Знак Святого

Чартерис Лесли

Очень тихо, как крадущаяся пантера, Саймон вышел из-под укрытия джунглей и пересек небольшую полянку, чтобы пробраться в тень, падающую от постройки. Одно из светившихся окон напоминало квадратное отверстие, пересеченное черными линиями. Когда он подошел ближе, то увидел, что это была решетка; сердце у него забилось. Но внутри висели занавески, и разглядеть ничего было нельзя.

Саймон прокрался к углу дома, за которым могла быть дверь.

Где-то в зарослях послышалось уханье совы, перекрывшее пронзительное жужжание бесчисленных насекомых, на фоне которого, казалось бы, нельзя было расслышать больше

никаких звуков. И тем не менее, когда Саймон завернул за угол, он услышал новый звук: громкое шуршание, заставившее его вздрогнуть, предупреждало о приближении змеи.

Но это была не змея, а человек, прятавшийся в тени деревьев.

Они застыли от неожиданности, столкнувшись друг с другом.

Скудное освещение позволило Саймону рассмотреть незнакомца. Это был огромного роста мужчина, с коротко подстриженной головой и бычьей шеей, голый по пояс и в грязных брюках; широкая грудь заросла волосами. На ремне сбоку болтался пистолет в кобуре, за который он схватился было одной своей ручищей, а второй намеревался вцепиться в Саймона.

Но он опоздал.

Святой подскочил к нему на долю секунды раньше. Для салонных церемоний времени не было, и Саймон не собирался давать шанс горилле таких размеров. Левым коленом Саймон ударил ему в пах и одновременно кулаком в солнечное сплетение. Это был удар, не уступавший по силе удару резиновой дубинки; человек согнулся, и Саймон набросился на него. Он повалил его на землю, скрутил руки и стал душить. Вскоре охранник обмяк и затих.

Саймон поднялся и перекатил его в тень.

В течение нескольких секунд он стоял молча, вслушиваясь в тишину. По-прежнему ухала сова и жужжали насекомые. Успокоенный тем, что их возня ни у кого не вызвала тревоги, он попробовал открыть дверь, из которой появился мужчина. Она оказалась запертой, но, пошарив в карманах поверженного, Саймон нашел ключ, отпер дверь и вошел внутрь.

Он оказался в маленькой, душной, почти без всякой мебели комнате, освещенной единственной лампочкой, свисавшей с потолка. Худенькая девушка лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку. При появлении Саймона она вздрогнула и подняла голову. Это была шатенка с карими глазами и лицом капризной Мадонны, выражавшим страх и беспомощность.

Седовласый мужчина хрупкого телосложения, сидевший на дешевеньком деревянном стуле рядом с кроватью, поднял морщинистое, небритое лицо, резко протянул свою тонкую руку в сторону девушки, как бы защищая ее от возможной опасности.

– В чем дело? – спросил он устало, пытаясь рассмотреть Саймона своими близорукими глазами.

Саймон обратил к нему взгляд, в котором читались и триумф победы, и горечь, и жалость.

– Предполагаю, что вы Лоуренс Джилбек, – сказал он. – Меня зовут Саймон Темплер. За мной послала Юстина.

* * *

Слабый огонек надежды, вспыхнувший было в глазах Юстины, сменился еще более глубоким отчаянием.

– Так, значит, вы пришли, – сказала она тихим голосом. – Я втянула вас в эту историю – и вас и Пат. Теперь вы погибнете вместе с нами.

– Все бесполезно, – вторил ей Джилбек. – Юстина рассказала мне о вас; вам не следовало приходить сюда. Вы не представляете себе, с кем вам предстоит здесь столкнуться. Вы ничего не сможете сделать.

– Посмотрим, – мрачно заметил Святой.

Он

погасил свет и вскоре отыскал серый проем окна. Раздвинув занавески, он направил свой фонарик туда, где оставались его друзья. С яхты «Марч хэер» лучи фонарика вряд ли могли быть замечены. Он снова задернул занавески и обратился в темноту:

– Следуйте за мной и старайтесь не шуметь.

Он подошел к двери и открыл ее. Теперь наступила ночь, но луна еще не взошла. Саймон пропустил их вперед, высвободив из этой душной тюрьмы, закрыл дверь, запер ее и выбросил ключ.

Саймон повел их в тень, падающую от постройки в конце пирса, а оттуда в заросли джунглей прямо напротив, откуда, он знал, Чарли Холвук поведет всю группу, когда получит его сигнал. Он остановился, когда они достигли более или менее безопасного места – места, где он сел на ствол упавшего дерева и откуда можно было наблюдать за домом с одной стороны и за складами – с другой, а также держать в поле зрения яхту «Марч хэер». Старым солдатским способом он зажег сигарету так, что мелькнул только малюсенький огонек.

– Юстина, ты видела Пат? – спросил он.

– Нет. – Голос у нее дрожал, от волнения. – А разве она не с вами?

– Они забрали ее, – ответил Святой с грустью. – Вместе с моим другом Питером Квентином, который также для меня много значит... Возможно, они все еще на яхте. По крайней мере, я на это надеюсь. Фрэд будет держать их как можно ближе к себе для большей безопасности.

В кустах раздался треск, но он исходил не от Чарли Холвука, который, подобно тени, уже находился рядом со Святым. Шум создавали Карина, Хоппи и грек, следовавший за ним.

Уже поднималась в небе луна, освещая лица людей, так что теперь они могли видеть друг друга.

– Мисс Лейс, мистер Униатц, мистер Галлиполис и мистер Холвук, – представил он своих спутников. – Наша путешествующая Лига Наций... А вот и Джилбеки, которых я пришел спасти, кроме всего прочего.

Обе девушки молча изучали друг друга, потом Юстина сказала робким голосом:

– Я так боюсь.

Карина обняла ее, но та все еще продолжала смотреть на Саймона.

Лоуренс Джилбек покачал головой, словно борец, завоевавший в спортивной борьбе медаль, и сказал:

– Я не хочу, чтобы кто-нибудь подвергался из-за меня риску, но мне хотелось бы спасти дочь.

– С возрастом вы становитесь сентиментальным, а? – заметил Саймон, не скрывая сарказма. – Вы бросили все свое состояние к ногам этих проходимцев, которые грабят мир. Вы не беспокоились о сотнях американских матросов, которые гибли в результате торпедирования танкера подводной лодкой Фрэда. Но вы беспокоитесь о вашей дорогой дочери. Вы втянули ее в свою авантюру – вы играли с огнем и обожглись. Что же заставило вас стать таким сентиментальным?

– Подводная лодка, Боже, помоги мне! – выдавил из себя Джилбек со стоном. – Сначала я о ней ничего не знал. Я вступил в Международный инвестиционный фонд Марча с обычным деловым предложением. Я знал, что они покупают нацистские акции, но в этом нет никакой опасности, вернее, не было. Америка была нейтральным государством, и нет ничего плохого в том, что вы покупаете что-то на рынке, зная, что это что-то сулит вам прибыль. Я уже с головой был во всем этом деле, когда узнал о намерениях Марча.