Зло торжествует
Шрифт:
Больше всего меня удивило, что Вета принесла с собой скрэббл. [6] Она положила доску на журнальный столик в гостиной и склонила голову, приветствуя меня.
– Рада видеть тебя в добром здравии. Койот.
Твое выздоровление доставило удовольствие нашему господину.
– Твоему господину.
Ничего не ответив, Вета расположилась на полу и жестом пригласила меня занять место напротив, на диване, словно она была здесь хозяйкой. Я сел и выжидательно посмотрел на нее. Не обращая на меня внимания, Вета открыла коробку, разложила доску на столе и аккуратно перевернула все фишки с буквами лицевой стороной вверх, после чего поднесла пальцевидный отросток к жвалам, словно призывая меня к молчанию. Потом она выбрала из коробки несколько букв и выложила их на доску.
6
Игра в слова, похожая на наш "Эрудит".
Фраза, которую она составила, выглядела так:
Я опустил веки, показывая, что понял ее.
– Твой ход. Койот. – Вета смотрела на меня, и все ее восемь глаз были полны мрачного ожидания. – Ты видел руины лагеря?
Я кивнул:
– Да. Выживут ли те два плутонианина, которых ты отвезла домой?
– Выживут. – Вета быстро двигала передними конечностями, переставляя буквы и добавляя новые к тем, что уже лежали на доске.
– Шансы спасти что-нибудь ничтожны, – сказал я, выкладывая свою фразу:
– Согласна. – ПЕРЕВОДЧИК У СК НЕ ВАЖНО С ЯЗЫКОМ. – Ты проигрываешь пятьдесят очков.
– Игра еще не кончена. Пигмалион заключил свое протоизмерение в защитную оболочку, но мы сейчас продумываем один способ, который поможет нам вскрыть эту скорлупу. – Я быстро выложил новую фразу:
– Ты заработала еще двадцать очков. Здорово придумано насчет испанского.
– А ты – тридцать семь.
Я выуживал буквы из кучки на столе и чувствовал, как во мне растет возбуждение. Хотя я никогда не воображал, что раса миранджеек согласилась на синтез добровольно, неприязнь Веты к Скрипичнику меня удивила. Мне казалось, что он не сделал бы ее своим эмиссаром, если бы предполагал хоть малейшую возможность предательства. Но опять-таки, напомнил я себе, невероятное высокомерие Скрипичника подводило его уже дважды.
Дождавшись моего кивка, Вета смела последнее слово и заменила его другим.
Я убрал часть ее букв, добавил другие и улыбнулся.
Вета подняла на меня глаза, и я прочел в них горячую мольбу.
Я помедлил.
– По-моему, партия окончена. Как определяем победителя? Две победы из трех?
– Да.
Хотя я лишь недавно обрел свою нынешнюю личность, перспектива слиться с другими созданиями нисколько меня не привлекала. Стать частью Скрипичника – такой участи я не пожелал бы никому. Уж лучше покончить с собой.
Вета сделала первый ход.
– Ого! Тебе очки за двойное слово.
Я покачал головой.
Вета молниеносно выбросила лапу, сжала мне горло и тут же отпустила. Пока я откашливался, Вета набрала новое послание.
– Тут много очков. – Я потер шею и кашлянул.
Вета покачала головой:
– Надеюсь, новый план сработает. Нельзя допустить, чтобы Пигмалион победил.
– Согласен. – Я быстро выложил буквы в ряд.
– О, ты выиграл! – Вета кивнула мне. – Я устала. Сыграем решающую партию в следующий раз, хорошо?
– С превеликим удовольствием.
С воспоминаниями Джитт нам здорово повезло. У нее оказалась превосходная память на детали. Помогло и удачное стечение обстоятельств: она совершила побег в тот год, когда в Аризоне выпало невероятно большое количество осадков.
Такого буйства цветов и растений, которое наблюдалось в том году, не увидишь в пустыне десятилетиями.
С помощью Раджани Джитт удалось определить виды растений, а потом сопоставить свои воспоминания с учебником по ботанике. Благодаря невиданной влажности в том году было сделано уникальное количество фотографий и видеозаписей. Джитт просмотрела их все, начиная с архивных роликов телевизионной станции в Кингмене и кончая компьютерными компакт-дисками университета Северной Аризоны, записанными студентами-ботаниками. В результате ей удалось точно установить районы, через которые проходил ее путь.
Джитт пошла дальше и сузила круг поисков до нескольких наиболее вероятных мест, где ее могли держать в заточении. В конце концов она с робкой улыбкой выложила передо мной поэтажный план какого-то здания, заметив:
– Я уверена, что место определила правильно. Когда я его увидела, мне отчаянно захотелось закричать, что это не то.
Мы – Синклер, Раджани, Джитт, Кроули и я – собрались в комнате для совещаний. Я склонился над чертежом, изображающим поместье Пуллиама. Его построили после выборов 1996 года для бывшего вице-президента, пожелавшего обрести уединенное пристанище после унизительного поражения на президентских выборах. Он прожил там два года затворником, а потом перебрался во Францию и продал поместье холдинговой компании "Прекрасная Леди".