Знаки, обращенные в вечность
Шрифт:
Все затраты, которые человечеству придется выделить на создание сети «машин фон Ноймана», ограничатся расходами на строительство первого экземпляра.
Впрочем, Иоганн фон Нойман и сам понимал, что создание «машины фон Ноймана» — дело абсолютно нереальное. Создание подобной системы в пятидесятые годы выглядело чистой утопией. А сегодня?
За последние два десятилетия развитие компьютерных технологий достигло такого прогресса, о котором Иоганн фон Нойман не мог и мечтать. Уже в середине восьмидесятых годов появились персональные компьютеры с оперативной скоростью в несколько мегафлопов (флоп = число операций в секунду. Мегафлоп = 1 миллион операций в секунду). Спустя десять лет скорость работы достигла уже нескольких гигафлопов (гигафлоп = 1 миллиард операций в секунду), а через несколько лет появились системы со скоростью в десятки гигафлопов. Сегодня уже созданы компьютеры со скоростью 100
Другая технология, которая куда меньше известна широкой общественности, — это так называемая «нанотехнология». Единица нанометр представляет собой 1 миллионную часть миллиметра, то есть поистине крошечную величину. Однако при таких микроскопических размерах вполне возможно работать и даже создавать мельчайшие «строительные элементы». Это явление и получило название нанотехнологии. Так, например, в научно-исследовательском центре в Карлсруэ изготовлена никелевая шестерня, диаметр которой — 130 микрометров (1 микрометр (микрон) = 1000 нанометров). На воздухе эта микроскопическая шестерня вращается со скоростью 100000 об/мин. Или другой пример: в некоторых университетах США, в которых применяются «нанотехнологии», установлены микрофильтры настолько мелкие, что они способны улавливать даже самые крохотные бактерии. Специалисты пророчат этой лилипутьей механике громадное будущее. Данная технология может применяться для создания газовых фильтров, в микроробототехнике или даже медицине. Вскоре нанотехнология будет использоваться для создания миниатюрных кардиостимуляторов, искусственных поджелудочных желез или наноочистителей, которые, перемещаясь по кровеносным сосудам, будут очищать их стенки от известковых осаждений. Цель подобной нанотехнологии — создание миниатюрных электронных и механических приборов, способных проникать везде и всюду.
Благодаря миниатюризации компьютерной техники и нанотехнологиям в недалеком будущем будут созданы «машины фон Ноймана» величиной с теннисный мяч, способные нести полезную нагрузку до 100 г. Подобные «теннисные мячи» уже сегодня могут быть запущены с Луны или окололунной орбиты в космос, на поиски планет, условия на которых близки к земным. Они способны развивать скорость, составляющую до 50 % от скорости света, и передавать получаемую информацию на Землю. К тому же такие «теннисные мячи фон Ноймана» смогут «размножаться» на других планетах гораздо быстрее, чем громоздкие «машины фон Ноймана». В коллективах разработчиков ракетно-космической техники часто выдвигаются новые, смелые концепции, о которых общественность практически ничего не знает. А как насчет расходов? Программа «Аполлон», финансировавшаяся НАСА, обошлась США в 100 млрд долларов. И это — при том, что расходы США на оборону составляют не менее 500 млрд долларов В год. По сравнению с такими цифрами затраты на создание «миниатюрной машины фон Ноймана» выглядят просто смехотворными, поскольку все они ограничиваются стоимостью комплекта оборудования одного-единственного — первого — экземпляра.
Если же «машина фон Ноймана» через 50 лет после посадки начнет создавать свои собственные копии, то еще через 50 лет это повлечет за собой настоящий прорыв в исследовании космоса. Представим себе, что такие «отпрыски» сумеют проникнуть в Солнечные системы, находящиеся на расстоянии 10 световых лет от нашей. Это означает, что скорость распространения аппаратов составит 10 световых лет за 60 земных лет. А поскольку диаметр нашей галактики — то есть Млечного Пути — составляет около 100000 световых лет, на ее колонизацию «машинам фон Ноймана» потребуется от 600000 до 700000 лет. В зависимости от скорости эти цифы могут возрасти вдвое, а то и втрое. Но даже если на развертывание системы таких зондов потребуется 10 млн лет, это составит всего лишь 1/1000 часть возраста Млечного Пути, ибо его возраст превышает 10 млрд лет.
Но зачем вообще посылать во Вселенную механические системы, если можно пойти другим, более легким путем?
Как и все живые существа, человек — создание саморепродуцирующееся. Функции размножения действуют на любых уровнях, вплоть до клеточного. В каждой клетке заключен полный набор элементов ДНК, необходимых для строительства всего организма в целом. Так зачем посылать в глубины Вселенной сложнейшие системы, если вполне достаточно и микроскопического среза ДНК? ДНК человека может распространяться во Вселенной как очень медленно, так и невероятно быстро. При самом медленном варианте достаточно направить крошечный, не больше булавочного ушка, контейнер с ДНК на одну из подходящих планет или просто «инфицировать» молекулами с ДНК человека какой-нибудь сектор Млечного Пути. Примерно так же, как поступает сеятель, засевающий поле. Если семя упадет на неплодородную почву — песок, лед, камень или воду — оно, естественно, не даст всходов. Но стоит ему попасть на подходящую почву, как оно тут же начнет развиваться. Ведь в ДНК семени заключена вся информация о будущем растении.
Более того, молекулы ДНК с помощью лазерного луча можно направлять точно в нужные секторы неба и на оптимальные планеты. В результате этого там будет запущен процесс эволюции, подобный эволюции на нашей Земле. И конечным продуктом такой эволюции станет человек, пытливый и любопытный, как и все люди. Это пытливое существо рано или поздно задаст себе вопросы типа: «Каким образом мы появились на свет? Одиноки ли мы во Вселенной? А если нет, то как мы можем установить контакты друг с другом? Как нам рациональнее размножаться?» И у него неизбежно возникнет мысль о «машине фон Ноймана» — мысль, ясная и очевидная, как Божий день. И он не успокоится, пока не откроет формулу своей ДНК и не воспользуется плодами своего открытия.
Нашим ученым, долгое время разглагольствовавшим о том, что расстояния во Вселенной бесконечно велики, что световые годы — это естественные границы безграничных пространств, и что инопланетные формы жизни не имеют ничего общего с людьми, подобные открытия вовсе ни к чему. Их научный эгоцентризм вечно мешает им увидеть очевидные вещи. В частности — то, что Вселенная буквально переполнена жизнью, и что на планетах, напоминающих нашу Землю, живут человекоподобные существа. Что вполне понятно, поскольку все они являются отпрысками одного первичного вида, о существовании которого они (по крайней мере — поначалу) и не подозревали.
Подобные идеи — далеко не новость, однако ни астрономы, ни так называемые научные публицисты не проявляют к ней никакого интереса. Еще в конце XIX в. известный шведский химик, лауреат Нобелевской премии Сванте Август Арргениус (1859–1927) выдвинул постулат о том, что жизнь вечна, а потому вопрос о ее возникновении не стоит. Разумеется, у круга тоже есть начало, рассуждал Арргениус, но после того, как линия, описывающая круг, замыкается, сам вопрос о ее начале теряет смысл, и задавать его бесполезно, ибо ответить на него невозможно. Поэтому, по мнению Арргениуса, единственное решение — это отождествить точку начала с Творцом, Создателем, короче — Тем, Кого принято именовать Богом. Мне остается лишь присоединиться к столь смиренной формулировке.
Тот же Арргениус является и автором известной теории «панспермии». Согласно этой теории, семена жизни рассеяны в космосе повсюду и везде, и это происходит столь же естественно, как ветер разносит по земле пыль. Профессор Фред Хойл и гениальный индийский математик Н. Викрамасингхе, проанализировав теорию панспермии, пришли к выводу, что она описывает то, как семена жизни разносятся в пространстве метеоритами, разлетающимися во Вселенной. Каждый астрофизик хорошо знает, что межгалактическое пространство во Вселенной заполнено так называемой космической пылью, и крупные обломки планет или кометы иногда налетают на те или иные планеты. И каков же результат? Образуются все новые и новые обломки. В результате падения метеоритов на Землю частицы земных пород выбрасываются за пределы атмосферы, попадая в открытый космос. При этом общая масса обломков может оказаться настолько велика, что отдельные мелкие частицы могут вырваться за пределы земного притяжения. И что же несут в себе такие обломки? Разумеется, семена жизни! Распространение межгалактических носителей жизни началось во Вселенной многие миллиарды лет назад, и тот, кто не разделяет эту точку зрения, не просто дурак, а дурак набитый.
Профессор Френсис Крик, лауреат Нобелевской премии и, помимо всего прочего, замечательный фантаст, идет еще дальше. Он утверждает, что много миллиардов лет назад некая иномирная цивилизация с помощью неких космических аппаратов занесла в нашу Вселенную первичные микроорганизмы, и со временем они распространились по всей Вселенной.
После сообщения НАСА о том, что в одном из метеоритов марсианского происхождения были обнаружены следы примитивных форм жизни, возникает вопрос: а не обстояло ли дело как раз наоборот. Быть может, в результате падения огромного метеорита на Землю частицы земных пород оказались выброшенными в открытый космос и попали на Марс, и таким образом на Марсе появились «строительные кирпичики жизни», имевшие земное происхождение. «А вдруг мы — марсиане?» — как ехидно заметил кто-то из журналистов.