Шрифт:
Глава 1. Сегодня
В дверь кабинета для вида тихонько стукнули пару раз и в проём заглянула Наташка. Хлопнула голубыми глазищами. Меня тут же окутало облаком сладких духов.
– Ты ещё тут?
– Да, мне нужно кое-что доделать.
Я улыбнулась. Наташка даже к концу рабочего дня умудрялась сохранять позитивный настрой. За это её все и любили. И сейчас она выглядела бойко и активно, будто до утра будет бегать по делам в этой своей узкой серой юбке и ни разу не запыхается!
– А, ну а я пойду, меня Антон ждёт. До понедельника.
–
– Пригласил меня вечером в ресторан.
Наташка улыбнулась и поиграла бровями.
– Хорошо отдохнуть.
– Ну и ты не скучай.
– Спасибо! До понедельника.
Дверь захлопнулась.
Таблица с заказами на экране монитора мигнула и пошла зелёными полосами. Всего на мгновение. Но уже понятно – это лишь начало.
Рабочий день закончен, нужно идти домой. Хотя и неохота. Нет, я люблю свой дом, то есть свою квартиру, там мне спокойно и уютно, и еды любимой полно, и диван, и плед, и даже крыска Марфушечка – старушечка, которой уже два года. Но иногда мне не хочется идти домой. Например, в пятницу вечером четырнадцатого февраля. То есть сегодня.
Дело в том, что я одинока.
Дома одной будет скучно. По телеку одни мелодрамы, в мессенджерах и соцсетях тонны сердечек и фотографий счастливых парочек. Даже в любимый бар не заглянешь – все места будут забиты влюблёнными и не очень парочками. Некоторые пары “давно в браке” ходят по обязанности, но место тоже занимают. И дело даже не в наличии мест, а в окружающих. Если в обычный день одинокая девушка не вызовет лишнего любопытства, то пусть попробует сесть за столик кафе в день влюблённых или восьмого марта! Все будут уверены, что её кавалер не явился на свидание. Бросил самым мерзким образом – в праздник, без предупреждения! Потеря аппетита от такого количества жалостливых взглядов обеспечена!
Можно, конечно, сходить в гости к маме, она будет рада. И постарается не задавать вопросов о моей личной жизни, чтобы меня не обидеть. Мама – золотой человек! Но по пятницам она обычно встречается с подругами и мне не хотелось бы лишать её этого общения.
Монитор моргнул второй раз. И помехи продолжались дольше. Ну точно, не даст мне работать!
Это одна из отрицательных сторон существования таких, как я. Не совсем людей. Не-людей, в общем, чего уж там скрывать. Я раздражена или устала – и пошло-поехало, вся окружающая техника ведёт себя как кучка капризных детишек!
Ладно, бесполезно. У нас весь отдел такой – из своих. Все девять человек. Поэтому если сбои случаются слишком часто, офис просто берут и обесточивают.
Экран словно подслушивал мои мысли: тут же отключился. И свет в кабинете потускнел. Значит, и свет скоро вырубится.
Пропади пропадом мой начальник Павл Спиридонович! Черти его д… Нет, так нельзя. Прокляну ещё случайно. Я хотя и не ведьма, но всякое бывает.
Мой начальник на самом деле хороший. Он друг детства моей матери. Создал эту компанию и набрал работать таких, как я, девчонок, которым слишком сложно было бы работать среди людей. Наташку, к примеру, которую мы обожаем, в человеческом коллективе все бы тихо ненавидели. За что, и сами бы не понимали. А дело в том, что Наташка высасывала бы из них энергию. Не специально, конечно, но никому от этого не легче. Поэтому и мы, и наши родители благодарны Павлу Спиридоновичу за то, что он позволяет зарабатывать нам на жизнь, не сталкиваясь с людьми. Так целее и мы, и люди.
Только вот и условия у нас иные. В людских организациях если персонал засиживается допоздна, начальство только радо. А у нас на переработки запрет. Потому что если перестараться и потратить слишком много энергии, машинально начнёшь вычерпывать её из всех подряд встречных людей. А это ая-яй.
Так что переработки мне не светят. Ну что же, пойду домой.
Мой дом недалеко, всего три остановки на автобусе. Вообще-то это на другой стороне города, но город у нас небольшой, приморский, поэтому всё компактно и близко.
Я собралась и вышла на улицу. Дверь не закрывала – сюда всё равно никто не сможет зайти без разрешения. Непрошенному гостю просто поплохеет на пороге и он развернётся прочь.
На улице сегодня тепло. Февраль неожиданно превратился чуть ли не в апрель – солнце жарило весь день. Но сейчас, к вечеру, поднялся ветер.
Я очень люблю ветер. Это такое неповторимое ощущение – какая-то особая сила, которая сама по себе. Она свободная, она великолепная, она невероятная! Летает, где хочет. Скользит над поверхностью моря, а через несколько секунд обнимает меня, как родную. Иногда гладит лицо. Иногда пытается сорвать с меня одежду. Что-то заманчиво шепчет на ухо.
Ветер для меня почти живое существо.
– Ну и где ты был сегодня?
Он зарылся в мои волосы и стал щекотать шею.
Почему ветер не живой мужчина? Это было бы здорово!
Эх, мечты, мечты… Только настроение себе портить.
По дороге к остановке я привычно заглянула в витрину кофейни “Розовый фламинго”. Никогда туда не захожу, там мебель и стойка почти целиком выкрашены в жуткий розовый цвет, и стаканчики такие же розовые. Очень смешно смотреть, как с ними ходят по улице здоровые бородатые мужики или юные школьники.
А ещё там работает ведьма.
Итак, в витрине отражаюсь я – такая же, как всегда. Обычная. Круглое лицо, светлые брови над тёмно-голубыми глазами, улыбка на губах цвета моей любимой бежевой помады, выгоревшие на солнце волосы до плеч. Волосы распущены. Вообще волосы у меня слишком тонкие и непослушные, и все всегда советуют собирать их в причёску, но мне нравится так. И ветру нравится.
По виду я настоящая морская жительница. Всегда загорелая, потому что загар не успевает смыться за пару зимних пасмурных месяцев, всегда неторопливая, всегда здоровая и немного обветренная. Не толстая, но и не тощая – крепкая, чтобы ветер не унёс.
И одинокая.
Ведьма, которая стояла за стойкой, подняла взгляд от кассы и уставилась на меня, не моргая.
Ладно, пойду дальше.
Нас никто не любит, даже свои. Так уж сложилось. Вот и ведьма смотрит на меня так, будто втайне желает, чтобы я под землю провалилась.
А я даже ничего не делала.
Навстречу как раз идёт её муж, он тоже ведьмак. Ой, да ладно! И этот смотрит, будто я кусаюсь. Так и хочется завопить – да не делала я ничего! Но всё равно же не поверят.