Злюка
Шрифт:
— Мистер Гроуди, невесту принято целовать после свадебной церемонии.
Николас оторвался от губ Джессики и повернулся к священнику:
— Можете не сомневаться, я обязательно поцелую ее и после.
Священник понимающе улыбнулся и откашлялся, прочищая горло.
— Итак, приступим?
— Подождите минуточку, — попросила Джессика. — Сначала мне надо кое-что сделать. Очень важное.
Она повернулась к Николасу, который смотрел на нее с искренним недоумением, закинула руки за шею, расстегнула цепочку, на которой висело обручальное кольцо Антонио, и молча опустила ее Николасу в ладонь. Поймет ли он, что она хочет сказать этим подарком? Поймет ли, что, отдавая ему обручальное кольцо Антонио, она отдает ему и свое сердце, всю себя?
Джессика даже не осознала, что невольно задержала дыхание в ожидании ответного действия Николаса. Время как будто остановилось. Но вот он улыбнулся, глаза зажглись пониманием. Николас поднес ее левую руку к губам и поцеловал безымянный палец, то место, где было кольцо Антонио и где скоро будет его кольцо.
— Спасибо, — прошептал он.
— Я подумала, что это — самое ценное, что я могу тебе подарить, — шепнула она в ответ и улыбнулась. — Во всяком случае, пока.
Он ничего не ответил на это. Но ему и не надо было ничего говорить. Его сияющий взгляд говорил сам за себя.
Джессика повернулась к священнику.
— Мы готовы.
Церемония прошла быстро и просто. Как говорится, по-домашнему. Когда все закончилось, Николас поцеловал свою молодую жену с такой трепетной нежностью, что гости-мужчины заерзали на местах, а многие женщины украдкой смахнули слезу.
Потом был праздничный обед с обязательным свадебным тортом. Стол был накрыт на террасе с видом на море.
Джессика почему-то не хотела есть. Она выпила только бокал шампанского. Николас сидел рядом. Каждый раз, когда их взгляды встречались, Джессика старалась отвести глаза. Во взгляде Николаса было столько обжигающей страсти, что она боялась броситься ему на шею прямо сейчас, на глазах у гостей.
— Думаешь, это будет очень неприлично, если мы уйдем пораньше, прямо сейчас? — шепнул он ей на ухо и легонько коснулся губами ее губ.
— Думаю, неприлично, — отозвалась она, пряча улыбку.
— Черт, — с чувством проговорил Николас.
— Час-полтора пережить можно.
Николас тихонечко рассмеялся.
— Нельзя. — Он склонился к самому ее уху. — Я сгораю от нетерпения. Я хочу…
И он описал ей все, что собирается сделать с ней, когда они наконец останутся наедине. От одних только этих слов по всему телу Джессики разлилась восхитительная сладкая истома.
— Да, наверное, нам стоит уйти пораньше. Прямо сейчас. — Она хитро прищурилась. — Иначе гости будут в шоке…
Николас улыбнулся, поднялся из-за стола и подал ей руку.
— Я люблю тебя, — прошептал Николас, когда они с Джессикой заперлись в спальне. — Сейчас. Сегодня. И всегда буду любить. Я никогда тебя не обижу. Никогда не сделаю тебе больно. Ты будешь счастлива, я тебе обещаю.
Джессика едва не расплакалась от щемящей нежности, переполнявшей ее сердце.
— Знаешь, раньше я думала, что любить можно только раз… Но теперь я знаю, что это не так.
Николас улыбнулся и привлек ее к себе.
Она сама подставила ему губы для поцелуя.
А потом был сияющий вихрь страсти. Джессика с радостью и готовностью принимала все, что отдавал ей он. И сама отдавала ему всю себя. Всю без остатка. В ту ночь они почти не спали.
Каждый раз, когда они были вместе — это было как в первый раз. Они никак не могли насытиться друг другом.
Ближе к утру, когда первые лучи солнца уже окрасили темное небо, Джессика уткнулась лицом Николасу в плечо и прошептала:
— Я люблю тебя.
— Ты даже не представляешь, как много это для меня значит.
Николас ласково провел ладонью ей по плечу. Запах ее разгоряченного тела кружил ему голову. У нее была восхитительная кожа: мягкая, бархатистая и такая нежная, что порой ему было страшно к ней прикасаться. Она вообще была нежной и хрупкой, но при этом — горячей и страстной, как ураган огня. Она сводила его с ума. Этой женщине он готов был отдать всего себя. И не только тело, но и душу. Он готов был раскрыться перед ней полностью, до самых сокровенных глубин души. И он не боялся этого, потому что знал, что она никогда не воспользуется его слабостью, никогда не сделает ему больно.
Джессика смотрела на мужа и не могла понять, как же она жила раньше, не зная этого человека. Потому что только теперь, когда они были вместе, она поняла, что живет полной жизнью.
Он склонился над ней и приник губами к ее губам…
И тут зазвонил телефон.
— Кто-то решил разбудить новобрачных? — спросила Джессика, когда Николас положил трубку.
— Вставай. Пора собираться. Машина придет за нами через час.
Джессика упала на подушку и закатила глаза, изображая крайнюю степень отчаяния.
— И что тебя дернуло заказать билеты на первый утренний рейс?
Николас пожал плечами:
— Зато я позаботился о том, чтобы за нами прислали машину. Я молодец?
— Молодец, — рассмеялась Джессика. — Ну что, кто первый в душ? Или вместе пойдем?
— И ты еще спрашиваешь?!
Джессика встала с постели и подошла к двери в ванную.
— Или все-таки по отдельности сходим? А то мы точно опоздаем на самолет, — улыбнулась она, обернувшись к мужу.