Зимний вечер в проруби
Шрифт:
— Та-ак! — зловещим голосом протянула Мариша. — Начинается. И куда она намылилась это после бессонной ночи?
— Во всяком случае, она уже взрослая девочка и может пойти прогуляться, если у нее появилась в этом необходимость, — покачала головой Юля.
— Только не сегодня! — возразила Мариша.
— И не в таком состоянии! — поддержала ее Оля, внезапно ощутив прилив тревоги.
— Ладно, пошли ее искать, — обреченно согласилась Юлька, которой на самом деле больше всего на свете сейчас хотелось завалиться в кровать и хоть немножко поспать.
— Куда? — осведомилась Мариша. — Куда мы пойдем?
— Откуда
— Но куда именно? — допытывалась Мариша.
— Не знаю, но не будем же мы просто так стоять и обсуждать, куда она могла пойти? Если вам хочется просто поболтать, то я лично иду спать.
И, произнеся это, Юлька отправилась к вешалке, нашла свою одежду, сунула ноги в валенки и высунула нос на улицу. Свежий воздух немного отрезвил ее и прогнал сон. По крайней мере — на время. Юлька вышла во двор и покрутила головой. Потом обошла дом, но ничего интересного так и не увидела. Во всяком случае, Тани она не обнаружила. К этому времени к ней присоединились Мариша с Олей.
— Возле дома Таньки нет, — сказала им Юля.
— Ничего страшного, пройдемся! — бодро заявила Мариша. — Предлагаю всем пойти в разные стороны. Так мы скорей наткнемся на Таню.
Предложение показалось подругам дельным. На улице уже совсем рассвело, ярко светило солнышко, и, казалось, бояться было совершенно нечего. Сразу же от ворот девушки разошлись в разные стороны. Мариша пошла к озеру. Юля с Олей расстались на ближайшем перекрестке. Смелая Оля двинулась в сторону Старого Лисина. А Юлька направилась к реке. Впрочем, далеко ей идти не пришлось. Первая часть ее путешествия закончилась уже через километр. И вовсе не потому, что она нашла Таньку. Просто утоптанная дорога закончилась возле общественного колодца. Дальше стояла изгородь, а в ней была калитка, через которую и нужно было идти к реке. Но так как в снегу за изгородью не просматривалось ни единого человеческого следа, то Юлька здраво рассудила, что Танька тут явно не появлялась. И повернула обратно.
Дома она попыталась добиться от Ники, чтобы та взяла след Тани. Но такса только брезгливо вздрагивала, ступив лапкой в холодный снег. И всем своим видом показывая, что и одного выступления в качестве поисковой собаки для такой крошки, как она, достаточно на всю жизнь. Танин след она решительно отказывалась брать, симулируя все, начиная от насморка и кончая потерей слуха. Пришлось Юльке оставить упрямицу дома и двигать на поиски самой.
В поселке она наткнулась на Танину маму, которая тоже спохватилась, что ее дочь куда-то делась. И тоже отправилась на поиски. Через минуту к ним присоединились Никита Михайлович, а затем и Лена с Русланом, которые как раз шли от дома Киры к дому Уткиных, чтобы поддержать Галину Александровну в тяжелый момент. Итак, теперь Таню искали уже семь человек. Трое из которых отлично ориентировались в Лисине и хотя бы приблизительно могли сказать, куда могла пойти Таня.
— Шла она пешком — это ясно, — сказал Никита Михайлович. — Все наши машины стоят в доме. Значит, далеко она уйти не могла. Найдем.
Они обошли Лисино и его ближайшие окрестности, встретились с Олей, которая уже успела смотаться в Старое Лисино. Там Тани тоже не было.
— Дорога туда одна, а в первом доме бабка в окне круглые сутки торчит, — рассказывала Оля. — К ней сегодня внук из Лодейного Поля должен приехать. Вот она его с утра и поджидает. Говорит, что, как рассвело, она сразу у окошка устроилась. Так что если бы Таня там появилась, то она бы ее обязательно увидела.
А потом, отведя Юльку в сторонку, Ольга конфиденциальным шепотом сообщила ей на ухо:
— Кстати, я там у этой бабульки про того парня расспросила, так он сегодня пораньше встал на лыжи и исчез куда-то. Кто он такой — бабка совершенно без понятия. Но говорит, что вчера поздно вечером, должно быть, просочился к ним в деревню. А сегодня взял и исчез.
— Ясное дело, после того как мы вчера все вместе к нему заявились, он, наверное, струхнул порядком, — сказала Юля. — Небось сам-то городской, вот и думал, что в деревне надежно спрятался от своих врагов. А на самом-то деле чем меньше селенье, тем легче найти в нем человека.
— Да, — согласилась Оля. — В деревне каждый человек на виду. Это не город, где всем друг на друга начхать.
— Танька ему наверняка вчера объяснила, почему она именно в Старое Лисино поперлась. Мол, соседи ей про чужака сказали. Вот мужик за свою шкуру и перепугался. Он-то думал, что надежно от врагов спрятался. Ан нет! Про него, оказывается, уже вся округа знает. Слушай, а в том заброшенном доме, где мужик свою жену убил, ты не была?
— Была, — подтвердила Оля. — Но нет ее там. И не было.
Исподтишка она бросила взгляд на Таниных родителей. Никита Михайлович заботливо поддерживал под локоть жену и, как мог, старался ее успокоить.
— Что ты мне твердишь, что все будет в порядке! Я так волнуюсь! Ее нет уже почти три часа! — кричала Танина мама. — Где она?
— Может быть, она вспомнила что-то важное и помчалась к этому сыщику? — предположила Ленка. — Как его фамилия?
— Круглов!
— Вот, к этому Круглову Таня и поехала!
— Тогда бы она взяла машину! — не согласился с ней Руслан. — Пешком она до Лодейного Поля не пошла бы.
— Это верно, — кивнул Никита Михайлович. — Тут она где-то. Сейчас передохнем, погреемся и снова пойдем искать.
В его словах было рациональное зерно. Юлька уже давно не чувствовала своего носа, щек и кончиков пальцев. А Оля была стопроцентно уверена, что воспаление легких ей гарантировано, так она окоченела. В подавленном настроении все направились к дому. И вдруг…
— Э-э-э! — раздался откуда-то сбоку приглушенный, но все же знакомый голос.
Все дружно повернули головы на звук и увидели Маришу, которая, согнувшись в три погибели, тащила на себе что-то тяжелое. Заметив, что привлекла наконец к себе внимание, Мариша остановилась, осторожно положила свою ношу на снег и бухнулась рядом.
— Думала, что не дойду! — выдохнула она, когда все подбежали к ней.
— Танечка! — кинулась мать к лежащей рядом с Маришей на снегу ноше. — Что с тобой? Девочка моя! Мариша, она жива?
— Жива, — кивнула Мариша, тем не менее здорово мрачнея. — Дура этакая. Виданное ли это дело, чтобы из-за мужика так расстраиваться. Да будь он хоть с золотыми руками, семи пядей во лбу, косая сажень в плечах и непьющий, все равно такая жертва для мужика слишком жирно.
— Ты это о чем? — спросила у нее Юля.