Змеиный князь
Шрифт:
Морквард поклонился.
– Дорогой дядя, надеюсь, ты позволишь покинуть тебя без лишних церемоний, – Мал встал со скамьи, – у меня слишком мало времени.
– Постой, Мал, я еще не все тебе сказал. – Хендрик был сильно взволнован. – Вы сможете уехать не раньше чем завтра. Никто не должен знать, что Морквард едет с тобой. Ты должен мне обещать, что это останется тайной для твоего отца.
– Ты все-таки предаешь его? Зачем? – в голосе Мала появились жесткие интонации. – Предатель всегда достоин презрения, – думал принц. – Король не сказал, где находится Маргарита, сославшись на данное Пипину
– Я делаю это ради тебя… – Хендрик замолчал, собираясь с духом, и продолжил, – и ради той, что любил, но оставил по воле отца, взяв в жены другую. В отличие от тебя, мне не хватило смелости бросить вызов сразу двум королевствам. Вот почему я сейчас хочу, чтобы ты нашел свою избранницу, и готов пойти на обман. Возможно, я совершил ошибку. Но не меньшей ошибкой было бы думать, что я поступил разумно. Нет, я пошел на поводу у собственных чувств. Я был охвачен страхом – страхом оказаться в немилости, страхом быть изгнанным. Он продиктовал мне решение, и я покорился ему.
Хендрик замолчал. Мал сожалел о сгоряча высказанном обвинении.
– Достаточно на сегодня откровений, – Хендрик вернул облик благодушного аристократа. – Тебе следует хорошо отдохнуть. Завтра во время праздника, когда все жители Сира оденутся в голубые плащи, вам предстоит покинуть город.
Мал направился к выходу, где стоял Морквард. Тот смотрел глазами преданной собаки. Мал ощутил к нему сильную неприязнь.
В эту ночь принц был ближе к дому, чем когда-либо за последние дни. Он нашел у себя в комнате письменный прибор и несколько листов бумаги. Перед тем как заснуть, Мал написал Хендрику обо всем, о чем был не в силах сказать вслух.
Утром принц отправился на прогулку по городу. Он услышал звуки музыки, пошел им навстречу и столкнулся с женщиной, несущей надрезанный арбуз. Тот чуть не вывалился из ее рук, и принц помог ей его поймать. Женщина в благодарность отломила ему кусок плода с ярко-красной мякотью.
Музыку извлекали из инструментов бородачи в чалмах, сидевшие на коврах под занавесью из цветных тканей. У первого в распоряжении были струны, жестко закрепленные с одной стороны деревянного ящика и уходящие вглубь, с другой – свободно натягивающиеся стальной ручкой, которую музыкант удерживал в правой руке. Он едва заметно и без особых усилий перемещал ее в воздухе. Пальцами левой руки он едва прикасался к струнам, что приводило к появлению необыкновенно чистых и ярких звуков. В распоряжении второго бородача были нанизанные на нити темные полукруглые пластины из дерева. Они были усеяны сверкающими на солнце драгоценными камнями и лежали в платяном мешке. Музыкант водил над ними руками, иногда очень осторожно дотрагивался, добиваясь переливчатого звучания. Во время игры музыканты улыбались и добродушно разглядывали собравшихся вокруг жителей города Сира. Кто-то едва покачивался в такт музыке, кто-то самозабвенно танцевал.
Бородачей сменил юный музыкант с лютней. Он играл настолько неуверенно, что в толпе раздались насмешки. Одна из девушек выкрикнула:
– Эй, худышка, ты что здесь делаешь?! Играть-то не умеешь! Да и куда ты полез с костлявыми ручонками? Подожди, пока они мясом обрастут! Заодно и молоко на губах пообсохнет!
Юнец продолжал играть. Но звук инструмента стал терять гармонию. Несколько раз он откровенно фальшивил. Девица вошла в раж. Она подыскивала всё более изощренные ругательства, но мальчик не прекращал игру.
– Пошла вон! – выкрикнул Мал.
Раздосадованный руганью девицы, он бросил арбузную корку и попал ей в затылок. В толпе раздался смех. Девушка обернулась. Ее воинственный настрой улетучился, а глаза широко раскрылись. Она не знала, что делать. Это еще больше рассмешило публику. Девушка, видя, что толпа потешается над ней, отступила. Смех не умолкал, перерастая в безудержный хохот. Смеялся даже музыкант, продолжая играть, но уже куда более вдохновенно. Девушка бросилась наутек. Толпа ликовала. Стоявший рядом с Малом мальчишка лет двенадцати едва слышно произнес:
– Уноси ноги, жестокая курица! Ты такая же слабоумная птица, как и все девицы! Поделом тебе!
Мал возразил:
– Не стоит так говорить обо всех девушках на свете.
Мальчишка удивился.
– Вы же сами видели, как она себя вела!
– Она поступила дурно, – согласился Мал, – но это не повод считать курицами всех девиц до одной.
Не дожидаясь ответа, принц пошел прочь. Мал был не в духе. К нему вернулась тоска по Маргарите. Верн и Дан не стали его ни о чем спрашивать. За обедом Хендрик несколько раз призывал Мала к осторожности и возращению в Сир при первых признаках слежки. На дорогу он распорядился выдать им голубые плащи.
– В них вы легко растворитесь в толпе, и никто не сможет проследить за вами.
Четыре всадника ринулись сквозь многолюдный красный поток, устремленный в центр города. Проезжая последнюю улицу, принц увидел мальчика, собиравшего мусор. Присмотревшись, Мал узнал в нем юного женоненавистника. Рядом стояла женщина и кричала:
– Ты у меня узнаешь, что бывает, когда маленькие бездельники уходят из дома без спроса! Не надейся, что это тебе так просто сойдет с рук!
Женщина схватила мальчишку за ухо.
– Неудивительно, что он называет их курицами. Еще несколько лет такого обращения и малыш возненавидит женщин на всю жизнь, – подумал Мал.
Принц остановился рядом с мальчиком. Его мучительницы поблизости не было.
– Поедешь со мной?
– Да!
Мальчик узнал его.
– Садись на коня.
Принц протянул руку. Ловко подтянувшись, мальчик сел за спиной у Мала.
Они ехали всю ночь. Утром принц почувствовал, что мальчик устал. Но тот не жаловался. Мал приказал остановиться, но только до полудня. Дан развел огонь, а Верн достал припасенные в Сире хлеб, сыр и вино.
Согревшись у костра и выпив вина, Мал спросил мальчика:
– Как тебя зовут?
– Я не помню своего настоящего имени. Моя родина далеко отсюда. Но в Сире меня называли в честь сына Осириса Гором.
– А ты помнишь, сколько тебе лет?
– Сейчас мне двенадцать.
– Как же случилось, что сын бога убирает мусор за простыми смертными?
Мальчик ответил не сразу. Мал понял, что ему неприятно напоминание о недавнем прошлом.
– Прежде чем победить злого бога Сета, Гор долго трудился, не чураясь никакой работы.