Зимний сон Малинки
Шрифт:
– Вы ошиблись девушкой, уважаемый. Всего доброго!
Вот и захотелось вспыхнуть от его слов о неорганизованности, но, стиснув зубы, решила промолчать – нам еще вместе ночь ехать. И так друг друга терпеть не можем, зачем и без того накалять обстановку? В какой-то мере он прав: причины не всегда оправдывают следствие. Но я же не виновата, что об этих причинах узнала всего несколько часов назад!
А поздороваться все же придется, как ни крути. Хорошо, что можно вспомнить о субординации.
– Здравствуйте, Дмитрий Александрович. Но ведь
– Да? И какие же? Хочется узнать, чем живут мои сотрудники, когда решается судьба отдела?
Метко. Можно сказать: в яблочко. Димкина бровь поднялась, глаза сверкнули, и я отвернулась. Переставив чемоданчик, сняла шапку, пуховик и убрала одежду на вешалку.
– Не думаю, что вам на самом деле это интересно. И, если честно, я удивлена, что мы едем в одном купе. Мог бы хоть предупредить, - буркнула. Да уж, субординации надолго не хватило.
– А что бы это изменило? Я собирался ехать с Игорем, не с тобой, - услышала справедливое в ответ.
– Могла сама позвонить и спросить.
Да очень надо! Но удивлена или нет, а поезд тронулся, и мы с Гордеевым сели. Мимо помчались дома. Вопросов на языке вертелось множество и все рабочего характера, которые желательно было бы обсудить. Я по-прежнему ничего не знала о личности заказчика, о месте встречи и о том, будут ли на этой встрече конкуренты. Вот только с чего начать разговор с начальником, когда он сидит и смущает своего инженера прямым взглядом, придумать не могла. Сегодня Гордеев меня явно замечал.
Вошла проводница и попросила билеты. Заулыбалась Димке, предлагая привлекательному пассажиру, у которого в соседках оказалась не жена (как она в первую минуту успела подумать), кофе, чай и меню из вагона-ресторана. Я чай тоже ужас как хотела, и даже собралась было спросить: почем стаканчик? Но, вспомнив, что нахожусь в вагоне СВ, а наличность в кошельке скудная, решила разжиться кипятком самостоятельно. Благо додумалась чашку прихватить с собой.
Додуматься-то я додумалась, но вот пойти так и не решилась. Прошел час, а странная пауза в разговоре затянулась. Так мы и сидели с Гордеевым молча, пока вдруг не отозвался звонком его сотовый. Голос из телефона послышался женский и Димка тут же вышел из купе. Закрыл за собой дверь, а я вздохнула. Без его темного взгляда, пришпилившего меня к месту, почувствовала, что будто из полыньи вынырнула, и захотелось оглядеться.
Оставшись одна, расстегнула чемодан и достала еду. Сняла сапоги и переобулась в тапочки. В поездах мне приходилось ездить не раз, так что об удобстве передвижения на отечественных железных дорогах я знала не понаслышке и не собиралась истязать себя дискомфортом.
Я так быстро собиралась в дорогу, что не успела дома как следует просушить волосы. Лишь обмахнула феном и в косу заплела, спрятав под шапку. Сейчас же расплела их и перебросила на плечо. Достала футболку и спортивные брюки. Есть хотелось ужасно, и, покусившись на мамин пирожок, выглянувший из пакета, я уже ухватила его и приготовилась надкусить… как Гордеев вернулся. Не знаю, о чем они поговорили с неизвестной девушкой, но, войдя, телефон он совсем отключил и спрятал в карман пальто. Снова сел, весь из себя лощеный и дорогой даже в тонком джемпере и джинсах, и то ли от его холодного лоска, а то ли от прямого карего взгляда, есть пирожок
В купе стало тихо, лишь мерно стучали колеса, и покачивался вагон. Шелестел под моей рукой пакет. Я знала Гордеева большую часть своей жизни, помнила его по школе и университету, пока он не уехал. Видела на работе в компании важных ГИПов и директоров, интересных женщин. Я должна была догадаться, чем именно его смутит мое присутствие. Почему, откинувшись плечами на мягкую спинку сидения, он будет смотреть на меня так, словно не верит, что это я нахожусь рядом с ним.
М-да уж, в двухместном купе надо ездить либо супружеским парам, либо незнакомцам, иначе о личном комфорте можно забыть. Димка посмотрел на мою юбку и сброшенные с ног сапоги, скользнул взглядом по кофточке и моему ужину… И если бы мы находились в офисе, я бы стерпела. А тут вдруг увидела себя его глазами, и пространство вокруг стало слишком тесным.
– Слушай, Гордеев, хватит на меня смотреть так, как будто от меня разит чесноком. Я не напрашивалась ехать с тобой в командировку и в вашу компанию «ГБГ-проект» попала случайно. Да, я мать-одиночка и у меня есть дети – это что, преступление? Да, мне нужна эта работа и я, как могу, стараюсь быть полезной. Ну, давай, скажи уже мне в лицо, что я тебе не нравлюсь, и забудем! Как-нибудь переживу. Или переведи из отдела. Только я такая, какая есть и другой не буду.
– Я знаю, Малинкина.
– А если знаешь, тогда почему Петухову с собой не взял, вместо Игоря? Было бы с кем разделить светский ужин в вагоне-ресторане.
– А ты почему не пойдешь?
– А мне не по карману. У меня вон, - кивнула головой, - все с собой. И не косись на мои пирожки, хочу и ем, понял? – взяла, наконец, пирожок, и откусила.
– У меня нет папы директора. Что заработала, то мое!
В пакете лежали яблоки, я достала одно и захрустела уже без стеснения, отвернувшись к окну. Надоело. То видит он меня в первый раз, то я, оказывается, неорганизованная. Да чихать я хотела на всяких снобов!
За окном уже стемнело, и ничего нельзя было разглядеть. В купе горел свет и, чтобы не смотреть в отражении на Димку, пришлось смотреть на себя – такую гордую и неприступную.
– Он что, никогда тебя не искал? Не помогал?
Ну и вопросец. Я чуть не поперхнулась.
– Кто?
– Кирилл.
Я напряглась, отложив яблоко в сторону.
– А тебе-то что до того, Гордеев? Как будто ты сам не знаешь.
– Не знаю. Мы давно не общаемся.
– Вот и мы «не общаемся». Понятия не имею, о ком ты говоришь. Это мои дети были и будут.
Гордеев смотрел мне в лицо, я тоже. Так и сидели оба, разделенные маленьким столиком, словно тетива, натянутая в луках.
А глаза у него все-таки красивые – у Димки. Лицо вроде бы холодное, гордое, а глаза, как теплый чай холодной зимой, если подпустит к себе - согреют. Не зря Леночка так старается подобраться ближе. И губы точно прорисованные, права Наташка. Хоть и заносчивый гордец, а привлекательный, с этим не поспоришь.