Зимние ходоки
Шрифт:
— Здесь её нет! — отозвалась капсула.
— А где она? — поинтересовался я.
— Пошёл ты! — ответил мне неизвестный обитатель.
Собственно, я и не рассчитывал. Просто перешёл к следующей капсуле и принялся барабанить по ней, снова взывая в темноту спящего Алтарного:
— Коза-а!
Сдавать соседку мне никто не хотел, но и слушать стук по стенам людям не нравилось. Поэтому мне всё-таки отвечали. Обычно, что я не туда стучу. И только в одной капсуле долго не отзывались, а потом наигранным баском сказали: «Я — не она!»… Естественно, я сильно в этом усомнился.
Отступив
— Да ты что творишь?! Люди! Что он творит?!..
— Капсула! Номер! Ноль тридцать четыре семьдесят восемь! Слышишь меня, коза? — громко, срываясь на крик, спросил я и, лишь дождавшись тишины, продолжил: — Если я ещё раз услышу твои трусливые угрозы, ты будешь об этом долго жалеть! Как глава группы, и далеко не последней группы в Алтарном, я тебе это обещаю!.. И это ко всем относится!!!
Я постоял пару секунд, а потом на всякий случай добавил:
— Пока полиция не придёт, чтобы все по капсулам сидели и носа не высовывали!!!
Дневник Перова В. Д. по прозвищу Вавася
Триста тридцать четвёртый день. Честная работа полиции.
— Я тебе покажу на посту спать! Я т-те дам филонить! — орал я, хотя прекрасно понимал, что просто сорвался.
Все дежурные дрыхнут ночью за этой чёртовой стойкой. И я бы тоже дрых, если бы приходилось дежурить по ночам. Но сегодня случай был особый. Я злился и нервничал. Долбаный маньяк был больным местом всего полицейского управления! Поймать его — уже дело принципа! И то, что это сделал Вано, а не мы, было болезненным щелчком по нашему общему носу.
Так что я решил, что могу поорать, погонять подчинённых — и вообще побыть злым. Это иногда полезно для дисциплины, энтузиазма и инициативы рядовых сотрудников. Пусть знают, что начальство не всегда сладко дрыхнет по ночам. Может, тогда и шевелиться будут активнее. Я бы вот на их месте зашевелился…
— Живо сюда списки капсул по номерам! Живо! — орал я по пути к своему кабинету. — Дежурной группе готовность на выход!
Не успел я усесться за стол, как на пороге возник Пробка со стопкой кожи. На меня он смотрел с лёгким укором и удивлением. Но — плевать! Плевать! Я в своём праве! А ещё я — прав! Так что нечего меня осуждать!..
— Давай сюда! — затребовал я.
— Чего за кипеш, босс? — поинтересовался Пробка.
— Маньяка ловим… — буркнул я. — Точнее, уже поймали… Осталось только понять, куда бежать.
— Как поймали? — удивился мой зам. — Мы поймали?
— Да в том-то и дело, что не мы!.. — в сердцах стукнув по столу, рявкнул я. — Теперь бы нам в этот процесс как-то вклиниться…
— Понял. Номера капсул есть? — Пробка уселся на стул для посетителей, разделил стопку кожи на две части и приготовился помогать.
Вот за что люблю своих замов — они понятливые. Другой бы на его месте передал мне списки и свалил бы допивать травяной настой и доедать галету. А Пробка, можно сказать, добровольно разделил неблагодарный труд начальства.
Через пять минут были найдены и номера капсул, и их местоположение.
— Знаю я это квартал, был там! — заявил один из оперативников нашего управления.
— Тогда веди! И бегом, братцы! Бегом! — потребовал я.
Мы высыпали в ночную темень, освещая себе путь фонарями. И с гулким топотом ломанулись в нужную сторону, заодно распугивая загулявшие парочки и редких любителей ночного досуга.
Дневник Листова И. А.
Триста тридцать хреновая ночь. Решение задачи.
Все же помнят решение той задачи про волка, козу и капусту? Так вот, ответственно вам заявляю: настоящее решение — совсем другое. И лежит оно вовсе не в плоскости математики и логики. Перевозить можно и всех по отдельности! Если предварительно оглушить и козу, и волка, а потом их надёжно связать.
С собой надо постоянно лишь капусту возить. Потому что капуста, когда её сопрёт проходящий мимо человек, даже на помощь позвать не сможет.
Впрочем, моя капуста, в смысле Кэт… В общем, она как раз и на помощь бы позвала, и сама бы пнула любого, кто протянет к ней загребущие ручонки. Хорошая капуста, правильная!..
Однако вопрос о том, как мне действовать и кого куда тащить, оставался открытым. В итоге я решил, что потащу всех в полицейский участок. А так как девушку было жалко, да и вообще она самая лёгкая — то её я потащу на руках. А остальных — волоком. Авось, как-нибудь переживут.
Я ведь когда огляделся в капсуле «маски», то почти сразу оценил развешанные по стенам шкуры. А теперь — оценил ещё больше. Содрал несколько и начал сооружать две волокуши, чтобы закрепить их у себя на поясе. А ещё одну шкуру порезал на ремни, которыми надёжно упаковал и «маску», и «доброхота», стараясь игнорировать поток ругани, которую на меня обрушил последний.
«Маска» к этому моменту слегка вырубился от потери крови. Однако на его дебильное самочувствие мне было глубоко наплевать. Главное, чтобы не помер раньше времени.
Наконец, всё было готово к транспортировке. Я попытался осторожно поднять Кэт, но порез на животе — штука неприятная. От движения девушка застонала, а из глаз брызнули горькие слёзы.
— А я ведь просто настойки попила… — заныла она. — Сливовой!
— Алкоголь — зло! — напомнил я ей и пояснил мысль: — Культурно отдохнула и нарвалась?
— Ну а что? Вы у мэра глинтвейн пили… Я тоже хочу! — хлюпнув носом, пожаловалась Кэт.
— Ладно! В следующий раз возьму тебя на совещание! Глинтвейна не обещаю, но бесплатную головомойку от Кукушкина получат все посетители! — кивнул я. — Только ты… В общем, ты больше в такие истории не влипай, пожалуйста!..
— Знаешь, что? — обиделась Кэт. — Девушку надо не на совещания приглашать, а на свидания!
Но всё же обхватила руками меня за шею. И оказалась совсем даже не тяжёлой! Главное — идти ровно, не дёргая своей драгоценной ношей.