Злоба
Шрифт:
И так же быстро все закончилось.
‘А где остальные твои люди?- Спросил Вандил.
Оргулл поморщился.
– Что случилось?’
‘Засада. По меньшей мере сорок Хуненов. На баржу напали змеи.’
Люди остановились вокруг него, ошеломленные упоминанием о белых змеях.
– Вождь, этот жив, - крикнул воин, пихнув сапогом одного из поверженных великанов.
– Свяжите его и верните в Брикан.’
Брикан представлял собой приземистую Серую Башню, окруженную увитой виноградной лозой осыпающейся каменной стеной, пограничный пост хуненов с тех времен,
У Гадраев было около четырехсот сильных мечей, хотя в любой момент времени менее половины из них можно было найти в Брикане, а остальные находились в патруле или конвоировании.
Кастелл снова скакал рядом с Маквином, оба на лошадях, брошенных братьями по мечу. Еще дальше великан висел на носилках между двумя лошадьми, его вес был слишком велик для одной лошади. Насколько мог судить Кастелл, он все еще был без сознания.
Затем они миновали мост, Кастелл приветственно кивнул охранникам, закутанным в медвежьи шкуры, и прошли под аркой ворот в мощеный двор, где собрались люди, чтобы поглазеть. Никогда еще великан не попадал в плен живым. Вандил приказал привязать потерявшего сознание пленника к тренировочному посту во дворе.
– Разбуди его, - сказал Вандил, и в лицо великану плеснули ведром воды. Он застонал, порез на виске покрылся черной коркой. Кастелл зачарованно уставился на него-у него никогда раньше не было возможности как следует изучить великана. Кожа у него была бледно-серая, местами почти прозрачная, с темными прожилками. Густые густые брови нависали над маленькими темными глазками, нос и щеки-острые углы. Черные усы обвисли вокруг тонких бескровных губ. Его глаза медленно сфокусировались и осмотрелись. Мышцы внезапно напряглись, когда он попробовал свои путы, татуировка в виде виноградной лозы и шипов на предплечье пошла рябью, и на мгновение Кастеллу показалось, что цепи вот-вот лопнут. Потом великан обмяк, бормоча что-то невнятное.
‘Зачем тебе баржа?- Спросил Вандил. Он не был внушительной фигурой, среднего роста, худощавый, с редеющими волосами и куском, отсутствующим в верхней части правого уха. Оргулл возвышался над ним, но Кастелл видел, как предводитель Гадраев сражался, видел, как он зарубил двух великанов за то время, что ему понадобилось, чтобы вытащить свой собственный меч. Никогда еще он не видел, чтобы кто-то двигался так быстро.
‘Mise toil abair tusa faic,’ великан промычал.
‘На нашем языке, - сказал Вандил. ‘Я знаю, что ты можешь говорить на нем.’
Великан только сердито посмотрел на него.
Вандил посмотрел на кузнеца, который починил цепь великана, и взял его молот. ‘Я спрошу тебя еще раз, - сказал он великану.
– Эта баржа везла олово и железо. Что вам на ней нужно?’
Великан нахмурился, стиснул зубы и сплюнул.
Вандил взмахнул молотом, и в лодыжке великана хрустнули кости. Он запрокинул голову и завыл, вены и сухожилия застыли на его шее.
Вандил снова поднял молот, и великан забарабанил по столбу, рыча проклятия.
‘Я получу ответ, - сказал Вандил и снова ударил молотом, на этот раз по колену великана. Раздался тошнотворный хруст.
Кастелл поморщился и крепко зажмурился. Хотя великаны и были врагами, наблюдать за ними было трудно.
Великан кричал, пока не охрип, и в конце концов просто уставился на Вандила, глубоко и прерывисто дыша.
Вандил снова поднял молоток.
– Muid ga an iarann go cearta airm, ar an cogadh’ - выплюнул гигант.
‘На нашем языке, - ответил Вандил, все еще высоко держа молот.
– Нам нужно железо, чтобы ковать оружие для войны’ - сказал великан на общем языке, хотя и запинаясь, его голос был хриплым и низким.
– Какой войны?’
– Ан Диа когад-Бог Войны.’
ГЛАВА ШЕСТИДЕСЯТАЯ
КЭМЛИН
Кэмлин переступил с ноги на ногу, лесная подстилка топталась под его сапогами. Он был холоден, холоден до костей. Вряд ли это изменится в ближайшее время, мрачно подумал он, глядя на снежинки, беспорядочно просачивающиеся сквозь решетку безлистных ветвей высоко над головой.
Уже больше Луны они бродили по Лесу Мрака, Брейт и остатки его команды. После того дня, когда они наконец перестали играть в кошки-мышки и столкнулись с отрядом из Ардана, их стало больше: одни умерли от ран или лихорадки, другие уползли ночью. Он пожал плечами, в каком-то смысле не виня их. Но это было не для него. Он был здесь слишком долго, мысль о том, чтобы уйти из Леса Мрака, от Брейта, была невозможна.
Он услышал что-то в кустах рядом с тропой. Он быстро выхватил меч и вонзил его в мягкую землю у своих ног, натянул лук, наложил тетиву и стал ждать.
Он снова услышал его и увидел, как слегка задрожали усики плюща. Он медленно вдохнул и снова поднес стрелу к уху.
– Не стреляй, Кэм, это я, - раздался знакомый голос. Брейт вышел из кустов, подняв руки и слабо улыбаясь. ‘Никогда не удавалось подкрасться к тебе незаметно, а?’
‘Ты не должен был этого делать, - пробормотал Кэмлин, вытирая свой меч и убирая его обратно в ножны.
– я мог бы заколоть тебя. Тогда кого же мне винить в этой неразберихе?’
Улыбка Брейта стала шире, хотя Кэмлин заметила в его лице новую худобу, которую он никогда раньше не видел, какой бы скудной ни была зима и как мало они спали.
– Холодно, это точно, - сказал Брейт, вытирая снежинку с носа.
– Завтра мы отправимся в горы, Кэм, а деревья пока оставим позади. Еще одна ночь на морозе, а потом теплые постели, крыша и огонь. Все мы пойдем-слишком мало нас осталось, чтобы беспокоиться о смене.’
– А, - с удовольствием воскликнул Кэмлин. Каждую зиму команда Брейта по очереди укрывалась в деревне на высоких холмах. Холмы начинались в полудне ходьбы от северо-западной окраины леса мрака, а деревня находилась менее чем в дне пути оттуда.