Змиулана - красавица или чудовище?
Шрифт:
Дама забралась на Дмитрия верхом: грузная наездница на молодом, пышущем здоровьем жеребце. Обхватила его бедра мясистыми коленями. Насадилась на горделиво вздымавшийся фаллос.
От блондинки пахло табачным дымом и пивом - Дмитрий отвернулся, избегая подставленных для поцелуя губ. Подхватил заданный партнершей ритм.
Слияние их было недолгим и бесстрастным: телесная близость, лишенная каких-либо проявлений взаимной симпатии.
Когда все закончилось, Дмитрий поднялся. Не глядя на женщину, натянул брюки, отряхнул с костюма
Женщину перекосило, но деньги она взяла. Запихнула честно отработанные купюры в глубокое декольте.
– Подвезешь до ближайшей заправки?
– сухо уточнила она.
– Там есть автостоянка.
– Дмитрий нетерпеливо махнул рукой в нужном направлении.
– Всего пара шагов. Без обид?
– Было бы с чего, - проворчала себе под нос пышнотелая дамочка.
Упрятав расстройство за маской равнодушия, она предприняла последнюю попытку завладеть расположением красавца.
– Номерок оставить?
– Не стоит, я не позвоню, - отверг предложение Дмитрий.
Запрыгнул в авто, непринужденно бросил:
– Бывай!
Блондинка смахнула набежавшие слезы, помахала удаляющемуся "Ягуару" рукой и, понуро опустив голову, поплелась в указанном случайным партнером направлении.
Дороги были свободны, и Дмитрий не без удовольствия надавил на педаль газа, всем телом ощущая вибрации мотора. Он с наслаждением мчался по ночному городу, упиваясь необыкновенным чувством свободы. Жизнь представлялась ему ковровой дорожкой, распростертой у его стоп. Сколько разнообразных удовольствий можно получить от нее благодаря богатству, связам и запоминающейся внешности.
Боковым зрением Дмитрий улавливал красный автомобиль, следовавший за ним по пятам. Селиванов надавил на "газ", заставляя "Ягуар" мчаться со скоростью ветра.
Преследующее его авто не отставало.
Дмитрия не интересовали игры в догонялки, поэтому он остановился, чтобы пропустить лихача вперед.
Мимо него на бешеной скорости промчалась "Мазда". Как стрела, выпущенная из арбалета, она промелькнула перед глазами Дмитрия; пламенным боком черканула по "Ягуару".
– Что за...
– выругался Селиванов.
Авто сумасшедшего гонщика развернулось и, не сбавляя скорости, помчалось назад, по встречной полосе. Дорога была широкой, но "Мазда" метилась прямо в машину Дмитрия.
Цепенея от ужаса, Селиванов попытался избежать столкновения: сбросил скорость, свернул к обочине.
Маневр не удался.
За секунду до неизбежного столкновения, Дмитрий успел узнать лицо автоледи, сидящей за рулем ярко-красной "Мазды". Это была та девушка, которую он утром буквально вышвырнул из своего дома. Девушка, обещавшая отомстить.
Жуткий скрежет был слышен даже в нескольких кварталах от места аварии. Искореженные автомобили, слившиеся во время удара в единый ком, отлетели на огромное расстояние от точки столкновения.
Дмитрий успел почувствовать рывок и адскую боль, пронзившую его тело. Тысячи осколков впились в него, раня, царапая, перерезая сухожилия. Кровавое пятно расплылось перед глазами; во рту появился металлический привкус.
Потом Селиванов так и не вспомнил, как ему удалось открыть пассажирскую дверь "Ягуара", выползти на проезжую часть и удалиться на порядочное расстояние от вспыхнувших в мгновение ока автомобилей. От нестерпимой боли он множество раз терял сознание, уплывая куда-то в липкую черноту беспамятства.
Но Дмитрий упорно цеплялся за жизнь, раз за разом возвращаясь в умирающее тело. Он видел подъехавшую скорую помощь, бежавших к нему врачей. Различил склоненное над ним лицо Александра - бледное и испуганное. Были и другие полуразмытые образы: люди в стерильных масках, белых халатах и перчатках.
Последнее, что Дмитрий запомнил - это ноги санитарки, суетившейся вокруг него: распухшие, с проступающими венами, они попросту не помещались в старых разношенных тапках и выпирали из них со всех сторон.
Глава 4
Достойно вести себя, когда судьба благоприятствует, труднее, чем когда она враждебна.
Франсуа де Ларошфуко
Дмитрий очнулся. Все вокруг него расплывалось в ярком режущем свете. Он поднес руку к глазам и потер их. Спустя момент, успел не только осознать, что находится в стационаре, но и вспомнить цепь событий, послуживших тому причиной.
– Вот дура...
– прошептал Дмитрий, - не могла отыскать другой способ отомстить?!
Полностью придя в сознание, Селиванов осмотрел себя, подсчитал "убытки": повязка на голове, ссадины на руках, рассеченная бровь. Но больше всего Дмитрия обеспокоило то, что он не чувствует ног. В прямом смысле.
Нижняя часть его тела была закована в металлическую конструкцию, а фиксирующие ремни и гири не позволяли этому чудовищному приспособлению распадаться. Во все стороны от стального корпуса расходились трубочки капельниц и проводки, подсоединенные к датчикам. Дмитрий напомнил себе бабочку, распятую на деревянной дощечке рукой обезумевшего коллекционера.
– Да, дело дрянь, - констатировал еле живой пациент.
– Надеюсь, виновнице моих несчастий приходится не лучше...
К тому времени, когда Дмитрий закончил осмотр и пришел к определенным выводам, в палату заглянула медсестра. Всплеснула руками, вытаращила глаза, а потом выпорхнула вон. В коридоре раздалась барабанная дробь ее каблучков.
А через миг в палату ввалилась толпа врачей. Их лица были приветливы и полны энтузиазма. Глядя на них, Дмитрий понял, что его состояние гораздо хуже, чем он себе представлял.