Значение Православия в жизни и исторической судьбе России
Шрифт:
* Язычество и Православие *
218. Православная вера перерождает человека.
Православное христианство явилось к русскому народу не как только известная сумма догматов, а как всеобъемлющее начало жизни и деятельности. Оно не есть только учение, но и самая, так сказать, жизнь, жизнетворная сила, дарующая человеку просветление ума и энергию воли. Как истая закваска новой жизни, Православное христианство таинственно совершает процесс внутреннего брожения в душе человеческой. Охваченный новою благодатною атмосферой, верующий христианин, непостижимо для себя самого, делается иным, перерождается из ветхого человека в нового, оказывается сильным и способным оставить позади себя свою прежнюю жизнь, как ему уже не свойственную, и свои прежние убеждения, как для него уже чужие. Чрез благодатное прикосновение к душе человека Духа Божественного человек может возродиться в самой сушности своего бытия, во внутреннейшей глубине своего сознания. Конечно, не всегда и не везде с принятием христианства совершается эта видимая, осязательная перемена в человеке; но ведь это единственно потому, что христианство, как сила нравственная, как религия духа, не тянет человека насильственно к своим высоким целям, не вгоняет его в потерянную им первозданную его чистоту, а, просвещая
219. Промысл Божий и самые благоприятные обстоятельства сопровождали пришествие Православия.
По воле таинственного промышления Божественного о России, благодаря и видимому содействию самых благоприятных обстоятельств, сопровождавших пришествие Православного христианства на русскую землю, благодатные семена Православия пали в России на почву благую и восприимчивую и скоро принесли должные, святые плоды.
220. После принятия Христианства русские переродились.
Привившись к Православию, живя Христовым духом и дыша Его святым учением, быстро и решительно перерождается русский человек. Удивительная, непостижимо быстрая перемена произошла под благодатным воздействием Православного христианства в личности русского человека, в его жизни, поведении и убеждениях — уже сразу, с самого начала, после крещения. Как бы чудодейственно, русский человек изменяется в христианстве до неузнаваемости. До принятия христианства молодой и живший почти исключительно только физическою жизнью «Росс» в Европе слыл диким и воинственным хищником, считался грозою и наказанием Божиим. Известно как, например, православные греки боялись русских славян. Еще незадолго до принятия русским народом христианства патриарх Фотий, в окружном послании своем (867 г.), говорил, что русские жестокостию и кровожадностию превосходят все другие народы. Об избавлении от русских греки тогда обращались с горячей молитвою к Богу и слагали особые молитвенные гимны Защитнице Константинополя — Божией Матери.
221. Дикие нравы до христианства.
И такое отношение к руссам едва ли было несправедливым и напрасным. По крайней мере наш собственный бытописатель преподобный Нестор вполне подтверждает мнение о русских-язычниках как о дикарях. Нестор кратко, но и не менее того ясно сообщает, что руссы «живяху, яко же всякий зверь». Такая звероподобная жизнь еще совсем дикого народа, очевидно, определялась и направлялась под исключительным влиянием инстинктов плоти и борьбы за существование, — вся она исчерпывалась непрестанною борьбою с природой и нуждою, зверями и врагами, борьбою, наконец, взаимною. Недаром у древних руссов, как свидетельствует древнеарабский писатель Ибн-Даст (Х век), существовал обычай — класть перед новорожденным ребенком обнаженный меч [7]: русс, действительно, всю жизнь не расставался с мечом. Другой древнеарабский писатель (тоже Х в.) Ибн-Фодлан еще определеннее подтверждает эти сведения, сообщая свои собственные, личные наблюдения: «Я видел русских; они высокого роста, стройны, как пальма; у каждого топор, большой нож и меч: они никогда не ходят без оружия» [8] племенные старейшины и князья русские, отдаваясь склонности рубить и грабить, в дикой отваге не щадили никого и ничто, часто, по делу и без дела, губили и себя, и свою удалую дружину. Очень характерно автор «Слова о полку Игореве» говорит, например, про князя Всеслава, что он «кидался зверем, бросался волком, головы стлал снопами, стальными цепами вымолачивал души из тел, реки кровью затоплял, берега костями засевал» и т. д. Наш отечественный историограф Карамзин, описывая хищность и жестокость славян-язычников, справедливо заключает, что «храбрость их была злодейством». Известны также и прозвища народные старых языческих князей: князь-богатырь, князь-буйтур, князь-леопард, князь-волк и т. п., служившие, очевидно, характеристикою этих диких воителей. В отчаянной отваге, увлекаясь делом «вымолачивания» душ из человеческих тел, князья языческие не останавливались, как известно, ни перед каким насилием, не смущались никаким злодейством.
222. Христианство укротило русских язычников.
Но вот русские принимают христианство. Именно сверхъестественною силою своею оно укротило неукротимую натуру русского человека; наложило самую надежную и твердую узду на чувственные инстинкты его и дикаря превратило в гуманное существо. Христианство обуздало грубый эгоизм, честолюбивые и властолюбивые стремления и подвиги старорусских богатырей; оно внушило народу, что есть иные и гораздо более высокие подвиги — в победе над своими нечестивыми похотями и вожделениями, и что эти подвиги неизмеримо выше прежних, языческих, и достойнее человека, так как они часто не удаются и могущественнейшим богатырям, величайшим воителям народным. Христианство внесло собою в общество русское величайшую силу, недоступную никаким правилам земным и предписаниям человеческим — усовершать человека не во внешней только его деятельности; но по духу и сердцу, исторгать зло жизни в самом его корне, поднимать и очищать нравственный закон, изначала запечатленный Творцом в сердце человеческом.
223. Перемена в князе Владимире.
И вот, чтобы далеко не ходить за примером, самый тип князя русского тотчас, с принятием православного христианства, изменился до неузнаваемости. Дивная перемена происходит в самом Владимире, первом православном князе русском. Из грубого и чувственного язычника он превращается в целомудренного ревнителя воздержания и чистоты христианской; из жестокосердного правителя преобразуется в благодушного и милосердного христианина. Воинственный властитель, не щадивший крови русской в своих воинственных предприятиях и потехах, он становится «князем ласковым, красным солнышком» для своего народа, который не решается теперь казнить даже и злодеев. «Для чего ты не караешь злодейства!» — спрашивали его современные пастыри церкви. — «Боюсь гнева небесного!» — было ответом Владимира.
224. Русские князья, цари и императоры были боголюбцы и внушали взаимную любовь и милосердие как основу общественной жизни. Они покровительствовали служителям Церкви и всегда с ними советовались.
Как мирно и кротко утвердилась вера Православная на Руси в качестве господствующего вероисповедания, так точно тихим словом мира и любви покоряла она себе и сердца народа. Этими средствами старалась она скрепить не только религиозную, но и общественную, гражданскую жизнь народа русского. Святую любовь и взаимный мир примером своей жизни и деятельности завещал всем и каждому сам равноапостольный просветитель России. Те же святые чувства завещал своим сынам и достойный преемник его благочестия и мудрости Ярослав: «Се аз отхожу света сего», — говорил он детям на смертном одре своем: имейте в себе любовь, понеже вы есте братья единаго отца и матери. Аще будете в любви между собою, и Бог будет в вас, и будете мирно живуще. Аще будете ненавистно живуще, то погибнете сами и погубите землю отец своих... Пребывайте мирно, брат брата послушающе» и т. д. Тот же простой и глубоко трогательный голос веры Православной, внушающий взаимную любовь и милосердие как основу общественной жизни и источник, благоденствия людского, слышим мы потом в «Поучении» благочестивейшего нашего князя древнерусского Владимира Мономаха: «0, дети мои, любите человечество! Не пост, не уединение спасет вас, но благодеяния. Не забывайте бедных, будьте отцами сирот, не давайте сильным губить слабых; не убивайте ни правого, ни виноватого, поелику жизнь и душа христианина священны». Дотоле ничем и никем, кроме физической силы, неукротимые, самоуправные князья русские в христианстве благоговейно подчиняются уставам и власти церковной; они покорно выслушивают наставления от духовных лиц, не предпринимая без совета с ними никакого важного дела. «Совещал благий совет с митрополитом», — повторяет, например, неоднократно летопись, повествуя о государственных делах святого Владимира. Ярослав также постоянно советовался с духовными лицами, так как, по словам летописи, он «по велику любяще попы, преизлихаже черноризцы». Сыновья Ярослава, Изяслав и Святополк, тоже, известно, имели ближайшим своим советником и руководителем великого угодника Божия преподобного Феодосия Печерского. И так далее, более или менее о всех князьях и царях, а впоследствии и императорах русских известно, что это были боголюбцы, христолюбцы, строители церквей, любители чина духовного, почитатели монахов, — во всех важных государственных предприятих они, обыкновенно, считали за правило прежде всего испрашивать благословение Божие и «советовати со епископы». Князья старались расширить пределы власти духовной (напр. в Уставе Владимира), ущед-ряли духовенство и церкви богатыми пособиями (напр. Десятинный храм в Киеве); часто сами князья старались примкнуть к духовенству, принимая непосредственное и живейшее участие в богослужении, в украшении церквей, в построении монастырей, а в старости многие из них сами умиротворяли душу свою приятием иноческого сана, в каковом и отходили в вечность, как например: св. Александр Невский, Андрей и Даниил Александровичи, Иоанн Данилович Калита, Симеон Гордый, Михаил Тверской, Александр Ростовский и др., а также княгини: Ефросиния, мать Александра Невского, Анастасия, жена Симеона Гордого, Евдокия, жена Димитрия Донского и др.
225. Былины отражают сперва языческие, а потом христианские идеалы.
Если не столь резкая и заметная, как в первых князья христианских, то не менее существенная перемена наблюдается в настроении и дружинников княжеских и всего народа русского. Например, былины и песни времен Владимира Святого, подробно повествуя о битвах, подвигах, пирах и т. п., воспроизводят перед нами еще богатырский дух древней Руси, носящий на себе печать язычества; но весь этот старый внешний строй русской жизни видимо проникается уже и новыми началами, внутренне начинает видоизменяться. Хотя языческие обычаи и поверья долго еще сохраняют свою живучесть в народе, тем не менее, русский человек несомненно начал уже стремиться к нравственному, христианскому идеалу. Как олицетворение идеалов народа, богатыри его, оставаясь еще носителями силы физической, в то же время отражают в себе некоторые черты и силы духовной: они величаются уже «святорусскими», в представлении народа они мыслятся уже православными и даже «богомольными» [9]. Некоторые из них, как, например, особенно излюбленный народом и близкий, симпатичный душе его, крестьянский богатырь Илья Муромец, являются даже поборниками возвышенных христианских чувств. Илья Муромец — покорный сын родителей; он не только не проливает напрасно крови христианской, но щадит даже разбойников; он сражается за народ и за веру, он, например, защищает землю русскую от Батыя — ради «бедных вдов и малых детей» и т. д. Точно так же и другой богатырь народный, «крестовый братец» Ильи Муромца Добрыня Никитич велик в глазах народа тоже не физическою только силою, а «тишиною, уговором и смиреньицем», т. е., очевидное дело, христианской кротостью; во имя этой кротости Добрыня в былине сетует даже на свое богатырство, которое вынуждает его ездить по полю и убивать невинные души. Зато, с другой стороны, представители старых эгоистических качеств теперь уже совсем теряют цену и понижаются во мнении народа русского. Таков, например, богатырь Алеша Попович, по нелестному очень представлению о нем народа «глаза завидущие, руки загребущие», буйный, дерзкий гуляка и бессовестный самохвал. Народ русский, уже разборчиво оценивающий излюбленных героев своих с христианской точки зрения и со стороны их нравственных качеств, очевидно, не любит его и явно издевается над ним. Недаром и солидный богатырь Добрыня, по словам былины, позволил жене своей, когда она овдовеет, выйти замуж за кого ей будет угодно, только не за Алешу Поповича.
226. Православие постепенно перевоспитало русский народ. Сказки, легенды, духовные стихи и пословицы отражают христианский образ жизни.
Мало-помалу, богатыри народные прямо превращаются в представлении народном в христианских воителей, поборников и защитников исключительно только правды Божией на земле и веры Православной в людях. Таковым, например, рисуется мысленному взору народному Егорий храбрый, который, после мучений, ездит по русской земле, всюду проповедует веру христианскую и защищает Русь святую от «царища басурманского». Таков, далее, Феодор Тирон, защищающий православных христиан от царя иудейского и силы жидовской. Еще определеннее народ русский выразил свои христианские религиозно-нравственные воззрения в своих сказках, легендах, духовных стихах, пословицах, — приспособив, таким образом, всю свою поэзию народную к проведению в сознание общественное высоких христианских понятий и идеалов. Эта словесность народная и служит прежде всего ясным показателем и свидетельством того, что русский народ деятельно перевоспитывался Православием и диаметрально изменялся в своих убеждениях и воззрениях: вместо господствовавших в языческом обществе эгоистических принципов, вместо физического богатырства и дикой, воинственной удали он начинает воспитывать в себе дух любви и смирения, дух бескорыстия и самоотвержения, т. е., очевидно, начинает сознательно и убежденно становиться под знамя креста Христова.
227. Народная поэзия отражает «правое житие».
Скоро потом идеал жизни христианской был так глубоко понят и усвоен русским человеком, так живо им прочувствован, что поэтическое воссоздание его в поэзии народной далеко уже определило действительность, и образ «жития праваго» стал предноситься в сознании народном как высокий, руководственный светоч и спасительный маяк в жизни, как желанный и увлекательный именно идеал, заветная цель стремлений и усилий грешного человека.