Зловещий доктор Фу Манчи
Шрифт:
Слова Найланда Смита о «помещении аукциона Сотби после землетрясения» сразу вспомнились мне, когда я увидел эту комнату, буквально заваленную редким хламом — добычей сэра Лайонела в Африке, Мексике и Персии. В проходе у камина на чемодане стояла газовая печурка, а около нее валялись походные котелки и кастрюли. Запах гниющей растительности, смешанный с навязчивым ароматом ночных цветов, проникал в комнату через открытое окно.
На полу в середине комнаты у перевернутого саркофага лицом вниз лежала человеческая фигура в халате. Руки мертвеца были протянуты
Мой друг подошел и опустился на колени около трупа.
— Боже милостивый! — Смит вскочил на ноги и с неописуемым выражением на лице повернулся к инспектору Веймауту. — Вы не знаете сэра Лайонела Бартона в лицо? — рявкнул он.
— Нет, — начал Веймаут, — но…
— Это не сэр Лайонел. Это Строцца, его секретарь.
— Что! — вскрикнул Веймаут.
— Где второй — китаец? Быстро! Где он? — закричал Смит.
— Я его оставил лежать там, где его нашли, — на ступеньках теплицы, — сказал инспектор.
Смит побежал через всю комнату туда, где через открытую дверь виднелись груды наваленных друг на друга вещей. Отодвинув занавес, чтобы лучше видеть, он склонился над сжавшейся в комок фигурой, лежавшей на ступеньках.
— Так и есть! — громко крикнул он. — Это Кви, слуга сэра Лайонела.
Мы с Веймаутом, стоявшие над телом итальянца, посмотрели друг на друга, затем повернулись туда, где у трупа китайца с суровым лицом стоял мой друг. Легкий ветерок прошелестел через кроны деревьев; волна экзотических запахов пронеслась из открытого окна к занавесу у двери в теплицу.
Это было дыхание Востока, протянувшего свою желтую руку к Западу. Оно символизировало изощренное непостижимое могущество, явившее себя в образе Фу Манчи, так же как Найланд Смит был символом безупречной и эффективной британской мощи, стремящейся обезвредить коварного врага.
— Ясно одно, — сказал Смит, — никто в доме, за исключением итальянца, не знал, что сэра Лайонела здесь нет.
— Из чего вы это заключаете? — спросил Веймаут.
— Слуги в холле оплакивают его, как покойника. Если бы они видели, как он выходил, они бы знали, что здесь лежит кто-то другой.
— А как же насчет китайца?
— Поскольку единственный ход в теплицу — через кабинет, Кви, вероятно, спрятался там, когда хозяина не было в комнате.
— Крокстед нашел смежную дверь закрытой. Почему погиб китаец?
— И мисс Эдмондс и Крокстед нашли дверь в кабинет запертой изнутри. Как погиб Строцца? — парировал Смит.
— Вы, наверное, заметили, — продолжал инспектор, — что на секретаре халат сэра Лайонела. Именно это заставило мисс Эдмондс, глядевшую через окно, по ошибке принять его за хозяина и, как следствие, навести нас на ложный след.
— Он надел его специально, чтобы любой, кто посмотрит в окно, так же ошибся, — резко сказал Смит.
— Почему? — спросил я.
— Потому, что он пришел сюда с преступными целями. Видишь? — Смит нагнулся и поднял с пола несколько инструментов. — Вон лежит крышка. Он приходил, чтобы открыть саркофаг. Там лежала мумия знатного лица, занимавшего
Я задумчиво провел рукой по волосам.
— И что произошло с мумией?
Найланд Смит сухо рассмеялся.
— Она исчезла в форме зеленого тумана, — сказал он. — Посмотри на его лицо.
Он повернул тело, и, хотя я привычен к таким зрелищам, искаженные черты итальянца наполнили меня ужасом. Они несли на себе печать не просто насильственной смерти, а чего-то еще более ужасного. Я стянул с него халат и попытался найти на теле какие-нибудь следы, но напрасно. Найланд Смит с помощью детектива перенес китайца Кви в кабинет и положил его на свет. Его сморщенное желтое лицо выглядело еще более страшно, чем лицо секретаря: синие губы были растянуты, обнажая верхние и нижние зубы; на теле не было следов насилия, но и его члены были неестественно искривлены, когда он корчился в смертных муках, извиваясь, борясь за жизнь.
Ветер поднялся вновь, и едкие волны запахов сырых кустов с тяжелым приторным ароматом экзотического вьюна непрерывным потоком потекли в комнату. Инспектор Веймаут зажег потухшую сигару.
— Пока я согласен с вами, мистер Смит, — сказал он. — Строцца, зная об отсутствии сэра Лайонела, заперся здесь, чтобы взломать саркофаг. Крокстед, залезший через окно, нашел ключ, торчавший из замка. Строцца не знал, что китаец прятался в теплице.
— А Кви не смел показаться, потому что он тоже был там со своей целью, о которой мы, не знаем, — прервал Смит.
— Когда крышка была снята, нечто… некто…
— Ну, скажем, мумия?..
Веймаут натянуто улыбнулся.
— Ну хорошо, сэр, что-то такое, что исчезло из запертой комнаты, не открывая ни двери, ни окна, убило секретаря.
— И такое, что, убив секретаря, убило затем и китайца, даже не потрудившись открыть дверь, за которой он лежал, затаившись, — продолжал Смит. — Ибо однажды, инспектор, Фу Манчи завербовал себе союзника, которого даже его гигантская воля не могла полностью подчинить. Какую слепую силу, какое ужасное средство убийства заключил он в этом саркофаге!
— Ты думаешь, это работа Фу Манчи? — спросил я. — Если это правда, то его могущество — могущество сверхчеловека.
Что-то в моем голосе заставило Смита повернуться и с любопытством оглядеть меня с ног до головы.
— Неужели ты можешь в этом сомневаться? Ведь одного присутствия спрятавшегося китайца достаточно, чтобы убедиться в этом. Я уверен, что Кви был членом группы убийц, хотя, вероятно, поступил на эту службу недавно. У него нет оружия, иначе я бы склонился к мысли, что его задание было — убить сэра Лайонела, работавшего в этом кабинете, не подозревая о существовании затаившегося врага. Открыв саркофаг, Строцца невольно расстроил эти планы.