Знак махайрода
Шрифт:
— До выхода из долины всего двадцать пять верст, — пожал плечами Лис. — Такое расстояние за шесть часов можно пройти и пешком, даже особенно не торопясь.
— Но, может быть, вы не станете…
— Всё! — резко ответил легат и посмотрел на рыхлого, высокого мэра сверху вниз, хоть и был по росту ниже, пожалуй на голову. — И радуйтесь, что мои легионеры не вошли в город сразу. Думаю, после этого их было бы уже не остановить…
Толстяк слетел с вершины холма так, будто во время короткого разговора потерял половину своего веса. Кажется, еще на бегу он начал
— Ты не переборщил? — иронично поинтересовался с земли продолжающий сидеть префект. — Мне показалось, что нас боятся до расслабления сфинктера и без всяких угроз.
— Лишним не будет, — махнул рукой легат. — Быстрее начнут шевелить ногами. Кстати, распорядись второй когорте, Чану, чтобы у выезда из ущелья попридержал первый поток беженцев. Предлог — на его усмотрение. Пусть соберется кучка поплотнее, а потом — вперед, навстречу гвардейцам и стрелкам.
Префект был одним из немногих людей даже в самом легионе, полностью посвященным в детали операции отвлечения.
— И пускай манипула разведчиков вслед за мэром идет в город, — продолжил Лис. — Никого не трогает, в конфликты не ступает, но — подгоняет местных самим фактом присутствия на улицах. Но главное для них — подобрать высокий дом в центре. Пожарную калачу я вижу, но она слишком уж на окраине стоит. За домом пронаблюдать, а после отъезда жильцов взять под полный контроль, как они умеют, до прихода спецгруппы.
Легат кивнул в сторону побережья, где среди триариев, как овечки в стае волков, жались взволнованной, встревоженной кучкой вокруг громоздкого, освинцованного ящика десяток техников — специалистов по приведению в действие ядерного заряда.
— Все выполним, как умеем, Лис, — попробовал успокоить легата его помощник. — Сбоев не будет.
Лис недоверчиво покачал головой в ответ и подумал, что может быть мелкие, едва заметные сбои в боевой работе были бы сейчас очень кстати. Он знал, что слишком часто за гладкое, как на бумаге, течение операции без сбоев и недоразумений, потом приходится платить большой кровью. Природа любит равновесие и всегда с подозрением косится на постоянных везунчиков.
Наши дни
Высокая, стройная… ну, это-то, как обычно… и совершенно чумовые шпильки, на которых она будет, пожалуй, на полголовы повыше Тавра. Роскошные темно-рыжие волосы густой волной спадающие на левое, обнаженное плечо, яркие, заметные даже издали, зеленовато-желтые глаза. Не совсем привычная фигура — бедра чуть поуже плеч, видимо, спортсменка, скорее всего — пловчиха, но грудь высокая, задорная, крепкая, это заметно даже под тонкой сиреневой блузкой, заканчивающейся где-то над пупком, обнажающей крепкий, смугловатый животик. Длинные ножки красавицы были плотно упакованы в голубенькие бриджи длиной до середины икр, а туфельки на ногах ощущались лишь по шпилькам и парочке узких ремешков, перехлестывающих ступни.
Для начинающегося вечера девушка была одета совсем неподходяще, слишком вульгарно и по современной моде — простонародно, но природная красота лица и тела смягчала первое впечатление о нелепости посещения фешенебельного ресторана в одежде для дешевого студенческого кафе.
Девица вперила наглый, откровенный взгляд в Тавра и двинулась по направлению к его столику, слегка покачивая на ходу бедрами, будто желая сказать этим о себе всё.
«…и думается мне, что самые неожиданные приключения у тебя начнутся на обратном пути…и будут они не во всем приятными…» — вспомнил юноша напутствие деда.
— Мужчина, что же это вы скучаете в одиночестве? — с нарочитой хрипловатостью в голосе, блядски закатывая глаза, поинтересовалась рыжая, подойдя к столику. — Может, угостите даму папироской?
«Что?» — едва не вырвалось у Тавра признание в собственной ошеломленности.
В фешенебельном ресторане дорогого круизного лайнера для вовсе не бедных людей такие слова, будто перенесенные сюда с второсортной дешевой панели, мгновенно приводили в растерянность, если не сказать — в шок. Чего, собственно, и добивалась девица.
Не ожидая приглашения, она бесцеремонно плюхнулась в изящное полукресло напротив Тавра и старательно попыталась поймать его взгляд. Правда, этого ей не удалось сделать, юноша, при желании, умел прятать глаза от назойливых собеседников. И «держать» психологический удар, своевременно нанося ответный — умел тоже.
— Я не курю, — с меланхоличным хладнокровием ответил на риторический вопрос девушки Тавр. — Аллергия на табачный дым.
— Покрываешься прыщами и чешешься? — язвительно поинтересовалась рыжая, все еще надеясь «раскачать» нервную систему собеседника.
— Бью в ухо и выбрасываю за борт, — в тон ей отозвался юноша.
— Закажи мне выпить, — требовательно попросила… нет, распорядилась девушка.
— Не заработала еще, обойдешься, — отрезал Тавр.
— Хочешь со мной переспать? — бесстыдно и, похоже, привычно предложила рыжая.
— Если и не хочу, то придется… тебе придется, — уточнил с небрежным превосходством юберменша юноша и, приподняв руку, подозвал расторопного официанта, не суетящегося без дела, но за своими столиками приглядывающего внимательно: — Повтори мне коньяк, любезный, а девушке… э-э-э… что-нибудь простенькое, коктейльчик какой, что ли…
Понимающе склонив голову, официант исчез из поля зрения, как развеявшийся по утру призрак. И буквально тут же расставил на столике новый бокал с янтарным напитком и высокий «хайболл» с прозрачно-шоколадной жидкостью, украшенный долькой лимона.
«Monte-Negro по-флотски, когда ликер добавляют только для цвета и вкуса?» — с легкой иронией подумал Тавр, смакуя глоток коньяка.
На некоторое время за столик воцарилось молчание. Рыжая нахальная девица сосредоточенно, с явной похмельной жадностью, поглощала слегка разбавленную ликером водку. По едва заметно, чуть-чуть, заторможенному виду казалось, что она лихорадочно обдумывает — чем бы еще попытаться шокировать, выбить из равновесия неожиданно толстокожего мальчишку.