Зина Портнова. Повесть о девочке, в семнадцать лет ушедшей к звёздам
Шрифт:
Зина: – А что с посадкой?
Семён: – Понимаешь, в чём дело… С Западной Белоруссии в первый же день войны хлынула волна беженцев – в основном евреев, там их перед войной было очень много. Целые местечки еврейские… Кому-то удалось добраться до Полоцка, Горян, Сувалково, Боровухи – до железнодорожных станций. А вот дальше… Эвакуация организована из рук вон плохо, ни локомотивов, ни вагонов нет. Сегодня на Витебск через Оболь прошло три эшелона – люди в вагонах стояли плечом к плечу, сам видел… Мы попробуем, конечно, загрузится завтра, но… В общем, сама понимаешь.
Зина: – То есть мы можем не попасть на наши места?
Семён: – Можем.
В горнице повисло молчание. Пауза в полторы минуты.
Зина: – Дядя Сёма, а где Красная армия? Сколько перед войной говорили: «могучим ударом, на чужой земле», «ни пяди своей земли не отдадим» … А немцы на пятый день войны под Минском уже… Как же так? Ведь у нас – могучая армия…. Где она?
Семён, насупившись: – Хотел бы и я это знать…Вчера в Витебске запасные в вагоны грузились – на Смоленск; тыщи! Весь вокзал и площадь перед ним забиты были приписными… Может, когда мобилизация закончится – мы немцам холку и намнём…. А пока – не понимаю, Зинуль…. Аэродром в Грудиново пустой, хоть шаром покати – снялись наши летуны и куда-то перебазировались, даже часовых на воротах нет. В доты Полоцкого УРа некого посадить – на двести дотов один батальон…. Хоть стреляй, хоть полохай…. Обещают вроде свежую дивизию дать – но то такое… Не знаю, Зинуля. Может, на более важные участки войска перебрасывают, наш военного значения не имеет… Одна железнодорожная ветка на Полоцк, леса да озёра, глухомань… – Заметив, что Зина пригорюнилась, спохватившись, говорит: – Ты не торопись в отчаяние-то впадать, война – дело обоюдное. Нынче немец банкует, придет когда-то и наш черёд. Не всё ему казаковать по нашим шляхам, когда-то и споткнётся….
Зина: – Хотелось бы побыстрей! – Помолчала, затем продолжила: – Вон, Славка-киномеханик всё над нами подсмеивается, да ещё гаденько так… Мол, ушла ваша непобедимая Красная Армия на Варшаву да на Берлин, как в песне пелось… Там и встречайте. Хихикает, выползок кулацкий…
Семён: – Война, Зин, она как рентген – людей насквозь просвечивает. И сразу видно, кто ты на самом деле есть…. Всё нутро наружу! Я тебе скажу, ныне у кого горе – а у кого и радость, только они её пока скрывают. Многим в наших краях Советская власть поперёк горла, есть и такие, кто немца ждёт, как любимых сродственников… Уже, небось, и караваи пекут, встречать, и рушники из сундуков достали…
Зина: – Так что ж, немцы и до нас могут дойти?
Семён, вздохнув: – Всяко может быть…. До тридцать девятого года считалось, что поляки, ежели война с ними зачнётся, могут нашу местность временно занять – ежели ударят южнее Полоцкого УРа, на Витебск. А немцы-то стократ сурьезней поляков…. Могут и до нас дойти.
Зина: – А до Витебска?
Семён: – Ну, это, положим, вряд ли….
Вдруг все в горнице замолкают и начинают прислушиваться. Сверху нарастает гул авиационных моторов множества самолётов
Зина, полушёпотом: – С запада….
Семён, так же негромко: – Немцы….
Бабушка: – Господи, прости и помилуй! Неужто по наши души?
Семён: – На станции эшелон стоит воинский, ту свежую дивизию, о какой я говорил, к нам в Полоцкий УР перебрасывают – как бы не по их…
Гул самолётов перерастает в визг пикировщиков, раздаются глухие взрывы. Одновременно слышны очереди зенитных пулеметов и орудийные выстрелы
Семён: – По их… Ну хоть зенитки успели развернуть.
Минуту все, находящиеся в доме, вслушиваются в звуки авиационного налёта, и настороженно молчат. Когда всё стихает – в дверь раздаётся стук.
Бабушка: – Кого там чёрт принёс, в страсть-то эдакую?
Голос из-за двери: – Это я, бабушка, Лёня! Папа у вас?
Бабушка: – Входи, Лёнчик, чего заробел-то?
В горницу входит младший сын Семёна.
Лёнька: – Батя, мамка кличет, станцию немцы разбомбили!
Семён: – А ты откуда знаешь? От нас до станции, почитай, пять вёрст!
Лёнька: – Так мы с Колькой с огорода смотрели, как немец летел… Самолётов – жуть, сколько! И вдруг они падать начали, по очереди, на станцию – мы даже сначала подумали, что наши их сбили. Наши густо из пулемётов по ним садили…. Да потом ясно стало – это они бомбят так….
Конец ознакомительного фрагмента.