Это не зараза. – Отодвинув верхний ящик стола, Волков достал папку, на которой непримечательными буквами было выложено слово «секретно». Для меньшего привлечения внимания. – Это нечто похуже.
«Дело №С55.1406-40АЗ». Признаться, в названии Лизу смутило практически все.
– Я не был уверен, что твое задание будет связано с этим делом. Его завел мой командир, а впоследствии продолжил я.
Плотно сжав губы, женщина продолжала смотреть на папку с документами, как на бомбу, готовую взорваться в любой момент.
– Но тут написано, что оно закрыто.
– Оно – да, но не то, что за ним последовало.
Слова генерал-лейтенанта взволновали Лизу еще сильнее, но выбора у нее не оставалось – она неспешно взяла папку в руки и, положив ее на колени, открыла первый документ. С55.1406-40АЗ, что дословно означало «Секретно_2055 год. 14 июня – 40-й регион_первое дело за день_Закрыто».
– В окрестностях Тебриза[2], начиная с 35-го года, стали пропадать люди. Тогда мы только подходили к городу, направляя поддержку против сил террористов, которые превратили большую часть города в руины. Бои велись день и ночь, так что никто бы и не заметил исчезновения нескольких людей.
– Гражданские пропадали без вести – бежали или были погребены заживо под руинами. Как не прискорбно, это типичная ситуация для войны.
– Да. А потом начали пропадать солдаты. Небольшие группы, выходившие из города на разведку. Все думали, что их похищали и выпытывали информацию. Но ничего. – Развел руками Волков. – Когда все более-менее стихло, мы закрепили позиции, помогая военным Ирана зачищать районы. Постепенно в нашей помощи отпадала необходимость, так что мы начали отводить войска… И вот тут похищения снова возобновились, наши ребята не решались даже на шаг выйти из лагеря ночью. И примерно в этот период поползли первые слухи…
– О трупах с черными венами. – Взглянув на свои руки, Лиза не попыталась даже скрыть своего ужаса. Она и думать забыла про эту байку.
– Никто из наших не видел их – или видел, но таких было слишком мало.
– Значит, террористические объединения испытывали биологическое оружие, о котором говорили как об очередной сказке. И сейчас, спустя… Пятьдесят лет кто-то использовал его на… моем отряде? Тогда почему я еще жива? И не сижу в полиэтиленовой камере?
– Потому что… это не совсем биологическое оружие. – Указав на папку, лежащую на коленях у собеседницы, он продолжил рассказ. – Мой командир завел это дело в пятьдесят пятом году, когда Первая волна нападения практически сошла на «нет».
Опустив взгляд, Лиза быстро пробежалась по строкам, отметив, что события происходили на побережье Черного моря, где в 54-х километрах от Сочи состоялось крупное сражение – от городов и поселков остались руины, осыпанные прахом и пеплом.
– Сороковой регион, бывший Краснодарский край, принял на себя серьезный удар. Но после окончания основных боевых действий большинство солдат с побережья перекинули либо в Сочинский штаб, либо вернули обратно домой. – Сказал Волков. – В крупных городах-поселках оставили по пятьдесят-семьдесят человек для «зачисток» территории, а также сбора сведений о местности, разрушениях, оставшемся оборудовании и прочем.
Все шло мирно и спокойно, мы принимали беженцев, не редки были случаи, когда солдаты, считавшиеся погибшими или пропавшими, возвращались домой. Однажды в один из таких лагерей на побережье прибыла небольшая группа людей: четыре русских солдата, один грузинский и один гражданский. Наших опознали и позволили им остаться помогать своим товарищам, гражданского разместили в полевом госпитале. Все шло нормально. А через три месяца поступил сигнал SOS, и когда мы прибыли на место, никого не осталось в живых.
– Никого? – Усомнилась Лиза.
– Никого.
Слушая рассказ генерал-лейтенанта, женщина непроизвольно напряглась и только сейчас позволила себе сделать глубокий вдох.
– Кто-то из прибывших применил биологическое оружие?
– Кто-то из прибывших сам оказался биологическим оружием. – Непонимающий взгляд майора вынудил Волкова добавить: – Посмотри файлы – страница семь.
Лиза уже не знала, чего боялась больше – правды или неведения, ей не хотелось следовать совету собеседника, но любопытство пересилило все остальные чувства. В документах она обнаружила стандартную фотографию хорошего качества, но человек, запечатленный на снимке, вынудил женщину потерять самообладание.