'Златой' век Екатерины II
Шрифт:
Не понравилось Екатерине и отношение выпестованных ею русских вольтерьянцев к известию о взятии Бастилии.
"...Хотя Бастилия не угрожала ни одному из жителей Петербурга,
– вспоминает в своих мемуарах французский посол Сегюр, - трудно выразить тот энтузиазм, который вызвало падение этой государственной тюрьмы и эта первая победа бурной свободы среди торговцев, купцов, мещан и некоторых молодых людей более высокого социального уровня".
Активное участие во французской революции приняли и жившие в России иностранцы. Ромм, один из сотрудников скульптора Фальконета, автора памятника Петру I, уехав
В первые годы французской революции Россия была наводнена французскими революционными газетами, памфлетами и книгами. В книжных лавках в Петербурге, Москве и др. городах можно было получить и №№ "Парижской революции" и все другие издания. В. Н.
Каразин пишет, что "прелести французского переворота" доходили не только до Украины, но и "до глубины самой Сибири простирали свое влияние молодые умы" (В. Н. Каразин. Сочинения, Письма и Бумаги.
Харьков, 1910 г., стр. 62-63). Ход французской революции, как свидетельствуют мемуары, обсуждался и в Тобольске, и в Семипалатинске, в Пензе и т. д. Вспоминая это время Ф. Ф. Вигель пишет, что "цитаты из Священного Писания, коими прежние подьячие любили приправлять свои разговоры, заменились в устах их изречениями философов XVIII века и революционных ораторов (Воспоминания Ф. Ф. Вигеля, Том II, 1864, стр. 26).
В 1790 году масон Радищев издает свое сочинение "Путешествие из Петербурга в Москву", полное нападок на монархию, и посылает его своему приятелю масону А. Кутузову, присутствовавшему при взятии Бастилии, члену Ордена Розенкрейцеров.
XX. ДУХОВНЫЙ ОТЕЦ РУССКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ МАСОН А. РАДИЩЕВ
После получения образования в Германии, где он подпал под влияние французских энциклопедистов и философов-материалистов, А.
Радищев близко сошелся с масонами. По мнению известного русского философа Н. Бердяева, А. Радищев является первым русским интеллигентом. Так вот этот первый русский интеллигент около пяти лет после возвращения в Россию был членом масонской ложи. Этот факт не отрицается теперь даже советскими исследователями 18 века.
В "Истории русской литературы XVIII века" Д. Благого (Москва 1955 г.) мы, например, читаем:
"Большинство его Лейпцигских товарищей ушло в масонство: в числе их оказался и самый большой его друг А. М. Кутузов. Некоторое время (до 1775 года) и сам Радищев посещал собрания одной из масонских лож." Радищев вернулся в Россию в 1771 году и если он посещал масонские ложи до 1775 года, он в течении пяти лет открыто был масоном. Радищев перевел для масонского издательства видного масона Новикова "Размышления о греческой истории", одного из самых радикальных представителей французской просветительной философии Мабли.
"Употребляемый Мабли термин "деспотизм" Радищев переводит как "самодержавство", то есть сознательно искажает значение самодержавия. "Самодержавство, - пишет А. Радищев в примечании,
– есть наипротивнейшее человеческому естеству состояние.
...Если мы уделяем закону часть наших
Ушел ли в 1775 году Радищев от масонов, или только сделал вид, что ушел, мы не, знаем. Но известно, что и позже он состоял в "просветительных" обществах, созданных масонами. В середине 80 годов он вступает в организованное масоном Антоновским в Петербурге "Общество друзей словесных наук" и сотрудничал в издаваемом Обществом журнале "Беседующий Гражданин". Когда он издает "Путешествие из Петербурга в Москву", то посвящает его своему близкому другу А. М. Кутузову, ставшему видным деятелем ордена Розенкрейцеров. Так что масонские связи первого русского интеллигента несомненны.
Во всех книгах, посвященных Радищеву представителями русской интеллигенции, всегда превозносили великий ум и великую образованность Радищева. Пушкин живо интересовавшийся А.
Радищевым дает совершенно иную оценку уму и образованию Радищева. В статьях "Александр Радищев" и "Мысли на дороге", написанных Пушкиным в зрелую пору жизни, когда окончательно сложилось его мудрое политическое мировоззрение, он характеризует его как "представителя полупросвещения":
"Беспокойное любопытство, более нежели жажда познания, была отличительная черта ума его". Об учении Радищева в Лейпцигском университете Пушкин замечает, что оно не пошло ему "впрок". Радищев и его друг Ушаков не учились, а "проказничали и вольнодумствовали".
"Им попался в руки Гельвеций. Они жадно изучили начала его пошлой и бесплодной метафизики".
"Теперь было бы для нас непонятно, - пишет Пушкин, - каким образом холодный и сухой Гельвеций мог сделаться любимцем молодых людей, пылких и чувствительных, если бы мы по несчастью не знали, как соблазнительны для развивающихся умов мысли и правила новые "отвергаемые законом и преданием".
"В Радищеве отразилась вся французская философия его века:
скептицизм Вольтера, филантропия Руссо, политически цинизм Дидрота и Рейналя; но все в нескладном, искаженном виде, как все предметы криво отражаются в кривом зеркале. Он есть истинный представитель полупросвещения. Невежественное презрение ко всему прошедшему, слабоумное изумление перед своим веком, слепое пристрастие к новизне, частные поверхностные сведения, наобум приноровленные ко всему - вот что мы видим в Радищеве".
Общение с масонами только усугубило недостатки свойственного Радищеву мировоззрения. "Таинственность их бесед, - сообщает Пушкин, - воспламенила его воображение. Он написал свое "Путешествие из Петербурга в Москву" - сатирическое воззвание к возмущению, напечатал в домашней типографии и спокойно пустил в продажу".
Ясный ум Пушкина не мог оправдать дикую затею Радищева выпустить его книгу "Путешествие из Петербурга в Москву" в 1790 году, во время, когда во Франции свирепствовал революционный террор. Пушкин дает следующую оценку поступку А. Радищева: