Змееносец
Шрифт:
Доклад был подготовлен ближе к полуночи и выглядел весьма скомканным, — но прямолинейный характер Ориона не позволил ему изменить в своем расследовании хотя бы строчку. Факты говорили сами за себя.
Постучавшись в дверь, законник дождался ответа и вошел.
Кит Сигма сидел за столом, мрачно поддерживая рукой голову, а в самом центре массивного дубового стола лежала горстка звездной пыли.
— Присаживайтесь, турин Орион, — тихо сказал магистр и дрожащими пальцами указал на резной стул с высокой спинкой.
— Благодарю, справедливый астролог, — поблагодарил законник и, теребя в руке старую потертую папку, сел напротив главы Зодиакария.
— Есть новости?
— Безусловно.
Орион кивнул, не спеша начинать доклад. Настроение магистра было слишком неоднозначным, чтобы в одночасье обрушить на него шокирующие факты расследования.
— Надеюсь, хорошие? — задал следующий вопрос Кит Сигма.
— Не уверен… — Острый взгляд магистра тут же пронзил Ориона насквозь, не хуже острой стали.
— Скажите, турин, что такое для вас гороскоп? — словно не услышав ответа, астролог повел разговор совсем в ином направлении.
— Для меня? — удивился законник. — Все — жизнь, вера, правила существования! Все, что у меня есть!
— Похвально. Тогда у меня следующий вопрос: а на что вы готовы пойти, если выяснится, что данной ценности угрожает неминуемая опасность?
— Приказывайте! — без тени сомнения отчеканил Орион.
— Что ж, — загадочно улыбнулся магистр. — Тогда считайте вам выпал такой шанс. То, что вы видели у Врат года, пускай так и останется при вас. Вот здесь, — Кит Сигма указал пальцем на собственный висок. — А молодой дин, возмутитель спокойствия, превратится в неприятное воспоминание, словно дурная болезнь, поразившая нас на досуге и прошедшая без следа. Надеюсь, мы поняли друг друга?
Похолодев от ужаса, Орион кивнул.
Сегодняшний день в его гороскопе сулил невероятные перемены и разочарования. Расценив это по-своему, законник посчитал, что нынче его обязательно разжалуют, не удовлетворившись результатом расследования.
Но он ошибся.
* * *
Кабинет магистра пустовал недолго. В тот день нашелся еще один человек, кто по собственной воле пожелал аудиенции Кита Сигмы.
Осторожный стук заставил магистра нахмуриться и, не отрываясь от старых манускриптов, пригласительным жестом ответить визитеру. Быстрые каблучки застучали по паркету. Не поднимая глаз, астролог безошибочно угадал того, кто потревожил его в столь поздний час. Волопас Альфа был вторым человеком в Зодиакарии и второй тенью справедливого астролога.
— Верный друг, спасибо, что откликнулся на мой призыв, — задумчиво произнес Сигма.
— Разве я когда-нибудь заставлял усомниться в своей преданности? — старый, дребезжащий голос был наполнен лестью, но магистр уже давно привык этого не замечать.
И все-таки ответил:
— Никогда.
Голос растворился в томительной тишине. Бесконечные секунды замерли, и только болезненный кашель магистра делил ожидание на равномерные отрезки.
— Неужели молодой дин так встревожил твой разум? — не выдержав, первым начал Альфа.
— Возможно, — рассеяно ответил магистр.
— Но есть и другие причины, верно?
Перед глазами гостя возникла пожелтевшая от времени карта звездного неба — крохотные точки соединенные призрачными белыми линиями на синем фоне.
— Ничего не понимаю, — брови второго астролога удивленно поползли вверх. — Ты что всю ночь провел в Небесном хранилище? Но с какой стати?
Подняв взгляд на друга, астролог закусил душку очков в изящной металлической оправе и затянул грустную мелодию.
— Все равно не понимаю, — внимательно изучив карту, пролепетал Альфа.
Старый астролог, спросил:
— Что есть знаки зодиака? — И в качестве подсказки, водрузив очки на переносицу, Сигма указал пальцем на кольцо планет вокруг солнца. — Ну?
— Если вспомнить изначальное определение, зодиак — это колесо сансары — круг воплощений, через которые проходит человек, извлекая жизненный опыт. В этом колесе вращаются в бесконечности двенад…
— Тринадцать созвездий, — докончил магистр.
Глаза второго астролога поползли вверх, лоб разрезали борозды глубоких морщин.
— Да что ты такое говоришь, Сигма!
Но магистр не собирался слушать причитания своего друга и верного помощника. Сняв очки, он наставительно начал объяснять:
— Зодиак — это плоскость эклиптики, то есть плоскость, в которой Земля вращается вокруг Солнца. По сути, для нас, это видимый путь Солнца в течение года в окружении звезд. Эту плоскость пересекает не двенадцать, а тринадцать созвездий: между Скорпионом и Стрельцом она слегка затрагивает созвездие Змееносца. Надеюсь, ты уже слышал о таком?
Раздавленный словами магистра, второй астролог молчал, только изредка хлопая круглыми глазами. Сигма тем временем продолжил:
— Каждый сектор по тридцать градусов. Только точкой отчета является не звезда, созвездия Овен, а точка, в которой находится Солнце в момент весеннего равноденствия. Понимаешь? Фактически, к Змееносцу относятся последние семь градусов Скорпиона и первые семь градусов Стрельца, по времени — приблизительно с 15 по 28 ноября… Теперь уразумел?!
— Откровенно говоря — нет! — ответил Альфа и уточнил. — Откуда ты понабрался подобное ереси?
На стол, с треском лег огромный фолиант в плотной кожаной обложке. Прочитав название, второй астролог сначала отшатнулся, а затем дрожащей рукой попытался коснуться обложки. Нет, глаза не обманули его. Перед ним действительно была основа основ, альфа и омега всего сущего!
— Но мы ведь изучали ее. И никогда. Нигде. Ни одного упоминания! — растеряно залепетал Альфа.
— У любой веры существуют свои тайны, — едва слышно ответил магистр.
— Стало быть, дин Персей оказался… — попытался предположить астролог.