Зимняя любовь
Шрифт:
«Или пока отец не вернется из неведомых мне земель», - промелькнуло быстро в голове. Только говорить это вслух мне уже не хотелось, оставалось только обреченно смотреть вслед уходящей сестренке и надеяться на лучшее.
А потом я вдохнула аромат розы. Она все еще сохранила легкий цветочный запах. Пока он еще не иссяк, я смогу им наслаждаться. Но как только соберусь с силами, сразу пошлю замковую стражу искать неведомого пока лазутчика. Пусть поймают его и приведут ко мне, вряд ли это какой-нибудь опасный враг или шпион. Скорее всего, юнец из другого графского семейства. Они иногда
Когда я собралась звать свою служанку Элизу, чтобы она помогла мне одеться и расчесала волосы, мой взгляд упал на клочок белой бумаги рядом со столиком, на котором красовалась яркая роза. Как только я сразу не заметила.
Подняла и вчиталась в пару фраз, написанных темными чернилами на белом:
«Простите мне мою нескромность. Я поражен вашим очарованием и благодарен вам за приют. Л. О.»
– Это что еще за новости?! – невольно сорвалось с моих уст, и я сама принялась натягивать на себя платье. Одернула подол и рукава, пригладила непослушные волосы и выскочила в коридор, в котором уже успели появиться суетливые слуги и служанки. – Стража!
Глава 3. Зимнее дерево
Стражники никого не нашли.
Как бы они ни рыскали по замку, пытаясь отыскать лазутчика или просто незваного гостя, схватить его у них не получилось. Только и оставалось бедолагам прийти ко мне и повиниться, когда мы с Ирэной уже закончили завтракать и вышли из обеденной – медлительные, ленивые, и слегка сонные. За окнами плавно опускались на землю крупные снежинки, это навевало на меня и на сестренку сонливость.
Но, видит Творец, я так устала в университете, постоянно находиться в четырех стенах, что обрадовалась первой же возможности размять ноги. Здесь я точно не упущу такого прекрасного шанса прогуляться.
– Ирэна, собирайся, - распорядилась я, как только мы вышли в коридор.
– Куда? – растерялась сестрица.
Я посмотрела на нее с улыбкой. Она, так же, как и я, походила на нашего светловолосого, высокого, голубоглазого отца, но глаза у сестры были мамины, зеленые. И чертами лица напоминала матушку. Настоящая красавица вырастет!
– На прогулку! – решительно ответила я. – Заодно выберем новозимнюю ель для праздничной ночи. Если отец не успел найти такую, мы его порадуем.
Да, порадуем. Если он вообще вернется до конца праздничных седмиц. Иначе… ума не приложу, как быть. Хоть сестренку с собой забирай. Она, конечно, у меня умница, но не заслуживает жить в одиночестве. Ректор в университете хоть и скептически относится к женщинам, но вроде хороший семьянин. С другой стороны, слова могут оказаться просто словами.
Время покажет.
– Отчего опечалилась, Мия? – сестра робко дотронулась до моей руки.
– Я просто думаю.
– О чем?
– О том, - я хитро прищурилась, - что пришло время примерить новую шубку, которую тебе подарили в начале зимы.
Я-то знаю! Ирэна писала мне, что шубка очаровательна, но морозы настолько крепкие, что никто из взрослых не покидает стен замка, и их с Фридрихом тоже не выпускают. Поэтому можно немного погулять сейчас, когда ледяные ветра ослабли, и стало чуть легче дышать – крепкий морозный ветер
– Давай! – оживилась сестра.
И тут же опрометью кинулась к себе.
Я не стала идти за ней, просто проводила задумчивым взглядом и удалилась в свои покои.
Холод охватил меня всю, едва я переступила порог гардеробной. Служанка была занята, я не стала ее тревожить, да и, в общем-то, не хотелось никого ставить в известность будущей прогулки. Так что я спокойно переоделась в теплое шерстяное платье, затянула широкий пояс и закуталась в новенькую шаль. Третьим слоем одежды, не считая нижней сорочки, стала меховая шуба.
Не знаю, как я в таком тяжелом наряде буду ходить по снегам, но придется искать протоптанные дороги. Или их остатки. Всю ночь шел снег.
Я беззаботно улыбнулась своим мыслям. А потом поняла, что холод вовсе не от сквозняка. Он потусторонний, жутковатый, навеянный Хладными Землями, не иначе. Но чего я такого натворила, что сам Падший прислал за мной мертвецов из чистилища?
И я поморщилась. Глупости все это. Россказни старых женщин, утративших здоровье и разум, которые собирались вместе с моей бабушкой Агатой длинными зимними вечерами, и вещали всякие истории о мистике и магии, читали книги древних легенд. Мне было тогда пять лет, а как только исполнилось девять, бабушка умерла.
Помню, все случилось тоже зимой. Было холодно, одиноко и страшно. Фридрих был слишком маленьким и его увели в детскую няни, Ирэна тогда еще даже не родилась на свет, и я осталась одна. Бродила по замковым коридорам, забытая всеми взрослыми, и только ветер гудел в трубах, напоминая чей-то ехидный и злобный смех.
Тогда мне, запуганному и грустному ребенку, казалось, что слышу хохот бесплотных духов. Но сейчас-то я была взрослой и веселой! И все равно увидела призрак своей бабушки, сидевшей на моей кровати.
Именно призрак, мне не почудилось. Голубоватый женский силуэт в длинном платье и шали. Все, как при ее смерти.
– Бабушка Агата… - тихо и хрипло вырвалось у меня.
Взгляд пожилой женщины был направлен прямо на меня, а голос на удивление оказался почти человеческим. Только немного приглушенным.
– Как же я соскучилась, внученька… - произнесла она устало. – Отпустили меня из Хладных Земель на две седмицы, побывать, погостить.
Бабушка всегда разговаривала не как графиня. Происхождения она была незнатного – дед влюбился в простолюдинку и прожил с ней до конца своих дней. А бабушка Агата привычек не оставила.
– Разве тебя не отпустили в Живой Лес? – поразилась я.
– Нет, дорогая, - она покачала головой. – Я так хотела увидеть вторую свою внучку и наделить ее своей силой, что не могла переступить черту. Здорова ли Ирэна?
– Да, бабушка.
– Вот и хорошо. Вот и славно…
– Только ты ей на глаза пока не показывайся. Напугаешь.
Я не лгала. Сестра была очень впечатлительной и ранимой. Если я относилась к легендам и мистике с интересом, все-таки некромаг как-никак, то Ирэну подобное сильно пугало. Интересно, какой дар бабушка собралась ей передавать? Жаль, что нельзя позже, но бедная душа графини Агаты уже измучилась и хочет на свободу.