Зимние расследования
Шрифт:
– Да так просто.
Утром, выходя из подъезда с коляской, Ася встретила дворничиху тетю Олю. Она жила в их доме с незапамятных времен. Вечно всем недовольная громкоголосая дворничиха была грозой малолетних хулиганов, да и взрослые жители дома ее побаивались, не решаясь вступать в перепалку. Только немногие, к которым относилась и Ася, знали, что сердце у нее доброе. К дворничихе под окно часто подбрасывали новорожденных щенков и котят, и тетя Оля, почем свет костеря негодяев, оставивших на погибель ни в чем не повинных животинок, а заодно и самих беззащитных тварей, и их беспечных матерей,
– Отдохнула немного, и опять в пятую квартиру ходят и ходят. Только успевай за ними грязь собирать, – громко вещала тетя Оля, вытирая шваброй грязную талую воду, натекшую на пол подъезда с обуви, и ее обветренное от постоянной работы на улице лицо выражало крайнюю степень возмущения.
В любой другой день Ася, поздоровавшись, прошла бы мимо, но упоминание пятой квартиры послужило крючком, на который она попалась.
– А что там, в пятой квартире?
– Ой, Асенька, чистая ты душа, живешь в неведении! У нас на втором этаже живет фифа. Вся из себя вроде благополучная, а только весь день к ней шастают любители солененького. Шасть, шасть… Только успевай за ними пол подтирать!
Тут Алиса закряхтела, личико ее покраснело, что служило признаком скорого крика. Очевидно, затянувшееся стояние на одном месте вместо прогулки ее не устраивало, и Ася, извинившись, выкатила коляску из подъезда.
«Любители солененького, – думала она, шагая по аллее. – Что бы это могло значить?»
Алиса не спала, и в ее широко распахнутых глазах отражались голые ветви проплывающих мимо деревьев.
Тут зазвонил телефон. Номер был незнакомый, и Ася хотела вызов проигнорировать – наверняка либо продавцы ненужных услуг, либо мошенники, – но все-таки ответила.
– Асенька, – раздался в трубке добрый старческий голос, – это Яковлев.
– Здравствуйте, Савелий Павлович! – обрадовалась Ася.
– Не забыли, значит, старика?
Савелий Павлович был соседом Рыбака, вернее, проживал с ним в одном подъезде, пока Иван не переехал к Асе.
– Нет, конечно, – улыбнулась она. – Как здоровье? Как Хакер?
Хакером звали собаку Савелия Павловича, замечательного черно-белого спаниеля с длинными, почти до пола, кудрявыми ушами, напоминавшими Асе лепестки хризантемы.
– Спасибо, Асенька, со здоровьем моим все в порядке, – говорил Савелий Павлович медленно, рассудительно. Она живо представляла его, сидящего в кресле с прижатой к уху трубкой. – Хакер тоже, слава богу, жив, здоров. Шустрее меня будет. А я к вам, Асенька, с просьбой большой. Надеюсь, не откажете старику?
– Слушаю, Савелий Павлович!
– Сестра у меня в Рязанской области, младшая. В гости зовет. Я бы съездил, может, в последний раз. Да вот беда – в прошлый раз с Хакером ездил, так намучались оба, что я, что он. Не все у нас, знаете, Асечка, собак любят. Некоторые в глаза вроде улыбаются, а исподтишка так и норовят пнуть бедолагу. Сестра предлагает в гостиницу для собак его пристроить, вроде там ухаживают за ними, гулять выводят. Да только по мне это как-то не по-людски. Хакер для меня как ребенок, это словно отдать своего сына в детдом на время. Кто его знает, насколько там, в гостинице, люди порядочные работают. Может, действительно животных любят, а может, только деньги.
Ася уже поняла, к чему клонит Яковлев. Конечно, ей хватало своих забот, да и с Ваней не мешало бы обсудить этот вопрос. Но прямо-таки патологическая безотказность, в корне задушив какие-либо возражения, ответила за нее:
– Вы хотите, чтобы Хакер на время вашего отъезда пожил у нас?
– Мы с ним оба этого хотим. Асечка, я пойму, если вы откажетесь…
– Да что вы, мы с Иваном будем рады!
– Хорошо, спасибо огромное. Я вам буду очень признателен. Тогда в пятницу часикам к семи вечера мы приедем, да?
Единственное, что беспокоило Асю: как отнесется к ее поступку Иван, все остальное она переживет.
Чтобы подсластить мужу пилюлю, Ася решила приготовить его самое любимое блюдо – борщ. В кулинарии она была не особенно сильна, но чего не сделаешь ради любимого человека.
– Ого! – удивился Рыбак, обнаружив на столе не магазинные котлеты с пюрешкой и не гречку с тефтелями, а самый что ни на есть настоящий борщ. – Что празднуем?
Ася решила не приступать сразу к волнующему ее вопросу, а действовать издалека.
– Тетя Оля сегодня ругалась.
– Тетя Оля? – Брови Рыбака удивленно поползли вверх. – Не знал, что у тебя есть родственники, кроме нас с Алисой.
– Да нет же, ты не понял! Тетя Оля – дворничиха, живет в нашем доме на первом этаже. Помнишь?
– Крикливая такая баба?
Ася кивнула.
– На тебя ругалась?
– Нет, не на меня. Вань, а кто такие любители солененького?
Иван в недоумении посмотрел на супругу.
– Беременные, что ли? – Тут во взгляде его промелькнуло понимание, и, приложив ладонь к Асиному животу и страшно выпучив глаза, он сказал сиплым голосом волка из мультфильма: «Шо, опять?» [1]
1
Советский мультипликационный фильм режиссера Э. Назарова «Жил-был пес».
Ася смутилась, покраснела, обиженно поджала губы.
– Да ладно, не дуйся! Уж и пошутить нельзя! Ты же знаешь, я согласен с любым твоим капризом.
Тут уже надо было отбросить в сторону обиду и ковать железо, пока горячо.
– Помнишь Хакера? Спаниеля?
– Спрашиваешь! Симпатяга пес! И что с ним?
– С ним все в порядке, Савелий Павлович просит приютить его на недельку.
– Приютить одного Савелия Павловича или Савелия Павловича с Хакером в придачу? – уточнил Иван. – Мне кажется, двоих будет многовато.
Рыбак уже понял, к чему клонит Ася, но виду не подавал.
– У нас две комнаты на троих, если еще двоих приютить…
– Ваня! – Голос Аси звучал нарочито серьезно, но глаза смеялись. – Хакера приютить! Собаку! Гав-гав!
– Вас понял! – шутливо отозвался Рыбак. – Разрешите выполнять?
– Вань, а если серьезно? Кроме шуток? Ты не против?
– А Алиса что говорит? – не унимался Иван.
– Пока ничего. А ты?
– Ты уже пообещала деду. Скажешь, нет?
– Не скажу.