Зимний излом. Том 1. Из глубин
Шрифт:
– Не нравится, – подтвердил Левий, – и еще меньше нравится, что вы узнали обо всем вместе с посольской палатой.
– Альдо не любит лишних споров. – Жаль шадди, прогоняя сон, не делает умнее. – Выше Высокопреосвященство, вы не можете данной вам властью отменить суд?
– Не могу. За образец взят суд эориев, на котором присутствовал Эрнани Святой. Это обстоятельство не позволяет объявить задуманное действо ересью и демонопочитанием.
– Бред! – не выдержал Робер и торопливо добавил: – Я не понимаю, зачем сюзерену этот суд? Какая в нем корысть?
–
Теперь Ричард жалел, что не побывал в Доре при Олларах и не может сравнить прежнее место боли и позора с местом праздника. Три века за этими стенами отверженные дожидались приговора, уходили на галеры и в торские копи. Здесь вешали, клеймили, рубили головы, руки, языки тем, кто шел против узурпаторов и ставил свободу превыше страха перед несправедливыми законами. Победа Раканов принесла конец и старой Доре.
Ричард недолюбливал барона Кракла, но мысль устроить коронационные гуляния именно здесь была великолепной. Простолюдинам следует напоминать, кто гнал их на галеры, а кто дал свободу и радость.
Взметнутся к солнцу гневны воды,И канет в прошлое тиран.Рука счастливого народаОмоет кровь со славных ранТех, кто отдал златые годыВо имя правды и свободы, –пробормотал Ричард.
– Прошу прощения, Монсеньор, – коренастый офицер, назначенный комендантом Доры, в изумлении смотрел на цивильного коменданта Раканы, и Дику стало весело.
– Это Дидерих, капитан Локк, – юноша со смешком хлопнул служаку по плечу, – великий Дидерих! Певец свободы и чести. Эти слова произносит здесь, в Доре, перед казнью Гарольд-подкидыш.
– Прошу простить, – захлопал глазами Локк, – казнили не в Доре, а у Занхи.
– Это метафора, – объяснил Дик, еще больше запутав беднягу. – Главное, мы победили, и человек никогда больше не будет издеваться над человеком.
– Да, Монсеньор, – щелкнул каблуками капитан. – Монсеньор желает осмотреть место праздника?
– Желаю, – засмеялся окончательно проснувшийся Дикон, оглядывая древние стены, кое-где залатанные свежей кладкой. Изнутри Дора казалась не столь уж и большой. Четверо ворот вели в первые дворы, представлявшие собой довольно-таки мрачный лабиринт из длинных низких зданий без окон, разделенных кирпичными стенами; за первыми дворами шли вторые, откуда через шесть проходов можно было попасть на центральную площадь. Там находились небольшой храм, дом коменданта, казармы для стражников и выложенные камнем позорные ямы, ныне прикрытые толстыми досками.
Посреди площади торчал старый фонтан, которому сегодня предстояло забить вином. Рядом с фонтаном возвышалась временная галерея для почетных гостей и оркестра, а по краям площади располагалось шестнадцать разноцветных палаток с подарками жителям доброго города Раканы от Его Величества и Повелителей Стихий.
– В каждой палатке ровно четыреста подарков, – объяснил капитан. – Нужно только фишку предъявить.
– Хорошо, – кивнул Ричард, глядя поверх галереи на зеленое небо. Легкий ветерок трепал флажки и разноцветные ленты, растерявшая былую мрачность Дора блестела свежими красками, поджидая гостей. Все было просто замечательно, но Ричард для порядка прошелся выметенными дворами, заглянул в «свою» палатку и развернул один из узелков со сластями, игрушками и кошелечком с серебряной монеткой «на зубок».
– Это для тех, кто с белыми фишками, – пояснил раздатчик, словно Ричард этого не знал, – для младенчиков, значит; для детишек постарше у нас – желтые, для девиц – голубые, для женатиков – зеленые, а для старичья – коричневые.
Юноша вытащил кошелек и бросил веселому палаточнику золотой.
– После праздника выпьете за Дом Скал!
Весельчак рассыпался в благодарностях, Дикон засмеялся, поплотнее запахнул плащ и прошел к вербовщикам. Навстречу выскочили бравый капрал в новеньком мундире и четыре писаря с амбарными книгами.
– Ну что, – подмигнул капралу Ричард, – наберете сегодня роту?
– Больше наберем, Монсеньор, – заверил вояка. – Пусть только фонтан запустят, а уж мы всех перепишем.
– Всех не надо, – махнул рукой юноша. – Его Величеству нужны славные воины, а не уродцы.
– Монсеньор, – разволновался вербовщик, – мы ж понимаем. Кривых, хромых нам не надо.
– Вот и хорошо, – кивнул юноша и обернулся к Локку: – Вы что-то хотели?
– Народ присобрался уже. Ворота б открыть, чтобы давки не было.
– Пожалуй, – кивнул Ричард, поднимаясь на галерею. Сверху чисто выметенная площадь казалась еще праздничней. Разноцветные крыши палаток, столбы с висящими на них призами, предназначенными самым ловким, «дерево невест», увешанное атласными лентами и стеклянными браслетами, два помоста для фигляров. Горожане будут счастливы.
– Монсеньор, вот ваше место.
Отлично. Юноша не глядя опустился в плетеное кресло и с благодарностью принял кружку с дымящимся грогом.
– Рад вас приветствовать, герцог, – приподнял шляпу Кракл. – Какое разочарование. Я так надеялся быть первым, но вы меня опередили.
– Я же военный, – засмеялся Дикон, – и к тому же цивильный комендант. Хорош бы я был, если б пришел после старейшины Совета провинций.
– Но мы, провинциалы, встаем рано, – смотрящие в разные стороны глаза смущали. – Моя супруга, простите мою откровенность, расстроена. Его Величество прав во всем, но, не позволив нашим дамам наблюдать за празднеством вместе с нами, он нанес им удар в самое сердечко.
– Зато они выспятся, и на Большом приеме их личики будут свежими, как розы. Здравствуйте, господа. – Джеймс Рокслей с трудом подавил зевок. – Сегодня я впервые пожалел, что я не дама, но, я вижу, уже пускают. Не рано ли?