Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют…
Шрифт:
– Ну и ты попробуй – говорят, прелесть.
– Да пошел ты со своими долбаными яблоками! – проорал я генералу.
И наконец-то вырвался из сна, испоганенного воспитательно-дисциплинарными мерами.
Хорошо, что фотоаппарат не транслирует в Кремль мои кошмары.
Но с доком я, кажется, определенно прокололся.
Если, конечно, генерал прав насчет четырех трупаков.
Вдруг счет жертв откроет Олег Иннокентьевич Расмус?
Может, док нашел дневник предшественника и проговорился кому не надо?
А что делают с излишне любопытными?
Убирают.
Вместе с дневником.
Глава 16 Предсмертная записка
Еще издали я заметил одинокого дока за шахматным столиком.
Олег Иннокентьевич Расмус в неудобной позе лежал грудной клеткой и черепной коробкой на шахматной доске с опрокинутыми фигурами.
Черный носорог валялся у ног бездыханного главврача.
Похоже, события начали развиваться по худшему сценарию.
Ликвидировали главного врача.
Сейчас примутся за Юрода.
Потом Самсонова.
И меня – в качестве довеска.
Я приближался с максимальной осторожностью.
Ни из спины, ни из шеи, ни из затылка не торчала ожидаемая арбалетная стрела.
Но тут док ожил, продрал глаза и хрипло заговорил:
– Извините, Денис, я с ночного дежурства…
– Бывает.
– Денис, а я сегодня утром, вернувшись с работы, получил два любопытных подарочка.
Лже-труп, аккуратно прикрыв ладонью рот, зевнул.
– Яблоко, пронзенное стрелой?
– Допустим, про яблоко вы догадались, но вот откуда мне прислали шикарные антикварные шахматы, вам не додуматься.
– Ошибаетесь, Олег Иннокентьевич.
Я прикинулся всезнайкой.
– Из Кремля!
– Точно, из Кремля! Лично от президента. Отличные шахматы, в псевдорусском стиле. Богатыри, витязи, братины…
Нет, фотоаппарат на моей шее явно источал щедрость.
– Олег Иннокентьевич, давайте наконец побеседуем с полной откровенностью.
– Ох, как много мне надо вам сказать…
– Давно пора.
– Никак не мог решиться…
– Понимаю.
– Демографический всплеск и однополость младенцев насторожили меня не сразу.
Док поднял черного носорога.
– Коллектив обрадовался: заработки резко выросли, нас срочно доукомплектовали новейшим оборудованием, помогли с кадрами. Даже лабораторию для генетического экспресс-анализа предоставили.
– А потом, – не выдержал я, – роды стали протекать специфически?
– Нет, я уже сказал – с этим был полный порядок. Даже наоборот.
– Качество новорожденных улучшилось?
– Денис, поймите: у нас вроде конвейера… И вот я начинаю ловить себя на смутных ощущениях… С каждым новым ребенком это нарастает…
– Продолжайте, Олег Иннокентьевич, продолжайте.
– Я проанализировал нашу базу данных по роженицам.
– Надеюсь, монстр оплодотворял женщин не пофамильно в алфавитном порядке?
– Что нет, то нет.
– И не по именам – сначала все Марины, потом Людмилы, потом Ольги?
В ответ главврач только улыбнулся.
– А по адресам, Олег Иннокентьевич, тоже нет закономерности?
– По адресам как раз есть.
– Вы можете назвать мне номер дома, в котором сегодня ночью случится оплодотворение?
– Увы, нет. Но то, что он чередует районы, – это факт. Кучность рожениц из каждого района прослеживается довольно четко. Количество пациенток из Кронино почти равно количеству из Пнево… Впрочем, это не самое интересное.
– Вы меня заинтриговали, Олег Иннокентьевич.
– Денис, вы можете гарантировать мне, что не поднимете официального шума?
– В этом нет нужды.
Фотоаппарат нацелился объективом на странного дока, не понимающего тонкости оперативной работы.
– Вы можете гарантировать, что на Садоград не обрушатся зачистки, повальные обыски с выемкой документации, выборочные аресты?
– Док, надо меньше смотреть криминальные новости.
– Но вмешательство правоохранительных структур поломает весь сложившийся быт Пнево, а тем более Кронино.
– Значит, тотальная импотенция не поломала, тотальная беременность не поломала, тотальное рождение младенцев исключительно с письками тоже не поломало…
– Но эти аномальные явления стали уже нормой здешней жизни.
– Хороша норма…
– Но все равно не хотелось бы видеть картину, как уважаемых, но растерянных ученых бьют прикладами, колют штыками, пинают ботинками…
– Олег Иннокентьевич, да бросьте фантазировать!
Я направил фотоаппарат на потолок.
– Даже там понимают сложность и неоднозначность ситуации. Те, кто обеспечивает продовольственную безопасность страны, нуждаются в очень аккуратной заботе.
– Пусть будет что будет, но молчать я больше не могу. Конечно, неприятно, когда тебе подкидывают яблоко, проткнутое стрелой. Но я не из тех, кого можно запугать…. Кстати, Денис, я на всякий случай даже предсмертную записку для вас оставил.
– Надеюсь, не на кухонном столе?
– А вот вы и покажите свои дедуктивные способности.
– Хорошо, пока я ищу документ, рассказывайте дальше.
– Как известно из родильной практики, для человека несведущего, проще говоря, дилетанта, младенцы все кажутся на одно лицо.
– Еще бы.
Я обошел вокруг модели фрегата.
– Вылазит что-то багровое, орущее и сморщенное…
– Так вот, я уловил странную закономерность.
– А вот и записка, док!
Я вытащил из трюма фрегата послание, так и не ставшее предсмертным.