Знак розы

Арден Натали

Ей не верилось, что все это слетает с ее языка. К этим доводам обычно прибегала ее мать, когда Лилиан горячо пыталась осуждать какие-либо старые порядки и уклады. Но как ее мать ни старалась, она не смогла ее переубедить. Почему же теперь она сама решила, что сможет переубедить Патрика? И вообще, почему она вдруг захотела его переубедить? Лилиан поглядела на него и поняла, что с тех пор, как узнала его, она сама незаметно и сильно изменилась.

– По правде говоря, мне нравилось быть помолвленным, – продолжал он. – Это заставляло

меня быть осторожным в отношениях с девушками, когда я был моложе. Если какая-нибудь юная особа заговаривала о женитьбе, я мягко напоминал ей о том, что я помолвлен, и на этом все заканчивалось.

Лилиан выслушала его спокойно. Его слова не вызвали в ней бурю возмущения. Похоже, она становится мудрее.

– Скажи, почему ты так настойчиво пытаешься убедить меня в том, что ты грубиян?

– А ты не веришь? – с притворным удивлением спросил он.

Она наградила его таинственной улыбкой и отвернулась.

– Подожди. Скажи, что мне сделать, чтобы ты поверила?

– Что бы ты ни делал, я на это больше не куплюсь, – заявила она. – Мне кажется, я успела тебя хорошо узнать. Можешь стараться сколько угодно, но тебе не удастся вызвать у меня неприязнь. Ты все равно нравишься мне.

– Нравлюсь? – удивленно переспросил он. – Правда?

В его тоне слышалось не только удивление. Похоже, ее слова глубоко тронули его.

Она неожиданно смутилась. Ее признание было слишком откровенным. Надеясь скрыть свое смущение, она повернулась к Оливии, но малышка сладко спала в коляске, тихонько посапывая. Глядя на спящую малышку, Лилиан мгновенно успокоилась, и на ее губах появилась улыбка. Разве можно не улыбаться, глядя на это прелестное дитя?

Она посмотрела на принца, надеясь, что он разделит с ней чувство умиления спящим ребенком, но обнаружила, что он смотрит не на ребенка, а на нее. Его взгляд был таким упорным, что она испугалась.

– Не нужно, – сказала она.

– Что не нужно?

– Не нужно так смотреть на меня.

– А можно мне вместо этого поцеловать тебя?

Она сделала вид, что пропустила его слова мимо ушей, и попыталась выглядеть невозмутимой.

– Почему меня? Почему ты не хочешь поцеловать одну из них? – спросила она и кивнула в сторону юных красавиц на лужайке.

– А они хорошенькие, не правда ли? – не спуская с нее глаз, сказал он.

В эту минуту его интересовала только она – эта необыкновенная, дерзкая и откровенная няня. Он даже передвинул кресло, пытаясь быть поближе к ней.

– Да, красивые девушки, – ответила она, едва дыша. – Выбирай любую и целуй ее.

Он медленно покачал головой, потянулся к ней и нежно прикоснулся пальцем к ее щеке.

– Я не хочу целовать одну из них. Я хочу целовать тебя.

Как она ни старалась, но ее затуманенный разум отказался прийти ей на помощь и придумать хоть какой-нибудь повод, чтобы возразить ему.

Он наклонился к ней еще ближе, и она не отпрянула. Осторожно обхватив рукой ее плечи, он притянул ее к себе.

– Потому что мне нужна ты, – пробормотал он, зарывшись носом в ее роскошные локоны.

– Я… я думала, что мы решили не делать этого больше, – взволнованно проговорила она.

– Я не помню, – прошептал он, приблизившись к ее лицу.

Он прикоснулся губами к ее губам и стал слегка покусывать их, пытаясь возбудить ее. Она вздохнула и почувствовала, как по ее телу прокатилась дрожь. Он снова целовал ее, и она льнула к нему, жаждала его теплых прикосновений. Его поцелуи опьяняли, зажигали, волновали. Ей казалось, будто она растворяется в потоке чувств, теряя всякую связь с окружающим миром.

Внезапно из комнаты послышался телефонный звонок, но ни он, ни она не отреагировали на него. Телефон продолжал настойчиво звонить. Наконец Патрик вздохнул и отодвинулся от нее. Посмотрев на нее долгим взглядом, он нехотя встал и прошел в комнату.

– Слушаю!

Она закрыла глаза, все еще ощущая тепло его объятий.

– Хорошо, – снова послышался его голос из комнаты. – Я сейчас спущусь. Скажите Камилле, что я прошу прощения за опоздание, что меня задержали более важные дела. Да, так и передайте. Я буду через пару минут.

Он вернулся на лестничную площадку. Его губы изогнулись в усмешке, а глаза были полны сожаления.

– Мы ужинаем в семь часов в Обеденном зале. Ты присоединишься к нам?

На ее губах еще горел его поцелуй. Ей хотелось быть с ним, она была готова последовать за ним куда угодно и разделить с ним все даже его дыхание. Но, видимо, наступил момент спуститься с заоблачных высей на землю.

– Это невозможно, – тихо проговорила она. – Я буду ужинать в детской. Ты сам знаешь, что место няни – в детской.

Ей пришлось напомнить об этом и ему, и самой себе.

– С каких это пор ты решила стать идеальной няней? – спросил он, усмехнувшись.

– У тебя есть ко мне претензии?

– Ни единой. Но я заметил, что твое поведение больше похоже на поведение леди. Ты совсем не похожа на няню. – Он загадочно посмотрел на нее. – Разве ты сама не замечала этого?

Она взглянула на него и промолчала.

– И правда, почему бы тебе ни присоединиться к нам? Мне будет очень приятно, – продолжал упрашивать он. – Ты сядешь справа от меня и составишь мне компанию.

Она представила себе вытянутые лица всех этих надменных барышень, когда они увидят, что справа от принца, на почетном месте, сидит простая няня. Эта мысль развеселила ее. Но такая шутка была бы слишком рискованной. Лилиан представила, как герцогиня, вскочив со своего стула, ткнет в нее пальцем и выкрикнет: «Ваше Высочество, эта девушка – самозванка!» Вывести из себя эту влиятельную даму в ее планы не входило. Кроме того, ей необходимо решить судьбу Оливии.

Лилиан решительно покачала головой.