Змей в райских кущах
Шрифт:
Я хотела спросить его, кто же тогда станет зарабатывать деньги? Но вовремя прикусила язык. В мои планы совсем не входило ранить его чувство собственного достоинства.
— Я, конечно, понимаю, что это твое призвание, — продолжал муж, — но…
— Не беспокойся, — мрачно проговорила я в ответ, — если дело так и дальше пойдет, то на днях мне поступит предложение от начальства написать заявление «по собственному желанию»!
— Ну, это уж ты хватила! — удивленно усмехнулся Володька.
Сегодня была суббота — мой законный и единственный
Зазвонил мобильник, мы с Володькой переглянулись, опасаясь взять трубку. Но я все-таки превозмогла себя и шагнула навстречу неприятностям, которые подстерегали меня на другом конце провода. И их — эти неприятности — я снова узнала из уст Галины Сергеевны Моршаковой.
— Ирочка, здравствуй, — сочувственным голосом проворковала она. — Ты уже читала, наверное? — осторожно предположила Моршакова, разговаривая со мной так, словно я была человеком смертельно и безнадежно больным.
— Читала, — призналась я. Пожалуй, Володька был прав, что первым подсунул мне эту статью. Иначе я просто не выдержала бы сочувствия, которое готово было обрушиться на меня от сотрудников. — Вы с этим Ремизовым знакомы?
— Кажется, нет, — задумчиво проговорила Галина Сергеевна. — Но фамилию где-то слышала…
— Фамилия-то у него распространенная, — заметила я.
— И в самом деле, — призналась Галина Сергеевна. — Да, чуть не забыла самое главное, — всполошилась она. — Тебя Евгений Иванович вызывает!
— Срочно?
— Сегодня же, — сказала Галина Сергеевна. — Он тебя уже в своем кабинете ждет, впрочем, так же, как и меня, — вздохнула она. — И как мы только с тобой эту Малахову проглядели, а?! Ну, тебе-то простительно, — смилостивилась Галина Сергеевна, — а я-то уже сколько лет на ТВ?! Да ладно, слезами, как говорится… В общем, жду тебя в нашей двадцать четвертой комнате! — Сказав это, Моршакова повесила трубку.
— Что? — догадался Володя. — Полный разнос?
— Похоже, что так, — согласилась я.
В темпе переодевшись, я уже мчалась на остановку маршрутного такси, прикидывая в уме, что делать. Я почему-то с первой секунды не сомневалась, что Аллу Владимировну подставили. А получилось так, что и меня с нею заодно. Я готова была предпринять самые решительные шаги, чтобы отстоять свое, а заодно и ее честное имя! В конце концов, почему бы не выяснить, что же случилось на самом деле?!
Галина Сергеевна, как и пообещала, дожидалась меня в двадцать четвертой комнате. К шефу мы отправились вместе. По дороге она попросила меня вести себя потише, хотя понимает, что я переполнена праведным гневом и готова к самым решительным действиям.
— Ну, здравствуйте! — встретил нас Евгений Иванович на пороге своего кабинета с видом Зевса, только что сошедшего со своего Олимпа. — Что-то вы не все в сборе, — заметил он, сдвинув брови у переносицы.
— Мне кажется, что это конфиденциальное дело. —
— Я бы так не сказал, — съехидничал Кошелев, ткнув пальцем в газету, которая красовалась у него на столе.
— Но… — начала было Моршакова.
— Никаких «но», — по-армейски прервал режиссера Евгений Иванович. В этот момент я пожалела, что здесь нет Леры с ее валерианкой. Галина Сергеевна находилась как раз в том состоянии, когда ее нужно было начинать отпаивать. — Должен заметить, — продолжил шеф, — что в этот раз вы все сработали исключительно непрофессионально!
— Я уверена, что Алла Владимировна никого не убивала!
— Ну, это еще надо доказать, — вздохнул Евгений Иванович.
— Мы, — я перевела взгляд на Галину Сергеевну, — то есть… я как раз и собираюсь этим заняться! — решительно выпалила я.
— Этого еще не хватало! — Евгений Иванович огромным мужским платком вытер пот со лба. — Лебедева, если бы вы только знали, как мне надоела вся эта ваша самодеятельность! — воскликнул он. — Не смейте играть в пинкертонов! Слышите?
— Слышу! — Мне показалось, еще чуть-чуть — и шеф кинется трясти меня за грудки.
— Мало того, что программу могут закрыть, — воскликнул он, — так мне еще и за вашу безопасность отвечать прикажете?
— То есть как закрыть? — переспросила я.
— Дело в том, дорогая Ирина Анатольевна, — мрачно ответил Кошелев, — что мне уже намекнули в министерстве: если Малахова действительно замешана в убийстве, то программу вашу придется закрыть или… — Он замялся. — …как минимум сменить ведущую!
— И вы еще предлагаете оставаться мне в стороне?! — вознегодовала я.
— Да, — тихо ответил шеф. — Пусть лучше в этом деле разбираются компетентные органы!
— Ну, уж нет! — воскликнула я.
— Ирочка, — мягко проговорила Галина Сергеевна, — возможно, Евгений Иванович прав… Малахова же — бывшая спортсменка, рекордсменка какая-то там в прошлом, а ныне хозяйка спортивного клуба…
— Ну, да. — Кошелев кивнул.
В этот момент раздался стук в дверь, и в кабинет заглянула Лера Казаринова.
— Можно?
— Ну, вот, — удовлетворенно заключил шеф, — почти вся компания в сборе! Заходи, — он позволил Лере войти. Она была в своих неизменных джинсах и нежно-розовой водолазке.
— Что-то случилось? — поинтересовалась девушка. — Галина Сергеевна, да на вас лица нет! — всплеснула она руками. — Помощь нужна?
— Сделай-ка нам кофейку, — попросил Леру Евгений Иванович.
— Конечно, — с готовностью согласилась наш помреж.
И вдруг меня осенило:
— А с Василием Ремизовым вы знакомы? — спросила я шефа.
— Знаком, — буркнул он.
Тут только я поняла, что именно Кошелеву наступили на больную мозоль и статья в «Губернских новостях» направлена не только против меня. Ремизов, как выяснилось, был его недругом чуть ли не с института. Неудивительно, что фамилия журналиста показалась Галине Сергеевне знакомой.