Знак фараона (сборник)

Бекитт Лора

Тия спустилась в комнату, где лежал Мериб. Каждый шаг наполнял душу тревогой, такой сильной, что было трудно дышать. Она тихо вошла. Утомленный лекарь сидел в кресле, смежив веки. На полу клубочком, будто черная кошка, свернулась Хнут.

Молодая женщина неслышно подошла к постели, на которой без движений лежал ее муж, и боязливо дотронулась до его руки. Рука была теплой. Мериб вздрогнул и открыл глаза. Он смотрел на нее так, будто только что вернулся откуда-то издалека; его взгляд был не таким, как вчера, сквозь страдание в нем просвечивала жажда жизни.

– Еще не

все потеряно, – с облегчением промолвила Тия и тут же мысленно обратилась к себе: «И все же кое-что ты навсегда потеряла».

Глава IX

Тамит шел в сторону храма Амона. Эта часть Фив с ее красивыми особняками и прекрасными садами казалась другим миром по сравнению с кварталами бедноты. Тамит привык думать, что в любом из них способен ощущать себя таким, какой он есть на самом деле, но сейчас ему казалось, что он заблудившийся, потерявшийся в жизни человек. Вскоре ему предстояло отправиться в Хеттское царство с почетной, а на самом деле весьма сомнительной миссией и навсегда потерять женщину, любовь к которой была смыслом его жизни.

Тамит хотел забрать из школы Амени. Вчера ему удалось обмануть ребенка, сказав, будто его мать ушла в гости и вернется завтра, а после поручить мальчика заботам служанок. И сейчас Тамит мог думать только о том, что лишенное внутренних органов тело Джемет покоится в ванне, полной натрона, тогда как Амени уверен, что его мать жива.

Тамит распорядился забальзамировать тело женщины так, как бальзамировали тела знатных людей, что требовало много времени. Джемет похоронят через три месяца: к тому времени он уедет из Фив. Молодой человек собирался купить для матери Амени отдельную гробницу и отдать ей почести, каких она никогда не знала при жизни.

Он подошел к храму. Каменные плиты, которыми был выстлан внутренний двор, раскалились от жара. Над головой простирались бездонные и бескрайние небеса, и было некуда спрятаться от солнца. Ученики сидели на корточках над своими досками вдоль высокой стены и что-то писали. За ними присматривал бритоголовый наставник с палкой в руках.

Тамит сказал ему, что с матерью Амени случилось несчастье, и попросил позволения забрать мальчика домой. Ребенок сложил принадлежности для письма и доверчиво пошел рядом с ним.

– Тебе нравится учиться, Амени? Тот почтительно кивнул.

– Да, господин.

Тамит почувствовал, что на душе скребут кошки. Он с трудом подавил свои чувства и спросил мальчика:

– Ты многому научился?

Амени принялся рассказывать о школе. В эти минуты он выглядел строгим, серьезным, хотя на самом деле был непосредственным, жизнерадостным, шаловливым, как большинство детей.

– Тебя не наказывают, не обижают?

– Не больше, чем остальных, – беспечно проговорил ребенок. – Правда, другие мальчики часто спрашивают меня о том, кто мой отец, а я не знаю, что ответить. Тогда мне приходится или молчать, или лгать. А если они начинают смеяться – давать сдачи.

Тамит остановился в тени огромной пальмы. Он понимал, чтоможет и должен сделать для Джемет, которой больше ничего не

нужно в этом мире, и главное – для ее ребенка.

Вокруг простирался огромный, полный движения, света и звуков мир, и было трудно представить, насколько большое место в нем занимает смерть. «Последнее слово всегда остается за ней», – Тамит много раз слышал эти слова, но их настоящее значение он понял только теперь.

– Прости, что не сказал тебе этого раньше, Амени. Отныне тебе не придется лгать. Теперь ты будешь говорить, что твой отец – я.

– Вы? – Мальчик выглядел испуганным и ошеломленным, будто его настигла не великая радость, а внезапный удар. – Это правда?

– Да. С этого дня ты не будешь жить там, где живут слуги. Тебе отведут комнату рядом с моими покоями.

Во взгляде Амени промелькнули изумление и восторг.

– А мама?

– У нее будет свой дом.

– Где?

– Далеко отсюда. В то же время она всегда будет находиться рядом с тобой.

Вечером Тамит вошел в комнату Уны вместе с Амени, которого держал за руку. Лицо мальчика хранило следы растерянности и горя. Когда Амени сообщили о гибели матери и о том, что вскоре она уйдет к богам, мальчик спросил, хорошо это или плохо. Тамит не знал, что ответить, и тогда ребенок промолвил:

– Плохо, что мама никогда не вернется обратно.

– Когда-нибудь мы встретимся с ней.

Амени поднял глаза, в которых блестели слезы.

– Когда?

– Этого никто не знает.

Затем Тамит обратился к Уне:

– Ты говорила, что жалеешь о том, что не имела возможности воспитывать меня, когда я был маленьким. Быть может, ты захочешь растить моего сына? Я буду благодарен, если ты позаботишься о нем, когда я уеду.

Женщина тревожно улыбнулась. Сын был прав. Она помнила время, когда он лежал в ее утробе, но не ведала о страхах, надеждах и мечтах, которые населяли его душу в последующие годы. Когда они познакомились, он уже не был ребенком. А теперь он ее покидал. Его жизнь и благополучие больше не зависли от нее; и хотя Уна знала, что Тамит никогда ее не забудет, сердце женщины терзала печаль.

Она посмотрела на ребенка.

– Ты все-таки сделал это.

– Да.

– Но разве ты уверен в том, что…

– Это не имеет значения.

Женщина подозвала к себе мальчика и погладила его по голове.

– Я выполню твою просьбу. Фараон отправляет Интеба в военный лагерь, и я опять остаюсь одна, – произнесла она и вдруг без всякого перехода спросила: – Ты не думал о том, чтобы жениться, Тамит?

Он не задумался ни на мгновение.

– Нет.

– Почему?

– Ты знаешь.

Уна подавила вздох.

– Имеет ли смысл столько лет думать о женщине, которая несвободна?

– Когда любишь, не задумываешься о смысле, – ответил Тамит.

– Ты слышал, что с ее мужем случилось несчастье?

– Да.

Весть о происшествии быстро разлетелась по городу, но Тамит еще не разговаривал с Тией. Им предстояло встретиться сегодня, и он боялся думать о том, что ему придется услышать.

– Ты не возьмешь меня с собой, отец? – спросил Амени, когда они покинули комнату Уны.