Зима и незима
Шрифт:
Студенты – народ сообразительный. Марине помогли устроиться дворником, а сами по очереди ходили убирать улицы. С ребёнком тоже сидели попеременно, а в учебное время уговорили двух старушек-вахтёрш присматривать за мальчиком.
Всё наладилось. Пришла осень, начался новый семестр. Марина подыскала себе ещё подработку – мыла по вечерам полы на факультете. Никита, такое имя получил мальчик от своей матери, оказался спокойным и совсем не привередливым. Он, будто понимал, что криком помешает учиться своим нянькам и только тихонько агукал, лёжа на большой взрослой кровати, к которой были приставлены несколько старых, связанных вместе, стульев.
От всего пережитого Марина похудела, осунулась. Казалось, её большие серые глаза с пушистыми ресницами стали ещё огромнее, а тоненькая фигурка совсем хрупкой. Подруги удивлялись, как она всё успевает: учится так же хорошо, в комнате порядок, малыш ухожен, а для всех улыбка и доброе слово. Вот только взгляд у неё теперь всегда был грустным.
Однажды вечером у Марины в комнате, как всегда, сидели подружки, возились с малышом, болтали, шутили. Марине понадобилась книга, она встала и потянулась к полке. И тут одна из девушек ахнула:
– Марин, ты такая худая, а живот большой! У тебя всё в порядке?
Все смолкли и уставились на Марину.
– Да, сама стала замечать. Не знаю, что и подумать, – смутилась она.
– А что тут думать! Тебя не тошнит?
– Как ты себя чувствуешь?
– Да, тебе к врачу надо, – постановили девушки.
Её совсем не тошнило, и чувствовала она себя как обычно, но к врачу отправилась. А уже на следующий день, взволнованная, она опять сидела в своей комнате и рассказывала девчатам о своём походе в больницу:
– Она назвала меня наивной дурой, и долго ругала. Ребёнку уже почти пять месяцев, а я ещё на учёт не встала. – Марина грустно покачала головой, и вдруг, ошеломлённая неожиданной мыслью воскликнула, – Господи, значит, у меня будет ребёнок от Павла! Свой ребёнок. Какая я счастливая! – Она улыбалась сквозь слёзы.
– Какая ты несчастная! – всхлипывали подруги.
В конце марта родился Алёшка. Друзья забирали их из роддома весёлой толпой. Приехали на такси с цветами.
И с этим ребёнком Марине повезло. Если, конечно, здесь уместно слово «везение». Он был таким же спокойным, как Никита, не плакал по ночам, давая маме выспаться. А ещё был он таким же кареглазым и темноволосым, как названный брат. Марине казалось, что мальчишки похожи между собой. Да и не только ей приходили такие мысли. Многие находили в них удивительное сходство.
– Вот только на тебя они совсем не похожи, – говорили подруги.
– Если бы не знала, что у них разные отцы и матери, то решила бы, что они и правда братья, – смеялась в ответ Марина.
А старший Никита уже пробовал ходить и смешно лепетал:
– Ма-ма-ма.
Время то медленно тянулось, то незаметно бежало. Марина уставала, отдавая всю себя мальчишкам, часто забывая поесть или отдохнуть. Но учёбы не бросала, писала по ночам дипломную работу, учила билеты и за всеми своими заботами не заметила, как подошёл к концу последний пятый курс. Сданы экзамены. Торжественно вручены дипломы. Начиналось лето. Однокурсники обсуждали планы на будущее, упаковывали вещи, готовились к отъезду. Марине, как отличнице, предложили работу на факультете, оставили за ней место в общежитии, и поэтому она одна никуда не собиралась, а только с грустью наблюдала за сборами своих друзей. Они разъезжались по разным городам и сёлам, не зная, доведётся ли свидеться снова. Лишь одна Тамара, принятая в аспирантуру, должна была вернуться после летних каникул.
Старшего Никиту удалось устроить в садик. Алёшка, пока Марина была на работе, проводил время то с вахтёршами, то с кем-нибудь из подруг. Вечные хлопоты о мальчишках и работа не оставляли ей времени для размышлений о будущем и она не замечала бегущих дней.
Лето было в разгаре. Стояли тёплые солнечные дни. У Марины на лице появился лёгкий загар, а грустные выразительные глаза притягивали к себе взгляды окружающих мужчин. Но погружённая в свои заботы она не замечала этих взглядов и ни на кого не обращала внимания.
Лариса
Свадьба гремела на всю округу. Уже разгорячённые гости шумели, смеялись, наперебой произносили тосты.
Жених был высок и красив, но ещё симпатичней выглядел свидетель, одетый в военную форму. Лариса посмотрела в его сторону. Молоденький кареглазый лейтенант весело подмигнул ей.
– Не знаешь, кто это? – спросила она у соседки по столу.
– Он из наших, из местных. Только не очень заглядывайся. У него невеста есть, – ответила та.
– Вот ещё! Я привыкла, чтобы на меня заглядывались, – парировала Лариса, но продолжала обмениваться взглядами с парнем, пока не начались танцы.
Танцевала Лариса хорошо. Знала, парни обращали внимание на её крепкое стройное тело. Она поднялась из-за стола, вышла в центр круга, покачивая бёдрами, задорно вскидывая подбородок и притопывая каблучками. Как будто само собой, лейтенант оказался рядом. В весёлой толчее они лихо прошлись в задорной пляске, показывая сноровку и удаль, словно соревнуясь в умении танцевать. Лариса, словно ненароком, оказалась рядом со свидетелем, когда поменялась музыка, и лейтенант протянул ей руку, приглашая на медленный танец.
В течение вечера они много танцевали, почти не расставаясь, смеялись над шутками тамады, о чём-то весело болтали, и Ларисе казалось, что она сумела очаровать своего неожиданного кавалера. Она позволяла ему обнимать себя за талию и наливать вино. А к концу вечера, когда усталые, захмелевшие гости начали расходиться по домам, они вместе проводили жениха и невесту, а потом Павел (так звали лейтенанта) отправился провожать её, Ларису.
Они о чём-то шутили, спотыкаясь на ухабистой дороге, обсуждали гостей, молодожёнов, проклинали ночную темь, слякотную погоду и совсем продрогли, пока добрались до Ларисиного дома. Девушка прижалась к Павлу, и он обхватил её за плечи. Так было теплее. Лейтенант зашёл за нею в подъезд, решив немного отогреться перед обратной дорогой, и Лариса, обрадованная тем, что парень медлит уходить, пригласила его к себе на чаёк. Оба были хорошо захмелевшие, но сумели незаметно пробраться в маленькую комнатушку в коммуналке, где оказалось так тепло и уютно, что Павлу не захотелось сразу покидать гостеприимную хозяйку. Чай расслабил, согрел, и Лариса сама не помнила потом, как оказались они вместе на её постели.