Змееносец. Сожженный путь
Шрифт:
– Хорошо, улыбнулся Вацлав. Тогда его надо связать, как ты думаешь?
– Пусть Франтишек связывает, у него узлы выходят крепкие, кивнул Збигнев.
– Сделаю, отозвался долговязый мужчина средних лет, с рыжими усами. Он слез с верстака, подошёл к прапорщику, и ловко связал его.
– Готово, улыбнулся Франтишек. Можно выпить, время есть, добавил он, посмотрев на остальных.
– Я согласен, пробасил Збигнев.
– Выпьем, улыбнулся Вацлав, склонившись над Маркиным. Вот такой оккупант, усмехнулся Вацлав. Совсем не живой, рассмеялся он. Разлив по стаканам самогон, Вацлав первым предложил тост.
– Пусть живет Польша! Свободная от коммунистов, и "советов", добавил он, подняв
– Пусть живет, повторили остальные, и выпили.
Скрипнула дверь. В гараж вошел Лешек. Вид его был угрюмый, и недовольный
– Ты почему такой грустный, усмехнулся Вацлав, глядя на друга. Он тебе денег должен, этот "советский оккупант". Ты скажи, мы вытрясем из него все, до последнего гроша
– Он мне должен двести злотых, устало ответил Лешек, не обращая внимания на Вацлава. Он прошел к верстаку, открыл ящик, поковырялся в нем, достал длинную отвертку, и молча пошел к выходу.
– Эй, Лешек, зачем тебе такое длинное шило, усмехнулся Вацлав.
– Кабанчика хочу забить, ответил не оборачиваясь Лешек.
– Нашего что ли? рассмеялся Збигнев.
– Своего, обернувшись сказал Лешек, сами забивайте. Только уберите потом за собой, я чистоту люблю. добавил он, и вышел.
– Уберем, не волнуйся, кивнул Вацлав, улыбнувшись. за что уважаю Лешека, так это за его слово. Надежный он, как камень.
– Это да, кивнул Збигнев, я давно его знаю.
– Ясно, промолвил Франтишек.
– Сегодня прекрасный день, пьяно улыбнулся Вацлав, глядя на друзей. Мы уничтожим оккупанта! пафосно сказал он, подняв в руке стакан. Пусть пока одного, но это лучше, чем рисовать по ночам краской, на домах где живут эти гады! Правильно?
– Правильно, почти в унисон ответили Збигнев и Франтишек.
– Выпьем за Польшу, без коммунистов, поднял стакан Вацлав.
– Пусть живет Польша триста лет!
Стаканы ударились боками, колыхнув самогон. Горячие головы, мужские игры патриотов, уже смешалось все, в одном котле... Освобождение родной Польши, и личные амбиции, свобода , и сладкий запах, будущего...
– Что с ним делать будем, криво ухмыльнулся Франтишек глядя на прапорщика.
– А ты как думаешь? усмехнулся Вацлав.
– Пинка ему под зад, раздеть, пусть голый бежит к своим "советам"! рассмеялся Франтишек.
– Отличная идея, посмотрел на прапорщика Збигнев.
– Нет, покачал головой Вацлав. Они нашу землю топчут, оккупанты, учат нас жить по своим коммунистическим законам, портят наших женщин, и учат детей ненавидеть родителей, которые сражались на Вестер плато. Разве достойны они, такого наказания? грозно взглянув на товарищей, спросил Вацлав. Мы боремся за это? спросил он, окинув взглядом присутствующих. Или?
– Все, верно, кивнул Збигнев. Этого мало. Надо "поломать" этого коммуниста, пусть знают, мы их не боимся.
– Вы забыли о русском, которого мы привезли, улыбнулся Вацлав. Послушайте, у меня есть предложение.
– Какое? икнул Франтишек.
– Пусть они сами, друг другу горло перегрызут, а мы посмотрим, рассмеялся Вацлав. А? - Хорошо, ухмыльнулся Збигнев. А если откажутся, я сам их задушу, вот этими руками, зло сказал Збигнев, вытянув руки перед собой. Так сожму, все кости переломаю.
– Пришли к нам на хутор, вдруг сказал Франтишек, опустив голову. Танки проезжали, тихо говорил он. Один, прямо поехал, разрушил забор соседей, и въехал в дом. Крыша завалилась, люди кричат, там маленький ребенок был... взволнованно сказал Франтишек. Раздавило их танком, вместе с матерью. Крыша, бревна, на них упали, раздавило... А когда танкисты советские вылезли из танка, усмехались. Они пьяные были, угрожали людям автоматами... Страшно. Никого из них не наказали. А девочку с матерью похоронили. Родители одни остались. Потом мать умерла, а после отец. Не стало семьи польской, целой семьи, тяжело вздохнул Франтишек. А они ходят по нашей земле, и заставляют нас жить так, как хочется им. Сволочи!
– Не могу терпеть, глухо сказал Збигнев. Я убью его, сверкнув глазами, взглянул на прапорщика Збигнев. Нет терпения, убью. Он закатал рукава рубашки повыше, и пошел к лежащему на полу, телу прапорщика.
– Постой, крикнул Вацлав. Успеешь еще, спокойно промолвил он, доставая из за пояса пистолет. Веди второго русского сюда. Пусть грызут живьем ,друг, друга.
Збигнев остановился, посмотрел на прапорщика, у того пошевелилась нога, кивнул головой, повернулся, и пошел в другой конец гаража.
– А мне как? спросил Франтишек, наполнив свой стакан самогоном. Он посмотрел на Вацлава, пустым взглядом, поднес к губам стакан, и выпил. Поморщившись, подцепил пальцем капусту, кинул в рот, и зажевал.
– Я тоже готов, сказал Франтишек, сжав кулаки.
– Подними этого, кивнул в сторону прапорщика Вацлав. Приведи его в чувства. Пусть видит, и ощущает, как подыхать, ухмыльнулся Вацлав.
– Это я могу, не беспокойся, махнул рукой Франтишек. Будет красиво, и очень больно, сплюнул Франтишек. Он у меня сейчас запоет, усмехнувшись, добавил он. Как петух! Взяв с верстака, ножницы для резки металла, Франтишек, пошел приводить в чувство прапорщика. Ответят за все, промолвил Вацлав, проверив пистолет. Вытащив обойму, он посмотрел на патроны, вставил. и передернув затвор, положил пистолет, подле себя.Из глубины гаража, уже слышались глухие удары, и стоны. Збигнев тащил молодого русского, подгоняя его тычками в тело. Дотащив, он одним движением, поставил его на колени, и сорвал с головы старую вязаную шапку. Саша зажмурился, на несколько секунд, потом медленно открыл глаза, и увиденное, его настолько поразило, что отняло дар речи. Перед ним, в нескольких метрах, извивался советский военный, с заткнутым ртом, а рядом с ним, пьяно ухмыляясь, сидел молодой мужчина, и приложив металлические ножницы к пальцам, готовился "откусить" один из них .Бедняга мычал, конвульсивно дергался телом, и мотал головой. Выпученные от страха глаза, огромные, будто хотели лопнуть, и бордовое лицо, такое темное, будто перезревший арбуз... Саша задрожал, инстинктивно попятившись назад. Чья-то сильная рука, схватила его за шиворот, и подтолкнула вперед. Франтишек обернулся, зло посмотрел на Сашу, ухмыльнулся, и надавил на ручки ножниц. Кровь брызнула ему в лицо. Он дернул головой, отбросив ножницы в сторону, поднялся, и с силой пнул тело прапорщика . Тот дернулся, и закрутился "словно юла", скрутившись телом. Громкое мычание, разносилось по гаражу. Саша расширенными от ужаса глазами, не отрываясь смотрел на отрубленный палец, лежащий на полу. Приступы тошноты подкатывали к горлу, он пытался дышать глубоко, но у него не получалось, еще одна "волна", он не выдержал. Склонившись, он блевал. А перед глазами, затихал в агонии советский военнослужащий, прижимая руку к животу, он мычал, скрючившись на полу.
\ - Что, не нравится, схватив Сашу за волосы, прикрикнул Збигнев. Смотри сука! Смотри, добавил он зло, задрав голову Саши.
– Молодец Франтишек, усмехнулся Вацлав. Правильно. Только так, кровь за кровь, мы заставим их бояться, и они уберутся с нашей земли.
– Я ему сейчас, наливая в стакан самогон, утер от пота лоб Франтишек, все пальцы отрежу. Клянусь, добавил он, и выпил .
– Хорошо, повел плечами Вацлав. Оккупантам смерть, рассмеялся он.
– Что с этим, недовольно спросил Збигнев. Он запачкал мне штаны. Куда его? спросил Збигнев, обращаясь к Вацлаву. Может тоже, пальцы сначала отрезать?