Зимний роман
Шрифт:
Видение исчезло. Ирина медленно подняла опухшие веки. Редкие снежинки падали с серого неба и таяли, упав на мокрую, недостаточно промёрзшую землю. С трудом поднявшись, она сделала несколько шагов и упала. Всё тело ныло. Не было ни одного сантиметра кожи, который бы не болел. Но нужно было идти. Она снова поднялась и, шатаясь, пошла. В каком направлении двигаться она не знала и не понимала. Нужно было просто идти.
Он
Предвкушая целых четыре месяца одиночества, Толян бодро шагал по берегу небольшой речки. До заброшенной избушки, которую он подготовил к грядущей зимовке, оставалось
Позднюю осень Толян любил. Она гармонировала своей грустью с его настроением. Особенно ему нравилась такая пора, как сейчас. Лиственные деревья уже сбросили свои цветастые наряды и стоят голышом под насмешливыми взглядами хвойных, как будто специально распушивших свои иголки. Холодный ветер гоняет мокрые снежинки, заставляя лететь их то под острым углом, то горизонтально. Воздух пахнет сыростью и тоской.
В такую погоду хорошо сидеть дома с кружкой горячего чая, но если тепло одеться, то можно и прогуляться. Приятно осознавать, что ты здесь главный. Тебе нипочём тяжёлая, мёрзлая вода в реке, ты не подчиняешься злому ветру и не уклоняешься от него, не боишься скользких камней и подмороженной земли, единственный не торопишься сбежать в тёплое, нагретое место.
Остановившись отдохнуть, начинающий охотник опять почувствовал чей-то взгляд. Он готов был поклясться, что это не человек. Медведи себя так не ведут. Для росомахи и рыси такое тоже не характерно. Тигры здесь не водятся. Скорее всего, это волк. Но в это время года они не опасны, можно не беспокоиться. Проверив на всякий случай ружьё, Толян собрался было идти дальше, но его опять что-то остановило. В стороне от тропы под елью темнел какой-то предмет с нехарактерными для живой природы очертаниями.
Это был ботинок. Обычный армейский. Местные любят ходить в таких по тайге. Но торчал он как-то неестественно. Через несколько шагов картина открылась полностью. За деревом, скрытая опущенными почти до земли еловыми лапами, была яма. В ней головой вниз лежала женщина, выставив наружу только одну ногу. Зрелище было ужасным. Насекомые чёрным ковром облепили одежду и открытые участки тела. Похоже, здесь жизнь уже отдала предпочтение тысячам маленьких и простых организмов, пожертвовав крупным.
Пока невольный спасатель размышлял, что надо делать, согнутая нога неизвестной сползла ниже, в яму. Может, она ещё жива? Кожа пострадавшей была холодна, как земля, на которой она лежала, но артерия на шее слабо, просительно толкнула Толяна в приложенные пальцы. Необходимо действовать, и действовать быстро.
Нести пострадавшую в посёлок было нельзя. «Далеко, не дотащу – подумал охотник – да и не доживёт она. Надо на заимку». Достав фляжку, он поднёс её к обветренным губам женщины и влил в рот немного воды. Уловив рефлекторное глотательное движение, Толян воспрянул духом – надежда есть, может, выживет. Он смыл, насколько это было возможно, присосавшихся насекомых с распухшего лица и рук, стряхнул их с одежды, и, легко подняв невесомое тело, зашагал к зимовке.
«Почти неделю назад – вспомнил он – в соседнем районе пропала женщина из геологической партии. Её следы нашли на берегу реки, рядом недалеко от сорвавшегося затора из брёвен. Решили, что она попала в эту кашу, и течение унесло её. Неужели это она? Шесть дней одна в тайге, да ещё и прошла
Тайга
Природа готовилась к зиме. Пролила землю дождём, чтобы влаги хватило до весны, поменяла шубы лесному зверью, и стала ночами подмораживать верхний слой почвы, готовя его к приёму снега. Просыпала первые, пробные партии мелкой крупы и послала ветер проверить, всё ли готово. Наконец: «Завтра начинаем», и всё замерло в ожидании.
Волчица искала укрытие, где можно затаиться на несколько дней всеобщего затишья. Охоты не предвиделось, она хотела отдохнуть. Пробежав огромное расстояние, исследуя новую территорию, ей нужно было теперь осмыслить всю собранную информацию. Найдя упавшую недавно сосну, она подкопала под вывороченными корнями и забралась в ещё тёплое убежище.
Главным вопросом была стая на востоке участка. Вожак не захотел принять её, придётся биться с ним. Эта стая нужна ей. Без неё не удастся прогнать медведя, устроившего берлогу на подходе к местам лосиных выпасов. Сейчас он не мешает, а когда проснётся, с ним будут проблемы. В этой же стае, по весне, она выберет себе самца. Место для логова она уже подобрала.
С человеком, от которого пахнет смертью, тоже надо что-то делать. Он поселился на её территории и будет мешать. В одиночку она с ним не справится, а вот стаей – нужно только дождаться, когда он будет без ружья. Человек одинок, это читалось в его запахе, он должен быть изгнан или убит. Правда, вчера он подобрал в лесу и принёс домой женщину. Но это не проблема, она не опасна – тоже одинока и слишком слаба, скорее всего, скоро умрёт.
Неделю назад волчица видела эту женщину, когда забрела на чужую территорию. Там жили люди, необходимо было проверить, не представляют ли они опасности. Женщина тогда упала с обрыва, а потом убежала на другой берег реки. Нет, она труслива, её опасаться незачем. Но держаться от неё лучше подальше, возможно, она приносит несчастья. Волчица вспомнила, как после встречи рухнул завал, по которому она несколько раз до этого переходила реку.
Подумать о других проблемах она не смогла, усталость взяла своё. Она задремала. Ей снился один и тот же сон. Она убегает от выстрелов, но все её волчата мчатся рядом с ней. Вместе они достигают флажков, но дальше идёт только она. Глупые щенки тычутся носами в преграду и не могут её преодолеть. Она бегает с другой стороны, зовёт их, но никто так и не подходит к ней. Приближаются охотники и среди них человек, которого она встретила вчера.
На этом месте волчица проснулась. Вскинув голову, она удивилась отсутствию света. Лёгкий снег крупными хлопьями засыпал всё вокруг. Сомкнул толстым покрывалом промежутки между корнями над её убежищем, превратив его в тёплую, удобную нору. Спать больше не хотелось. Она сладко потянулась и вернулась к своим мыслям.
Глава 2. Воскрешение
Он
Лёгкая поначалу ноша теперь весила не меньше центнера. Толян несколько раз останавливался, отдыхал, менял руки, но идти становилось всё труднее и труднее. Понимая, что женщине будет хуже, он вынужденно всё-таки перекинул её через плечо. Идти стало проще. По крайней мере, руки перестали трястись, грозя выронить драгоценную ношу. Удалось даже восстановить ритмичное движение. Расстояние до заимки начало сокращаться быстрее.