Зина Портнова (Военная проза)
Шрифт:
– Ну, я пошла...
– серьезным тоном, как взрослая, сказала Галя, обрывая рассказ Зины об их злоключениях.
– Меня ждут в госпитале, ведь я там работаю.
– И, поцеловав сестру, побежала в госпиталь.
Хозяйка едва успела положить на деревянные козлы в углу доски и постлать какую-то ветошь, как Галька прискакала обратно.
– В госпиталь снова раненых привезли. Бинтов не хватает. Будем резать из парашюта шелковые, - деловито сообщила она и встала на цыпочки, вытягиваясь, чтобы казаться взрослой, но тут же запрыгала, завертелась
Через несколько дней в избе появились отсутствовавшие квартирантки разведчицы партизанской бригады. Они были в разбитых лаптях и драных онучах - видно, шли издалека. Обе сразу плюхнулись на свои койки, жалуясь, что устали до чертиков.
– Новенькая у нас теперь живет...
– пояснила Аграфена Кузьминична, заметив, что разведчицы вопросительно поглядывают на Зину.
– Откуда, из какой деревни?
– почему-то строго стала расспрашивать Зину рослая, стройная партизанка с тяжелой рыжеватой косой, закрученной сзади в тугой пучок. На ее лице обращали невольное внимание большие черные, с каким-то лихорадочным блеском, глаза.
Узнав, что Зина из госпиталя, а до госпиталя была в подпольной организации, Ксения - так звали эту девушку - смягчила свой резковатый тон. Другая - Настя, белокурая, с короткой стрижкой, простенькая на вид, - сразу расположила Зину к откровенности.
– Бабушка у меня в Оболи осталась, два брата - еще совсем мальчики, маленькая двоюродная сестренка. Болит у меня душа за них, - поделилась с ней своими переживаниями Зина.
– Как вы думаете, разрешат побывать у них?
– Просись, чтобы тебя в разведгруппу определили, - посоветовала Настя.
– У разведчиков большие возможности.
– А зачислят меня?
– загорелась Зина.
– Вряд ли...
– критически осмотрела ее Ксения.
– Жизненного опыта не имеешь.
Зина томилась ожиданием, что вот-вот ее вызовут к партизанскому начальству и, может быть, дадут нагоняй, что самовольно совершила диверсию.
– Что обо мне командиры говорили, пока я болела?
– допытывалась она у сестренки.
– Хвалили!.. Боялись, что ты умрешь...
Наконец Зина осмелилась и сама направилась к избе с белыми наличниками, в которой - она уже узнала - помещался штаб партизанского отряда. Остановилась у крыльца, где на фанерном стенде висела листовка. Стала читать:
"Партизан!
Ты видишь, на фронт тянутся немецкие эшелоны с солдатами, боеприпасами, военной техникой. Взрывай железнодорожное полотно, мосты, пускай под откос составы! Этим ты облегчишь наступление Красной Армии.
Видишь телефонный кабель - рви его! Этим ты внесешь замешательство в стан врага. Ты слышишь, по твоей земле шагают солдаты и офицеры Гитлера. Уничтожай их, как бешеных собак..."
– Проходи смелее! Чего стесняешься?
– ободрил ее старик партизан с охотничьим ружьем за плечами, охранявший вход в штабную избу.
– Ты что, новенькая у нас? Что-то я тебя раньше не видел.
– Новенькая... Недавно убежала от немцев.
Набравшись смелости, Зина шагнула через порог.
В большой горнице за непокрытым столом сидели несколько человек, все в полувоенной форме - гимнастерках с ремнями. В горнице было очень накурено, сизоватый дым клубами висел под закопченным потолком.
Партизаны за столом с любопытством разглядывали ленинградскую школьницу. Они уже знали о ее диверсии в офицерской столовой.
Среди них Зина заметила Михаила Ивановича, когда-то приходившего к дяде Ване в Зую.
– Вовремя ты ушла из Оболи, - заметил Михаил Иванович.
– Иначе тебя могли расстрелять.
– Он достал полосатый кисет, свернул цигарку, кресалом выбил искру, закурил и обратился к худощавому: - Куда мы ее пристроим, командир?
– Чем бы ты у нас в отряде хотела заниматься? Может быть, в госпиталь? Пойдешь?
– спросил ее командир.
– Разведчицей, - быстро ответила Зина.
– Вот как?..
– удивился командир. Он хотел определить эту хрупкую, худенькую девочку на работу полегче.
– Но прежде чем стать разведчицей, нужно многому научиться, - заметил Михаил Иванович.
– Я научусь, - твердо сказала Зина.
– Хорошо, мы подумаем, - произнес командир, и судьба Зины осталась бы в этот день нерешенной, если бы в этот момент не вошла в избу девушка в полушубке, перетянутом военным ремнем, в шапке-ушанке.
– Наташа!
– Зина сразу узнала секретаря подпольного райкома комсомола.
Наташа подошла к Зине и по-дружески обняла ее.
– Слышала уже о твоем подвиге, - быстро заговорила она и обратилась к сидевшим за столом: - Это моя подопечная из Оболи.
– Просится в разведчицы, - сказал командир отряда.
– А почему бы не взять?
– решительно ответила Наташа.
– Я - за!
По тому, как уверенно она держалась, чувствовалось, что Наташа пользуется авторитетом у начальства.
– Зина пришла в отряд не одна...
– заметил Михаил Иванович.
– У нее маленькая сестренка.
– Но сестренка живет теперь не с ней, а при госпитале. И зачислена в штат госпиталя, - возразила Наташа.
– Придется уважить просьбу нашего комсомола!..
– решил командир и пообещал Зине: - В ближайшие дни определим тебя в разведгруппу.
– Спасибо!
– радостно сказала Зина.
Дома Зину встретила мать сестер Лузгиных - Антонина Андреевна.
– Пришла тебя проведать. Очень уж моя Машенька тебя любила...
– сказала она и заплакала.
– Приняли меня здесь в партию... Дали дело, - немного успокоившись, рассказала она о себе, - для госпиталя стираю белье. Чем могу, помогаю партизанам.
– Я, Антонина Андреевна, как смогла, отомстила и буду мстить за Тоню и Машеньку, за мою тетю Иру и Солнышко, за всех замученных наших людей.