Змеиные сети
Шрифт:
– Благодарю, – сердечно сказал Ли Вэнь. – Я знал их очень долгое время. Но они умерли этой ночью, когда приехали, эээ, темные эльфы.
– Вы их подозреваете? – разыграв удивление, спросил я.
– Слишком уж невероятное совпадение, – сказал он. – Я бы не осмелился просто так высказывать подобное…
– Ну ничего себе, – сказал я. – Кстати, я даже знаю, какой темный эльф их убил!!!
Последнюю фразу я просто рявкнул ему в лицо. Он поперхнулся чаем, но, справившись с на мгновение проявившимися чувствами, опять вернулся к своей обычной маске.
– Кто же
– Я сам их и убил, – сказал я. – Будем играть в молчанку?
– Я ничего не понимаю, – как бы растерянно сказал тот.
Лжет. Мои ощущения меня не обманывали, однако я уже все знал заранее.
– Они хотели подслушать мои приватные разговоры, но были замечены, и поплатились за это, – сказал я.
– Но они не были магами! Вы ошиблись! – вскри-чал он.
Это уже становилось просто смешным, напоминая балаган, с которым я столкнулся в деревне в начале игры.
– НЕ ошибся, – возразил я ему. – Стрилюд ведь лично проверял всех бойцов.
– У каждого могут быть ошибки, – обтекаемо ответил мне Ли Вэнь.
– Да нет никакой ошибки, – отмел я его аргумент. – Меня крайне интересует, что вас с ним связывает. Подумайте до завтра, а потом дадите мне ответ. И помните, что я отличу правду от лжи.
Предводитель «Солнечных Псов» заткнулся. Держался он молодцом, ничего не скажешь.
– Вы ведь не попытаетесь сделать какую-либо глупость? – он даже вздрогнул от моих слов, словно я вколотил гвоздь в крышку его гроба.
Не попрощавшись, я поднялся и ушел, оставив его наедине с его мыслями. Кроме основного вопроса о Стрилюде, мне было интересно, придет ли им в голову, что, возможно, им просто дали подслушать разговор, подкинули дезинформацию. Я затруднился прикинуть вероятность подобного исхода, но надеялся на лучшее. Еще меня беспокоило, что никаких попыток взлома заклинания я не уловил, не было никаких системных сообщений. Это означало, что есть способ преодолеть защиту заклинания. Но каков тогда их уровень? Слишком хорошо скрывались? Мне казался более логичным вариант о каком-то артефакте, посмотрим, что скажет Ли Вэнь позже.
Возле шатра принца было пусто, я заглянул внутрь – принц еще мылся, и я направился к своему питомцу в одиночку. Интересно, почему он так себя вел.
Пройдя около километра по снегу, я увидел сидящего возле следов побоища лигра. Повернувшись ко мне, он потерся об меня, предлагая сесть рядом. Без возражений, я опустился на снег, приобнял его.
Красавчик некоторое время смотрел вперед, а потом… закашлялся. Я удивился, но тут… Красавчик завыл. Я опешил – не думал, что связки кошачьих способны на подобное. Буквально через несколько минут наши эмоции слились, и я ощутил, что это было песнью-прощанием. Прощанием с теми, кто дорог тебе, ведь мантикоры тоже служили Великому Змею… Он изливал тоску от того, что ему пришлось совершить, и оплакивал потерю тех, кто утратил разум.
А последним аккордом была жажда мести. Мести
Мы довольно долго сидели на снегу, я смахивал слезы питомца, поглаживая его.
Потом лигр поднялся и указал на руины, приглашая меня.
– Их надо похоронить, а потом можно осмотреть руины, не так ли? – спросил я.
Он согласно кивнул, его хвост активно дергался.
Я развернулся и пошел обратно к лагерю. Куча народу наблюдала за происходящим, вой питомца не поднял переполох в лагере, но был из ряда вон выходящим событием в любом случае. Навстречу мне шагнул бледный, ни кровинки на лице, Ракшас. Его бойцы держались позади, все до единого опустили головы.
Ракшас поднял на меня взгляд. Его глаза округлились от удивления, но мгновение спустя вернулись в нормальное состояние.
– Все забываю, Змей, что ты другой, – тихо сказал он. – Ты не знаешь, что это было, не так ли?
Я отрицательно мотнул головой, поджав губы.
– Песнь Скорби, – так же тихо продолжил он. – Говорят, что в день, когда нас покинули Священные Лигры и остатки боевых Райя, последние из них, перед тем, как свалиться замертво, затянули песню Скорби. В ней дань умершим, горечь поражения и обещание мести. Один из наших жрецов сказал, что день, когда эта песнь прозвучит снова, станет днем возвращения нашей расы к величию.
Последнюю фразу он произнес просто благоговейным шепотом.
– Не посрамим же память погибших, – я не придумал ничего лучше. – Давай похороним всех мантикор, вечером всех помянем, а завтра утром осмотрим это место как следует.
– Мудрые слова, – поднял голову Ракшас.
– Мне временно надо будет покинуть этот мир, но я хочу бросить хотя бы горсть земли, – сказал я. – Хотя бы одну могилу мы должны выкопать сами, дабы помнить о наших предках.
Принц лишь склонил голову.
Подошедшему Славомиру я сказал, чтобы нам дали лопаты, мы первыми приступим к делу, остальных позовет принц, если сочтет нужным. Не задавая лишних вопросов, он кивнул. Получив инструменты, мы потратили немало времени раскапывая первую могилу, мерзлая земля усложняла дело.
– Как считаешь, – когда первая яма была выкопана, спросил принц, – если мы заберем хвосты, и превратим их в яд для нескольких ловушек, не будет ли это оскорблением памяти павших?
– Думаю, они будут рады послужить целям Великого Змея и после смерти, не дадим пропасть этому зря, – сказал я. Сегодня количество пафоса в моих речах зашкаливало.
– Мы подготовим ловушку, – сказал ир Дарксин. – А теперь, давай займемся делом.
Он достал свой меч, протянув его мне. Красивый прямой меч. Темный металл, навершие, рукоятка и гарда выполнены в виде Великого Змея, а клинок заменял рог божества.
– Верный Богу, – сказал Ракшас. – Мой меч.
Я аккуратно принял его, без слов. Статы меча не отражались, виден был лишь знак вопроса, но это дело привычное…
Я подошел к мертвой мантикоре, и, даже не морщась от зловония вокруг, одним ударом отсек хвост.