Знак свыше
Шрифт:
Приехавшая «Скорая» сумела его реанимировать. Мама вела себя странно – была мила до умопомрачения, улыбалась, громко смеялась. И при этом избегала смотреть на Дашу. Та же, провожая отца в карету «Скорой», поглаживала его руку и думала о том, что всего этого могло бы и не быть, если бы она повела себя иначе.
Дежурный врач заверил их, что опасность миновала, однако отцу необходимо провести в больнице пару дней. А потом добавил, что он желает видеть свою дочь. Мама первой рванула к нему, но врач осадил ее замечанием, что речь шла о дочери, а не о жене.
Отец лежал на кровати,
– Папочка, извини! – сказала Даша, а отец, чьи губы дрогнули и изогнулись в слабой улыбке, прошептал:
– Это ты нас извини. Дашутка! Мне так много надо тебе сказать! Ты на маму, главное, не сердись. Она так себя ведет, потому что ужасно боится тебя потерять. Но мне так хочется спать, а разговор у нас должен быть серьезный. Запомни код: тридцать семь – девяносто четыре – пятьдесят пять – ноль три – одиннадцать. Повтори!
Даша два раза повторила комбинацию чисел и снова поцеловала отца в лоб. Засыпая, он вдруг пробормотал:
– Но ты должна опасаться его…
– Кого? – спросила Даша, и отец в полудреме ответил:
– Полковника. Ганнибала. Ведь он виноват в смерти твоих родителей…
И на этом провалился в сон. Даша вышла в коридор, но мамы там не было. От медсестры она узнала, что та стремглав покинула больницу около десяти минут назад. Даша тотчас попыталась дозвониться ей на мобильный, но телефон мамы был отключен.
Почему она бросила перенесшего клиническую смерть мужа в больнице и поехала, по всей видимости, домой? Даша знала почему. Мама намеревалась уничтожить документы!
Никогда еще в своей жизни Даша так быстро не бежала. Как назло, все маршрутки и автобусы были битком забиты. Девушка нырнула в метро. Но выяснилось, что поезда временно не ходят – какие-то технические проблемы. А поймать частника было гиблым делом – вокруг уйма конкурентов!
Даша внезапно увидела бежевое пальто мамы – она садилась на заднее сиденье «Лады». Черной «Лады»! И за рулем «Лады» был все тот же тип с татуировкой! Даша бросилась к автомобилю, но тот уже влился в поток вечернего движения.
Домой к родителям Даша добралась только через полтора часа, на перекладных. Уже в общем коридоре она почувствовала запах гари. Попасть в квартиру она не могла, так как мама заблокировала изнутри замок. Пришлось звонить.
К удивлению Даши, мама открыла практически немедленно. Квартиру заволок удушливый дым. Даша метнулась в ванную, откуда и тянулось это амбре, и увидела, что некогда белоснежная ванна, гордость мамы, превратилась в черно-буро-желтое корыто, заполненное пеплом.
– Что ты наделала! – вскричала Даша, но и так было понятно. Она заметила распахнутую дверцу кладовки и открытый сейф. На полу коридора валялись папки – пустые. Документов в них не было. Там же лежали и фотоальбомы – пустые, без единого снимка.
Все, что находилось в сейфе – а по количеству пепла этого было немало, – мама сожгла в ванне. Ничуть не стесняясь присутствия Даши, она выбирала из ванны пепел и относила его в туалет, чтобы смыть в унитаз. Недогоревшие страницы и фотографии мама остервенело рвала и бросала в бурлящую воду канализации.
– И пусть ты уничтожила оригиналы документов, но ты не можешь уничтожить правды! – заявила Даша. – Папа мне все расскажет!
Мама ничего не отвечала, а только продолжала свое странное занятие. Даше вдруг захотелось обнять ее, поцеловать, заверить в том, что она ее любит. Но что она имеет право узнать, кто ее родители и что с ними стряслось. И какое отношение имеет ко всему этому Ганнибал Аль Бадраффи.
Но что-то мешало ей проявить нежность к маме – то ли патологическое рвение, с которым она выбрасывала пепел в унитаз, то ли ее полубезумный взгляд. Поэтому, сообщив, что с папой все в порядке и что его можно навестить на следующий день, Даша вышла. Делать в квартире родителей ей было больше нечего. Мама уничтожила документы, но это ровным счетом ничего не меняло.
Даша отправилась к собственному дому пешком. Голова трещала, в носу все еще стоял запах гари. Похоже, она поступила неверно, что отказалась от поездки в Фермополис. Потому что узнать, кем же она является на самом деле, ей суждено только там.
– Ух, какая красивая и одинокая! – раздался под ухом у Даши гнусавый голос. Она вздрогнула и оглянулась – около нее стояли два подростка-переростка, с прыщавыми, прикрытыми капюшонами лицами, в тренировочных штанах. И один из них держал поводок с противного вида пятнистым бульдогом.
Даша ускорила шаг, однако подростки не отставали. Она находилась где-то в подворотне, до ее дома было рукой подать, но девушка была в опасности.
– Куда спешим-то? – издевались над ней подростки, а бульдог отрывисто лаял. Даша побежала, слыша, что переростки бросились вслед за ней. Бульдог же, науськиваемый двумя акселератами, тявкал и тявкал все сильнее.
Даша уже видела свет в окнах своего дома. Еще чуть-чуть, и она окажется в безопасности! Внезапно она задела ногой что-то – и полетела на землю. А через мгновение около нее оказался беснующийся бульдог. Даша прижала к лицу сумочку, стараясь защитить голову.
– Давай, снимай с нее одежонку! – раздался голос одного из подростков. И Даша почувствовала на себе потные и скользкие руки, пытавшиеся содрать с нее джинсы. Она заехала подростку по голове сумкой, а другому туфлей на каблуке промеж ног.
Пока подростки очухивались, Даша быстро вскочила и побежала к дому. До нее донесся вопль одного из типов:
– Коляныч, не дай ей уйти! Спусти, блин, Ван Дамма с поводка!
Ван Дамм – так наверняка звали бульдога. Родная многоэтажка была – рукой подать, но если подростки натравят на нее собаку… Даша судорожно сглотнула, услышав за спиной утробное рычание. Бульдог несся за ней, явно желая впиться в нее слюнявыми клыками!
– Ну, Колян, сейчас с бабцом знатно поразвлечемся. А то посмотри на нее, какая строптивая выискалась! Сопротивляться будет, мы ее ножичком утихомирим! И ничего, Ван Дамм ее сейчас на место поставит…