Злобный босс, пиджак и Танечка
Шрифт:
Все, сейчас разрыдается. Если она даже смотреть на меня не может от стеснительности, то уже к концу рабочего дня вопрос будет улажен. Но секретарша вдруг вскинула лицо и изогнула бровь... Стоило немалых трудов, чтобы удержать ухмылку на губах.
— Здравствуйте, говорю, Андрей Владимирович! — рявкнула так, что я невольно вздрогнул.
Итак, с дикцией все в порядке. Спасибо мне, что помог открыть этот талант. А вот куда смятение подевалось? Зачем она тут так правдоподобно зеленела, изображая святую простоту, которая даже взгляд на начальника поднять не может? И вдруг ишь, глаза горят. Лицо смутно знакомое,
Ну, чтоб не слишком страшно в кадре смотрелась и убивать не жалко. Какое совпадение, здесь она в той же роли.
Я не позволил ни одной эмоции отразиться на лице:
— Кофе сделай, потом объясню твои задачи на день.
— Как прикажете, — раздалось мне уже в спину с отчетливым сарказмом. Что происходит вообще?
С кофе она не особенно спешила, а когда поставила передо мной чашку, я уже был готов озвучить хотя бы одну претензию. Но оказалось, что и придумывать ничего не надо:
— Таня, попрошу запомнить, три ложки сахара.
— Сладкое любите, Андрей Владимирович? — ехидно поинтересовалась она.
Меня явно провоцировали, а я просто не мог в это поверить. Потому и отреагировал несколько заторможенно:
— Просто запомни.
Она развернулась на каблучках и вышла из моего кабинета. Вернулась через минуту с сахарницей в руках. Ну вот, значит, когнитивные способности тоже присутствуют. Ура прямо.
Но эта... как бы ее назвать-то?.. протянула руку с сахарницей и начала сыпать прямо из нее в чашку. Щедро, с горочкой отсыпала примерно половину, пока кофе не начал выливаться через края на блюдце. Собственно, я не тормоз — намек понял:
— Не понял, — тем не менее спокойно произнес я. — Это какой-то бунт?
— Что вы, — сухо ответило подобие бывшей зашуганной девицы, пододвигая ко мне кофе. — исполнительность! Желание угождать и ответственность! Не похоже?
Не подскочил на ноги, хотя первый порыв и ощутил: встать, схватить ее за плечо и вышвырнуть отсюда, чтобы больше никогда не видеть. Наоборот, улыбнулся и прищурился:
— Кое-кто проверяет границы дозволенного?
И она ответила, теперь не отрывая уверенного взгляда от моего:
— Кое-кто просто понял, что не горит желанием здесь работать. Но я не могу уволиться, если не хочу обидеть отца и Владимира Александровича. Потому терпеливо подожду, пока вы созреете. Вкусно, Андрей Владимирович?
Я уставился на чашку, подхватил и сделал глоток. Жутко. Примерно так же, как сегодняшнее утро. Дело в том, что упомянутый Владимир Александрович мне ее увольнения не простит — она сама должна изъявить такое желание. И, кажется, мегера это прекрасно осознала. А притворялась-то Та-а-анечкой! Всем глаза замылила, даже моему отцу!
— Очень вкусно, — ответил я ей. — Так это война?
— О, — она деланно округлила карие глазки. — Не будем бросаться такими громкими заявлениями, Андрей Владимирович! Я могу что-нибудь еще для вас сделать?
— Можешь, — я улыбнулся шире. — Беги.
Она вышла из кабинета
Глава 3. Таня
Я была собой довольна. Конечно, немного переборщила с приемом, но говорят, что сдерживать эмоции вредно для здоровья. Лишь бы любимому начальнику было сладенько. Тот факт, что он ни сном ни духом о нашей предыстории, радовал — я даже самой близкой подруге о том случае не рассказала и уж точно считала огромной удачей, что даже главное действующее лицо не в курсе. Но притом странным образом это задевало какую-то часть души, отвечающую за женское самолюбие. В общем, хорошо, что не вспомнил. Но плохо, что я оказалась для кого-то одноразовой девкой... Стыдоба. Но ненавидеть себя за ошибку бесконечно нельзя, тем более когда есть более подходящий объект для ненависти.
Но этот самовлюбленный чурбан все же взял себя в руки, чем удивил. Через полчаса он как ни в чем не бывало вынырнул из своего кабинета — руки в карманах, на лице ухмылка, самый натуральный большой начальник — и остановился передо мной. Я удержалась от порыва вскочить и начать бить челом в пол, изогнула бровь в ожидании приказов верховного главнокомандующего. И он оправдал мои ожидания:
— Таня, предлагаю сделать вид, что у нас обоих нет выбора. В конце концов, мы оба профессионалы. Ну, я профессионал, а тебе нужен опыт работы. Идем, проведу тебя по офису, покажу все отделы. Потом поедем на строительство нового склада — тебе надо быть в курсе, что где находится.
— Ну, как скажете...
Может, ему конфликты настолько не на руку, что он решил обратиться в человека?
А мне что делать, если он вдруг станет приятным в общении замечательным персонажем? Тоже, что ли, становиться примерной секретаршей? И через какой-нибудь месяц я буду ему лучшей помощницей, а он мне премии от благодарности выписывать, как будто я, глядя на него, не вспоминаю его же без рубашки? К такому выверту судьба меня не готовила...
Но все же поспешила за начальником, раз он воевать отказался, а я пока не определилась с изменением стратегии. Он шагал быстро и объяснял на ходу, я едва успевала ловить:
— Это бухгалтерия. Здравствуйте, Ирина Михайловна. Я провожу экскурсию для нового секретаря. Василий Андреевич — главный экономист. Николай Николаевич, тоже экономист, а если будет на меня так зыркать, то никогда главным не станет.
РК-отдел. Тамара Григорьевна, главная здесь... Конечно, я не успевала запоминать имена, а кабинеты смогу найти по табличкам.
Он просто открывал каждую дверь по очереди, присутствующие нервно подскакивали, он представлял первого попавшегося и шел дальше.
— Сейчас идем на другой этаж. Производственный отдел самый большой.
Собственно, только они и занимаются делом. Ты успеваешь запоминать?
— А вам нужно, чтобы я успевала? Ничего, со временем разберусь, если не уволите.
— Зачем же увольнять? Уходи, если сама желаешь, но я сначала все же даю работнику шанс проявить себя. Прояви себя, Таня, и мы разойдемся только через полгода.
— О... ясно, — я растерялась от его неожиданного миролюбия. — Тогда почему вы мне тыкаете, хотя к остальным обращаетесь на вы? — поинтересовалась ехидно.