Злобный
Шрифт:
Он поворачивается и уходит от меня, даже не удостоив меня последним взглядом.
ГЛАВА 7.
— ЭТИ ПРИДУРКИ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СЛЕДЯТ ДА НАМИ?
В голосе Лони звучит такая ярость, что я не могу сдержать улыбку. Я оглядываюсь через плечо и вижу офицера Майерса и еще одного офицера полиции кампуса, задержавшихся не слишком далеко позади нас. Они притворяются, что не следят за мной, но они явно не совсем эксперты в том, чтобы оставаться незамеченными.
Я заметила с тех пор, как вернулся в Ангелвью, что вокруг меня, похоже, довольно
Когда я вчера впервые вернулась в кампус, офицер ждал у главной двери здания общежития. Он сказал, что просто занимался обычной охраной, но я уже догадалась. Как и сейчас. Мейерс и его напарник следили за мной почти с того момента, как я вышла из своего здания на тротуар. Они ждали, когда я выйду, и я уверена, что они должны были незаметно следить за мной весь день.
Помимо моего нового полицейского эскорта кампуса, сегодня утром меня первым делом вызвали в административное здание, чтобы повидаться с директором Олдриджем по дерьмовым причинам, которые, как я знаю, он выдумал просто для того, чтобы иметь предлог присматривать за мной.
Несмотря на то, что Сэйнт подтвердил мое алиби, ясно, что все они все еще думают, что я могу быть виновна. Они наблюдают за мной, как будто ожидают, что я начну кричать “Дракари” и поджигать случайные здания, хотя у них нет доказательств того, что я сделала что-то не так, и источник пожара все еще расследуется.
Это чертовски расстраивает и, честно говоря, пугает. Вернуться в Ангелвью оказалось труднее, чем я ожидала.
Мало того, что администрация ясно дала понять, что они мне не доверяют, остальная часть школы действительно усилила свою игру, когда дело доходит до ненависти ко мне.
Этим утром кто - то оставил рисунок, на котором я вышибаю себе мозги на импровизированном мемориале перед D- залом. И что-то мне подсказывает, что это только начало дерьмового шоу.
— Я думаю, нам просто придется привыкнуть к ним, — бормочу я, снова переводя взгляд на Лони. Она выглядит взбешенной, ее челюсти сжаты, а карие глаза убийственны.
— Они не могут так с тобой обращаться, — шипит она, теребя подол своей клетчатой юбки. — Ты не разжигала тот пожар. У них нет ничего, чтобы повесить это на тебя. Они просто придурки.
Мне нравится, с какой готовностью она защищает меня.
Я испытывала такую преданность только со стороны Джеймса и Карли, так что я к этому не привыкла, но тем не менее я благодарна. Мне повезло, что Лони не отвернулась от меня полностью, когда я ушла на перерыв, не сказав ни слова. Я все еще чувствую себя невероятно виноватой из-за этого, но мы, кажется, в хороших отношениях друг с другом, так что это утешает.
— Я ценю твою защиту, — говорю я, игриво подталкивая ее плечом, хотя в том, как у меня скрутило живот, нет ничего успокаивающего. — К сожалению, я не думаю, что мы можем что-то с этим поделать. Просто нужно ухмыльнуться и потерпеть это пока. Им станет скучно, и в конце концов они отстанут.
— Но, Мэллори, ты не должна была ...
Я качаю головой и обрываю ее.
— Нет смысла переживать из-за этого. Давай просто сосредоточимся на том, чтобы закончить этот семестр, хорошо?
Она хмурится, и я знаю, что она хочет продвинуть этот вопрос дальше. Однако после мгновения изучения моего лица она вздыхает с чувством поражения и мотает головой из стороны в сторону.
— Отлично. Хорошо. Если ты просто хочешь, чтобы все прошло само по себе, мы можем позволить этому пройти само по себе, но ты должна сказать Карли. Тебе не следует мириться с тем, что они преследуют тебя по кампусу.
Я обнимаю ее сбоку.
— Большое вам спасибо. Я знаю, что то, что ты мне уступила, очень болезненно для тебя
— Тебе лучше посчитать свои благословения, девочка.
Я смеюсь, когда мы некоторое время продолжаем, а затем расходимся, чтобы отправиться на наши соответствующие первые занятия.
К счастью, мы недолго будем в разлуке. Мы на третьем уроке в одном классе, Статистика, вместе с Генри. Это будет кульминацией моего дня, и я имею в виду это буквально.
Я не с нетерпением жду остальных трех курсов. Когда я вхожу в свое здание и иду по коридору к своему классу, я избегаю встречаться с кем-либо взглядом и смотрю прямо перед собой.
— Смотри, шлюха подожжет тебя, если ты ее тронешь.
— Вы слышали, что она также угрожала убить директора Олдриджа?
— Она не должна была возвращаться, но из того, что я слышал, приемная мама этой сучки угрожала подать в суд, если школа ей не разрешит.
— Типичная сука из социального обеспечения. Они судятся за все.
Я все еще слышу шепот, все еще чувствую взгляды, но я блокирую их, как могу. Мне нужно будет преуспеть в этом, если я когда-нибудь собираюсь закончить этот семестр. Однако я чертовски решительно настроена это сделать. Чтобы закончить и выяснить, кто оставил мне эту фотографию и записку.
Это главная причина, по которой я вернулась сюда. Я должна знать, почему Дженн никогда не упоминала Ангелвью.
Я вернулась в эту адскую дыру только для того, чтобы понять это.
В этот момент я вхожу в Освещенную Окружающую среду и, спотыкаясь, останавливаюсь. Мои глаза расширяются, и я не могу поверить в то, что вижу.
Нет, нет, жизнь не может быть такой жестокой.
Сэйнт, Лиам и Гейб все сидят в дальнем конце комнаты, их внимание сосредоточено на чем-то, что Гейб показывает им на своем телефоне.
Они все в этом классе.
Все они.
Какого хрена?
В какой кошмар я только что попала?
Три пары глаз: стальные голубые, карие и зеленые, поворачиваются в мою сторону, как будто их тянет ко мне, и я ничего не могу сделать, кроме как застыть в дверном проеме, как чертов манекен.