Змеиный зуб
Шрифт:
— Это хорошо.
— Да там все было ясно. Этот тип сидел на игле, вранье было его второй натурой. С Жанин так легко не справиться.
— В ее версии нет никаких несоответствий, за которые можно было бы зацепиться?
— Поверьте мне, я сам над этим постоянно голову ломаю. Пока что ее слова против моих — и больше ничего. В лучшем случае я могу рассчитывать на то, что жалобу признают недоказанной. Если, конечно, нам не удастся выявить причастность Жанин к убийствам в ресторане.
— Было бы неплохо. — Стрэпп немного помялся, а потом спросил: — Вы рассказали
— Это было первое, что я сделал.
— И как она отреагировала?
— Рина просто молодец — особенно если учесть, что я в последнее время частенько срывал на ней раздражение.
— Значит, вы рассказали ей все как есть?
— К счастью, мне нечего было от нее скрывать. Я не сделал ничего предосудительного.
— Вы говорили мне, что Жанин весьма привлекательная женщина, Декер. Что, если вам предложат пройти проверку на детекторе лжи?
— Ничего не имею против — пусть проверяют.
— Но ведь вас подсоединят проводами к этой машине и начнут задавать множество разных вопросов. Очень личных вопросов — о вас, о ваших отношениях с женщинами. О вашей сексуальной жизни. Вас будут спрашивать и о Жанин, и о том, находите ли вы ее сексуально привлекательной, о том, было ли у вас желание переспать с ней. Как вы будете на все это отвечать?
— Я скажу правду.
— А что, если дело дойдет до суда? Возможно, там вам тоже будут задавать аналогичные вопросы. И тогда ваша жена может услышать какие-то неприятные для нее вещи.
— Это не проблема.
— Значит, вы сказали Рине, что Жанин вызвала у вас желание?
— Не так многословно, как об этом говорите вы, но по сути — да, — ответил Декер, и в его голосе явственно прозвучали неприязненные нотки.
— И? — вопросительно поднял брови капитан.
— Она меня ни в чем не винит. — Декер опустился на стул и ударил себя кулаком по лбу. — Господи, как это может быть, что в какой-то момент женщина кажется тебе привлекательной, а в следующий ты уже ненавидишь и презираешь ее и все, что хоть как-то с ней связано?
— Постарайтесь, чтобы о вашем отношении к Жанин Гаррисон не стало известно за стенами этого кабинета. Ваши слова звучат так, что если кто-то услышит их, вам вполне могут инкриминировать попытку мести.
— Я знаю. Придется сдерживаться.
— Если вы считаете, что Рина осилит это, было бы неплохо, чтобы она присутствовала при разборе.
— Да вы шутите, — пораженно откинулся на спинку стула Декер.
— Нет, не шучу. С формальной точки зрения она вам не помощник. Но ей не возбраняется находиться рядом с вами. Жена ведь не может свидетельствовать против своего мужа.
— Ну, и с какой стати мне тащить ее с собой?
— Я назову вещи своими именами, — сказал Стрэпп. — Ваша жена — очень красивая женщина, Питер. И к тому же она молода — гораздо моложе вас.
— На двенадцать лет.
— При разборе таких жалоб, как та, которую подали на вас, очень важное значение имеет субъективный фактор. Как вы сами отметили, в этом деле нет ничего, кроме ваших слов
Декер потер ладонями лицо.
— Я вовсе не утверждаю, что ее это никак не заденет, но Рина сильный человек. Думаю, она справится.
— Необходимо отработать с ней линию поведения, Пит. Говорить она должна спокойно, даже чуть небрежно. Ну и, разумеется, никаких слез. И потом, ей не следует оправдываться.
— Я понял.
— Полное спокойствие, никаких истерик
— Ясно, сэр. Я уж постараюсь, чтобы так оно и было, — криво улыбнулся Декер.
21
Рина, конечно же, заметила, что муж не в своей тарелке, но решила не задавать ему вопросов, а без лишних слов подала на стол «скромный», как она выразилась, обед. За едой говорили в основном мальчики, обсуждавшие интриги школьного совета и правила дорожного движения, о которых Сэмми, всего неделю назад севший за руль автомобиля, рассуждал с видом знатока. Под аккомпанемент его вдохновенной лекции все с удовольствием уминали приготовленные Риной морковный суп-пюре, куриные грудки с гарниром из дикого риса и капусты брокколи, а на десерт — яблочный пирог. Когда Декер спросил жену, почему она назвала ужин скромным, Рина ответила, что не приготовила салат.
— Все было удивительно вкусно, — сказал лейтенант, попивая кофе.
— Высший класс, — подтвердил Сэмми.
— Человеку, который целую неделю питается в кафетериях, все что угодно покажется вкусным, — заметила Рина.
— Это же комплимент, мам.
— Рада, что тебе понравилось.
— А мы пойдем завтра в ешиву? — спросил Джейкоб.
— Да, конечно.
— Туда и обратно пешком?
— Я уверена, что смогу достать у ребе Шульмана приглашение на ланч, если тебе не хочется слишком рано возвращаться домой.
Мальчик откинул со лба черные волосы и посмотрел на родителей пронзительными синими глазами.
— Нам надо переехать, — объявил он.
Рина и Декер переглянулись.
— Мы живем в очень неудобном месте, — пояснил Джейкоб. — До ешивы отсюда час ходьбы, а чтобы зайти в гости к кому-нибудь из ребят — полтора часа топать. Ханне сейчас четыре года. Скоро она подрастет и тоже захочет навещать друзей. Мы же не можем вечно оставлять ее с нянькой.
За столом наступила тишина.
Декер закрыл глаза, затем снова открыл их и сказал: