Злой умысел
Шрифт:
— О, вот и вы, мой долгожданный спаситель в голубых доспехах, — со слабой улыбкой сказала Пэтти, когда боль отпустила ее и она смогла открыть глаза.
— Как насчет укола в спину? — поинтересовался Джеффри.
— Вы еще спрашиваете?!
Все необходимые инструменты были уже разложены на тележке, которую заранее прикатили в палату. Укрепив на руке Пэтти манжетку тонометра [3] , Джеффри снял датчик с живота Пэтти и помог ей перевернуться на бок. Надев перчатки, он обработал спину дезинфицирующим раствором.
3
Прибор для измерения артериального
— Сначала, как и договаривались, я сделаю вам местную анестезию, — сказал Джеффри, готовя раствор. Слегка нажимая, он провел острым концом иглы по спине в месте предполагаемого укола, чтобы проверить чувствительность кожи, но Пэтти была настолько расслаблена и спокойна, что даже не почувствовала этого прикосновения.
Взяв из стерилизатора иглу Туохи, Джеффри еще раз убедился, что мандрен [4] на месте. Держа иглу обеими руками, он медленно, но уверенно стал вводить ее в спину Пэтти, пока игла не достигла связок позвоночника. Тогда Джеффри извлек мандрен, прикрепил к игле стеклянный шприц и осторожно нажал на поршень шприца. Почувствовав сопротивление, он мягко отпустил поршень и ввел иглу чуть глубже. При простом нажатии сопротивление поршня вдруг исчезло, и он плавно подался вперед. Джеффри остался доволен: теперь он был уверен, что конец иглы попал в эпидуральное пространство.
4
Стержень внутри иглы, обеспечивающий целостность направляющего капала при прохождении иглы через костные и мышечные ткани.
— Ну как, все нормально? — спросил он, вводя ничтожную дозу адреналина, растворенного в двух миллилитрах дистиллированной воды.
— Вы уже закончили? — удивилась Пэтти.
— Не совсем, — сказал Джеффри. — Еще две-три минутки, и тогда все. — Он до конца ввел жидкость, проверил ее пульс и давление. Изменений не было. Если бы игла попала в вену, сердце сразу бы отреагировало на адреналин и пульс бы значительно участился.
Только после этого Джеффри взял тонкий эпидуральный катетер [5] и с профессиональной ловкостью начал вводить его в направляющий канал иглы Туохи [6] .
5
Тонкая пластиковая трубка для длительного введения лекарственных препаратов в те или иные места полости организма или в сосуды.
6
Игла со своеобразным косым срезом, которая используется для пункции эпидурального пространства.
— Ой, у меня с ногой что-то не то… — заволновалась Пэтти.
Джеффри перестал вводить катетер — в этот момент он был выдвинут из просвета иглы буквально на один сантиметр. Как можно спокойней он спросил Пэтти о ее самочувствии, а потом объяснил, что такое бывает при введении эпидурального катетера, потому что он касается нервных корешков, которые находятся в эпидуральном пространстве. Когда парестезия [7] прошла, Джеффри осторожно ввел катетер еще на полтора сантиметра. Пэтти не жаловалась.
7
Онемение и покалывание.
Наконец катетер полностью вошел на место, и Джеффри с облегчением вытащил иглу Туохи. В спине у Пэтти остался маленький пластиковый катетер. Джеффри приготовил еще одну пробную дозу двух кубиков двадцатипятипроцентного маркаина [8]
8
Торговая марка препарата; анестетик.
— Ну вот и все. — Джеффри был доволен, накладывая стерильный пластырь поверх катетера. — Хорошо бы еще пару минут полежать на боку.
— Но почему я ничего не чувствую? — удивилась Пэтти.
— В том-то и весь смысл, — улыбнулся Джеффри.
— А вы уверены, что все получится?
— Подождите до начала следующих схваток и сами все увидите, — с уверенностью сказал он.
Джеффри назвал медсестре промежутки, через которые следует измерять Пэтти артериальное давление, помог ей лечь на спину и вернул на место датчик монитора. До следующих схваток у Пэтти он оставался в комнате, используя время для того, чтобы по укоренившейся привычке записать все подробности в наркозную карту. Пэтти успокоилась. Мучительная боль отпустила, и она горячо поблагодарила Джеффри.
Сказав Монике Карвер и медсестре, где его искать, Джеффри зашел в одну из пустых родильных палат и лег на койку. Он думал, что лишь прикроет глаза на несколько мгновений, но, убаюканный тихим дождем за окном, через пару минут уже спал непробудным сном. Несколько раз в комнату кто-то входил и выходил, но он так и не проснулся, пока не появилась Моника и не потрясла его за плечо.
— У нас проблемы, — сказала она.
Джеффри свесил ноги с койки и протер глаза.
— Что случилось?
— Симариан решил делать Пэтти Оуэн кесарево сечение.
— Так скоро? — Джеффри посмотрел на часы и несколько раз моргнул. Комната почему-то казалась ему темнее обычного. Посмотрев на часы еще раз, Джеффри удивленно поднял брови: получалось, что проспал он ровно полтора часа.
— Плод в заднем затылочном предлежании и за последние несколько часов не продвинулся ни на дюйм, — после каждых схваток сердечный ритм ребенка очень медленно возвращается к норме.
— Да, тогда придется делать кесарево, — согласился Джеффри, с трудом поднимаясь на ноги. Ему пришлось немного постоять, прежде чем прошла слабость.
— С вами все в порядке? — спросила Моника.
— Абсолютно. — Джеффри присел на стул, чтобы обуть тапочки. — Сколько у нас времени?
— Симариан будет здесь через двадцать минут, — сказала Моника глядя ему в глаза.
— Что-то не так? — Джеффри провел рукой по волосам, чувствуя, как в сердце проникает неясный страх.
— Вы слишком бледны, — пояснила Моника. — Может быть, здесь просто мало света… — Она отвела глаза. Дождь за окном превратился теперь в ливень.
— А как чувствует себя Пэтти? — спросил Джеффри, направляясь в ванную.
— Сносно, — выходя из комнаты, ответила Моника. — Ей все еще больно, но она держится. Вы можете дать ей какой-нибудь транквилизатор, чтобы немного успокоить.
Джеффри кивнул головой и включил свет в ванной. Это была хорошая идея — дать Пэтти какой-нибудь транквилизатор, но, учитывая все обстоятельства, следовало бы подумать.
— Проверьте, чтобы ей дали кислород, а я приду через несколько минут.
— Ей уже дали кислород, — бросила Моника через плечо, закрывая дверь. Джеффри внимательно посмотрел на себя в зеркало. Действительно, он был очень бледен. Но не только бледен. Зрачки! Они напоминали две точки, поставленные на бумаге шариковой ручкой. Такими маленькими, суженными он их еще никогда не видел. Не мудрено, что, проснувшись, поначалу он даже не мог разобрать, который час.