Зимопись. Книга пятая. Как я был невестором
Шрифт:
Рука царицы приподнялась, и лишние звуки исчезли.
– Все знают, зачем мы здесь собрались, особых ритуалов не предусмотрено, поэтому не будем терять времени. Объявляю испытание на соответствие звания назначенной возможной преемницы Верховной царицы открытым. У нас три претендентки. Выйдите и представьтесь.
Первой вперед шагнула Тома. Ее шаг сломался, когда она увидела, как рядом пристраивается Варвара Дарьина. Затем, протолкнувшись сквозь ряды зрителей, к ним присоединилась та молодая царисса, что издали нехорошо поглядывала на Тому. Я с Юлианом и Грозной, на которую косились и старались обходить стороной, оказались в стороне, но в первых рядах. Остальные, кто прибыл с нами, расположились позади, глядя на происходящее из второго эшелона.
– Это царисса Зоя, – услышал я чей-то разговор сбоку. – В прошлый раз Аглая отобрала у нее победу. Можно сказать, выцарапала.
– Хочет отыграться.
– Мало у кого в жизни появляется второй шанс пройти соответствие.
– Почему новое устроили так спешно?
– Аглая ценой жизни спасла учениц школы, теперь нужно назначить новую наследницу – на случай, если с царицей что-то случится.
– Это правильно.
Голоса утихли.
– Царисса Тамара, – громко назвала себя Тома.
– Царевна Варвара Дарьина, – выпалила вслед недавняя подружка.
– Царисса Зоя, – степенно объявила последняя.
Все претендентки были одеты в легкий доспех, из оружия – мечи, на голове шлемы. У Томы и Зои – с короной.
Царица вновь заговорила:
– В равной битве проиграть тому, кто тоже лучший, не стыдно, но напомню подробность, которую часто забывают: кто выбывает по собственному желанию или проваливает любое из состязаний с позором – теряет нынешний титул и привилегии.
Напоминание для некоторых оказалось неожиданностью. Юлиан нахмурился, я подобрался, по рядам зрителей пролетел и угас шепоток.
– Соответствие состоит из совместной и одиночной программ, а также делится на открытую и закрытую части. – Царица говорила сама, без глашатаев, словно соскучилась по живому общению. Почему нет? При ее затворничестве, когда даже в туалет без провожатых не сходишь, поговорить с народом должно быть радостью. – Часть, открытая зрителям, пройдет здесь на ваших глазах. Если у кого имеются возражения, обращения или дополнения по существу дела, прошу высказаться сейчас.
Открытую ладонь вскинула Зоя:
– У меня обращение.
– Разрешаю, – кивнула царица. – Говори.
Зоя обернулась к сестриссам:
– Царисса Тома не может претендовать на соответствие. Верховная царица на помолвке выступала ее матерью. Дочь Верховной не имеет права даже пробоваться на преемницу, это незаконно.
Вот это поворот. Зрители принялись переглядываться, шушуканье перекрыло завывание ветра в кронах и шатрах. От скамьи сестрисс донесся начавшийся спор:
– То – дочь, а то…
– Отложить на рассмотрение Совета сестер?
– Думаю, да, придется собирать внеочередной Совет.
– При чем здесь Совет?
В пользу Томы выступала Устинья. Надо же, чем-то зацепила старушку. Хотя, какая она старушка, это только с моей точки зрения подростка. Пора привыкать, что я уже тоже взрослый.
– Закон говорит о родных детях царицы, – продолжила Устинья с пылом защищать подопечную. – Здесь ситуация иная. Назначенная возможная преемница, на которую сегодня проводим соответствие, в каком-то смысле тоже дочь Верховной царицы. Что же теперь, исключать всех преемниц из числа преемниц?
– Сестра Устинья, по духу закона Вы абсолютно правы, но буква закона говорит обратное. На помолвку девушку ведет мать, то есть, человек, который родил или удочерил, пусть только формально. В обоих случаях родственные отношения имеют место.
– Факта удочерения в зимописях нет! – настаивала Устинья. – Без доказательства факта письменным свидетельством факт не может признаваться фактом!
Обожаю такую логику. Особенно, когда она в мою пользу. Ну, в нашу.
– Ситуация ведет в тупик, – высказалась Аркадия. – Удочерения как официальной церемонии действительно не было, это неоспоримо. Как неоспоримо и то, что Верховная царица вела юную цариссу на помолвке вместо матери. Замкнутый круг. Необходимо рассмотрение Совета.
Повисла гнетущая тишина. Решение должно исходить из буквы закона, при этом не противоречить духу. Положению, в которое попали сестриссы и царица, не позавидуешь. Тем более, что до сих обстоятельства (в лице правительницы) явно благоволили Томе. Будь это не так, всю нашу компашку казнили бы еще при разгроме Паутины. Или правдой может оказаться второе: Тома и мы, ее странные невесторы, нужны еще зачем-то, о чем не догадываемся. Тогда все еще хуже, чем кажется.
Устинья вновь взяла слово.
– Предлагаю компромисс. Совет рассмотрит сложившуюся ситуацию и вынесет решение как только соберется, а пока мы разрешим участие в испытании цариссе Тамаре на правах возможной претендентки на звание назначенной возможной преемницы. Если Совет отклонит ее кандидатуру, назначенной преемницей станет опередившая или следующая за ней претендентка, но если выскажется за нее… – Сестрисса обвела всех хитрым взглядом. – В таком случае мы все здесь собравшиеся можем оказаться в глубокой штольне, не разрешив юной цариссе участвовать в испытании на соответствие.
Люблю серьезный подход. Тремя руками «за» сестриссы приняли решение за участие Томы. Верховная царица, которая до этой минуты бесстрастно наблюдала за прениями, объявила:
– Если других отводов нет, испытание на соответствие объявляю открытым. Первое задание простое: по сигналу за минуту нужно домчаться до конца площадки, где выставлены фамильные флаги претенденток, – рука царицы указала вдаль, – и вернуться на место старта. Все понятно?
По завершении трех кивков царбер с желтым флагом царицы взмахнул полотнищем.