Змеиная пустошь. Секрет подземелья
Шрифт:
Мика не отрываясь смотрел ей в глаза. Когда-то они сверкали, аспидно-серые и глубокие, как озеро. А теперь? Будто бы жизнь покинула их, оставив лишь два унылых серых камня…
Вдруг Мика заметил, что взгляд Фракии больше не устремлён на кость-вилочку; она смотрела в упор на него. Он сглотнул и улыбнулся ей.
– Потяни за вилочку, Фракия, – подбадривал он её. – Вдруг сбудется?
– Моё желание? – вяло протянула Фракия и пожала плечами. – Может, для тебя будет лучше, если оно не сбудется.
Мика поёжился – холодные мурашки пробежали по
– Это глупо, Фракия, и ты сама это знаешь, – сказал он. – Чего бы ты ни пожелала для себя, я всегда тебя поддержу. – Он снова улыбнулся, наклонился вперёд и взял её за запястье. – Больше всего на свете я хочу, чтобы ты была счастлива.
Мика поднял её руку, поднёс к губам и хотел поцеловать, но Фракия вырвала руку. Мика испугался, не разозлил ли он её – он терпеть этого не мог, – но когда девушка отвела взгляд, он увидел в её пустых серых глазах вовсе не гнев, а глубокую неутешную печаль.
Мике было горько.
– Фракия… – начал было он.
Но девушка-змеерод поднялась и с миской жаркого, к которому так и не притронулась, направилась в спальню.
– Я могу разогреть его, – предложил Мика, вскакивая с пола.
– Это вовсе не обязательно, – с этими словами Фракия скрылась в соседней комнате.
Мика со вздохом опустился обратно за стол. Он так надеялся, что, спрятавшись от всех в подземном укрытии на долгие месяцы зимы, они найдут утешение в компании друг друга! Но вышло совсем иначе. Несмотря на физическую близость, Фракия была как никогда далека от него.
О, она любила его, по-своему, как могла, Мика знал это. Но что касается утешения… Казалось, она просто не позволяла себе утешиться. Хуже того, Мика ничего не мог с этим поделать.
Он уставился на кость-вилочку от копчёной туши сквобозмея, которую сохранил специально. Широкая, изящная, она была раза в три крупнее индюшачьей.
– Илай, – сказал Мика, подняв глаза, – не могли бы вы потянуть за другой конец косточки? У меня есть желание для Фракии, и я очень хочу, чтобы оно сбылось.
– Нельзя загадывать желания за другого, – прозвучал грубоватый ответ скалолаза. – К тому же, – добавил Илай, – кости змеев слишком крепкие, их так просто не разломать.
Илай даже не обернулся. Да и ни к чему было. Мика понял, что тот всё же слышал весь их с Фракией разговор, и покраснел от смущения.
– Когда закончишь, принеси мне грязную посуду, – сказал Илай.
Мика наблюдал, как изгибалась и напрягалась спина Илая, пока он отскабливал пригоревший жир со сковороды. Время в зимнем укрытии заполнялось мелкими рутинными делами – мытьём посуды, натачиванием ножей и прочим в таком духе. Это и были повседневные занятия Илая. Когда он ничего не чистил и не ремонтировал, то чаще всего пропадал в кладовой, тщательно перебирая провизию и прикидывая, что из еды приготовить в следующий раз.
Тихонько вздохнув, Мика собрал деревянные миски, кружки и ложки, кувшин из-под ликёра и большое блюдо, в котором было подслащённое мёдом ячменное пюре, сложил всё в стопку, сверху пристроил кость-вилочку и отнёс Илаю.
– Поставь вон там, парень, – кивнул скалолаз в сторону плоской каменной плиты; его взгляд упал на вилочку. – Желания, – фыркнул он. – Ты слишком взрослый для такой чепухи, Мика, – заметил Илай. – Кроме того, из этой кости можно сделать кое-что полезное.
Мика нахмурился. Он взял кость и повертел её в руках.
– Интересно, что?
– Присмотрись, – сказал Илай, вытирая мокрые руки о штаны и поворачиваясь к Мике. – Разве её форма тебе ничего не напоминает?
Мика пожал плечами. Илай забрал у него вилочку и, держа её в одной руке, другой погладил неровную поверхность.
– Видишь ли, Мика, – сказал он, – в отличие от нас с тобой, да и от любого другого человека, у змеев сросшиеся ключицы, – он осторожно провёл пальцем по каждой изогнутой части косточки и задержался на верхушке, в которой они соединялись, – как у птиц. Такое строение укрепляет их. И позволяет летать.
Илай взял кость за сросшийся конец и перевернул изогнутыми отростками вверх. Скалолаз вопросительно взглянул на Мику своими бледно-голубыми глазами, и его губы изогнулись в лёгкой улыбке.
– А сейчас ничего не напоминает?
Мика нахмурился.
– Букву «у»? – предположил он.
Илай взял кость в левую руку, а правой сделал движение, как будто оттягивал тетиву.
– Рогатка! – воскликнул Мика.
– Хвала Создателю, – улыбнулся Илай. – Твоя голова всё-таки варит. Клянусь, я уж было начал в этом сомневаться! – Он важно кивнул. – Но в конце концов ты догадался, парень. Рогатка.
Илай поднял кость-вилочку, и Мика по-новому взглянул на неё горящими глазами.
– Тут у тебя каркас, – объяснял скалолаз. – Нужно ещё немного кожи покрепче, толстый шпагат и пару кусков эластичной кожи – и ты получишь орудие, которое сразит наповал кого угодно с расстояния в сто шагов. – Он улыбнулся. – Если когда-нибудь понадобится…
Он вручил кость Мике, который поднял её перед собой, закрыл один глаз, согнутыми пальцами медленно оттянул воображаемую тетиву и отпустил её.
– Буф, – пробормотал он и взглянул на Илая. – Думаешь, получится?
– Перво-наперво, парень, её надо сделать. – Илай повернулся и кивнул в сторону кладовой. – Всё нужное ты найдёшь в старом сундуке в углу. Наберёшь подходящие материалы – неси, я посмотрю и скажу, с чего тебе начать, – улыбнулся он. – Если повезёт, как минимум на пару дней у тебя будет толковое занятие.
Мика рассмеялся. Делать рогатку было явно интереснее, чем возиться по хозяйству.
Он направился к кладовой; проходя через спальню, он пригнулся, чтобы не удариться головой о низкий потолок. И остановился. Фракия, сидя на краю своего матраса, кормила кусками тушёного мяса мандрозмея, который устроился у неё на плече. Над ней на выступе скалы висела деревянная клетка; решётчатая дверца клетки была открыта.