Злодей
Шрифт:
— Какое это имеет отношение ко мне?
Я сидел за своим столом и просматривал свою электронную почту.
Без приглашения, он опустился на один из моих стульев.
— Абсолютно никакого. Просто я знаю, что у Вас есть свои способы достижения целей, и я надеялся, что Вы сможете потянуть за несколько ниточек…
Мои брови приподнялись, и я кинул на него каменный взгляд обещающий смерть.
Он поспешил добавить:
— В Бразилии есть два офиса Линдстром, так что я подумал…
— Ты полагаешь,
Я откинулся на спинку стула, уделяя ему свое пристальное внимание.
— И как долго она в отъезде?
— Она уехала в субботу утром, а сегодня четверг, так что…
— Шесть дней? Ты пришел в мой кабинет просить об одолжении, когда она не говорила с тобой всего лишь шесть дней?
Он ослабил узел галстука, когда его щеки побледнели.
— Знаете, вы, наверное, правы. Просто слова этого паренька не выходят у меня из головы, а потом еще и Вероника начала задавать вопросы.
— Блондинка?
— Да.
Он старался улыбаться, хотя в лучшем случае улыбка выглядела вымученной.
— Могу дать Вам номер ее телефона.
— Спасибо, но нет.
Я повернулся спиной к компьютеру.
— Если это все, у меня есть работа, и я подозреваю, у тебя тоже.
— Да, конечно.
Он встал и подошел к двери. Я сделал быстрый расчет и ошибся, получив как можно больше данных.
Я пытался говорить сочувствующим тоном:
— Постой. Я не хотел быть грубым. Слушай, если пройдет еще время и у тебя останутся подозрения, дай мне знать. Посмотрим, что я смогу с этим сделать.
Я улыбнулся.
Он вздрогнул.
— Спасибо. Я ценю это.
Он кивнул мне и поспешил покинуть мой кабинет.
Этот идиот все еще был в неведении, и я получил прямую связь с любыми подозрениями, которые он может развить. Мне нужно было, чтобы он успокоился, хотя он не казался настоящей проблемой. Это был тот сопляк из ее класса. Он поднял такую вонь. Но если Вероника тоже что-то заподозрила, мне нужно было все исправить.
Я вошел в учетную запись мобильного телефона Камиллы. У нее была дюжина сообщений от Вероники, каждое из которых было безумнее предыдущего. Было пару недавних сообщений от Минта Бакстера. И, наконец, говнюк успел написать: «Все в порядке?»
Неужели я так плохо подражал нормальному человеку? Очевидно, так и было. Учитывая панический тон текстов Вероники, который включал угрозу позвонить американскому послу в Бразилии, мне нужно было что-то сделать, и мне нужно было сделать это быстро.
Мой телефон просигналил, и голос моей секретарши прервал мои размышления.
— Мистер Линдстром здесь, чтобы увидеть вас.
Папы не было в моем расписании на сегодня, но я не мог ему отказать. Черт, у меня не было на него времени.
Он вошел и закрыл за собой дверь. Я видел его в выходные, но он, казалось, постарел еще больше в течение пяти прошедших дней.
Его усталые глаза осмотрели меня, когда он занял освободившееся место.
— Ты ее уже отпустил?
Я вздохнула с облегчением.
— Нет, и не собираюсь.
— Тебе придется.
— Пап, я ценю, что ты пришел поговорить со мной об этом, но ничего не изменилось. Она должна быть со мной.
— Сынок, пожалуйста.
Он наклонился вперед, его глаза несли ту же интенсивность, которую я видел в зеркале каждое утро.
— Ты не можешь так с ней поступить.
— Я просто помогаю ей.
— Нет.
Он отрицательно покачал головой.
— Это не так. Ты помогаешь себе.
Разочарование закралось в мой голос.
— Ничто из того, что ты говоришь, не заставит меня передумать.
— Ты мне больше не доверяешь? — боль, подобная той, что я видел, когда умерла моя мать, расцвела в его глазах. — После всего?
— Доверяю.
Я боролся со своими мыслями и старался расположить их в наиболее логичном порядке.
— Всегда доверяю. Ты единственный человек, который никогда меня не подводил, единственный, кого я интересую. Но здесь все по-другому. Камилла другая. Я не могу этого объяснить.
— Я могу.
Он провел рукой по морщинкам на лице.
— Ты любишь ее.
Я рассмеялся.
— Я даже не знаю, что это.
— Может, и нет, но сердце, которое у тебя внутри, оно знает.
Отец откинулся назад, хотя напряжение в нем не уменьшилось.
— Если ты не отпустишь ее, то никогда не получишь ее. Она ускользнет сквозь твои пальцы, как песок.
«О чем он вообще говорил?»
— Она у меня уже есть. Она совсем не ускользает от меня.
Мой телефон начал жужжать на моем столе. Я схватил его и ввел код. Бл****дь. У меня был полный вид с камеры видеонаблюдения Камиллы, мчащейся через лужайку к лесу.
— Сынок, ты должен смотреть глубже. Ты хочешь ее, но также ты хочешь то, что внутри нее. Ее сердце. Ты никогда не получишь его, пока она в клетке.
Его вздох был жесткий, измученный.
Мои ладони покрылись потом.
— Папа, мне нужно работать…
— Нет, ты выслушаешь меня, — его тон не вызывал споров. — Вы двое, — он указал на меня, — вы принадлежите друг другу.
«Где, черт возьми, Тимоти?» Мой телефон гудел сильнее, когда она прошла следующий уровень безопасности. Я хотел убежать, полететь к дому и поймать ее, но не мог.
— Сынок!
Папа хлопнул ладонью по моему столу — впервые за долгое время я увидел его таким взволнованным. Затем выражение его лица смягчилось.