Знакомство (Лестница из терновника 1)
Шрифт:
— Уважаемый Господин… передайте… — запнулся.
— Новому Государю, — закончил гонец с печальной тенью улыбки. — Конечно, Уважаемый Младший Л-Та. Это опрометчиво — как всё искреннее. Я надеюсь, что Новый Государь сумеет оценить ваш порыв по достоинству.
Разве дело в этом, подумал Ра. Будто я пытаюсь заработать на такой ужасной вещи, как смерть его Отца, какие-то преимущества себе… Государь столь высок, что невозможно чувствовать к нему жалость? Нельзя думать, как ему должно быть одиноко и холодно, потому что Отец в Обители Цветов и Молний — это вовсе не то же самое, что Отец рядом…
Может, я не смею сравнивать Государя с собой, даже если у нас совпадают все мыслимые и немыслимые знаки судьбы, вплоть до "потайной шестёрки"?
Но ведь он тоже — живой человек, думал Ра, дрожа от холода, но не ускоряя шаги. Посмеет ли кто-нибудь из Государевой свиты сказать ему: "Плачу вместе с тобой"?
А вдруг на Вершине Горы так же холодно и пусто, как на вершине настоящей горы? Вдруг там нет ничего, кроме льда и далёкого чистого небесного света?
Может, я поступил глупо, подумал Ра, подходя к дому. Но — пусть он знает, что я не побоюсь подойти близко, даже если это почти преступление.
У парадного подъезда фыркали лошади — оседланные и запряжённые в носилки. Гости уезжали.
Ра, остановившись в тени, прислушался к их негромким разговорам — говорили о том, что его очень занимало.
— …Небеса гневаются — страшное горе…
— …теперь Но-Хен неминуемо потеряет всё, что имел, зато Л-Та приобретут больше, чем могли мечтать…
— …на престол уже через луну? Мальчик, неутверждённый в статусе Мужчины?
— …без регента — уже не ребёнок, Время пришло — якобы взрослый. Теперь поторопятся с поединком, чтобы утвердить…
— …да его уже формально объявили Государем…
— …вас удивляет? Поединок Принца — всегда простая формальность…
— …просто — так откровенно…
— …что вы, Уважаемый Господин Мя-Гн, Совет мудр: мальчик-Принц — последний в роду, не дай Небо, с ним что-нибудь…
— …тихо, тихо, бесценный друг. Мы ещё не… тихо…
— …силы Земли и Неба, пошлите Принцу долгих лет — упаси нас от смуты и грызни в Совете…
— …Госпожа И-Вэ выслушала, как член Государева Дома — уже не пытается скрыть, что…
— …тише, тише. Я никого не принимаю с завтрашнего утра и до следующего полнолуния — и вам не советую… разве что — приватно…
Ра прижимался к ледяной стене, мелко дрожа от холода, и тщетно пытался осмыслить услышанное. Из всех слов, выхваченных из фраз, самыми яркими ему показались слова "простая формальность". Ра впервые слушал разговоры взрослых, совсем не предназначенные для его ушей — и взрослые в этих разговорах предстали гораздо более жестокими, чем Ар-Нель. К тому же им не было дела до Ра.
Вернее, Ра потихоньку превращался в их и собственных глазах в отменную сплетню. В разменную монету в сделке между Государевым Домом и Родителями.
Вот интересно, подумал Ра в тоске, Принц чувствует себя так же? Его Отец покинул земную юдоль, а взрослые, все эти Важные Господа, теперь подсказывают любое решение, ведя будущего Государя туда, куда им надо? Его это бесит или он привык?
Он думает — мои письма продиктованы моим Отцом, сделал вывод Ра и поплелся в дом. Он думает — я фарфоровая собачка, кивающая головой, если её толкнуть. Может, он прав?
В зале Ра тут же окружили родственники. Второй обнял, хлопнул по спине:
— Не убивайся так, Младшенький! Это большое горе — но всё преходяще…
— Как же ты мог выскочить на улицу без плаща, солнечный луч?! — сказала Мать с тревожной укоризной. — Ты не должен рисковать своим здоровьем по пустякам — оно уже принадлежит не только тебе.
— Выпей чок, — Третий сунул в руку тёплую чашку.
Ра всхлипнул и выпил залпом.
— Ты счастливый, — нежно сказал Старший, укрывая его плащом. — Не надо терзать себя — всё будет хорошо, Младший.
Это ты счастливый, подумал Ра впервые в жизни. Старший, милый, умный — ты не понимаешь. Ты прямой, как лезвие стилета, и такой же блестящий — поэтому ты не понимаешь. И ещё — похоже, тебе повезло не совпасть с Принцем символами судьбы. То, что неизбежно — не так уж радостно…
Ра взглянул на Госпожу Лью. Она чуть улыбнулась и погладила Ра по щеке — он почувствовал, как холодны и влажны её пальцы.
А вот вы что-то понимаете, дорогая Названная Сестра, подумал Ра. Или — предчувствуете. Потому что вы знаете, каково попасть в беду. Но вы тоже счастливая…
Что же будет со мной?
— Ты написал письмо, Младший? — спросил Отец. — Как ты мог отдать его, не посоветовавшись с Матерью и со мной? Что ты написал?
Ра закрыл лицо руками.
— Ничего. Ничего особенного. Позволь мне уйти. Мне нехорошо, голова болит, я устал… Можно, я посплю?
— Иди-иди, весенний день, — тут же сказала Мама, всё ещё встревоженно. — Поспи, я велю принести жаровню в твою спальню.
— Ча уехал? — спросил Ра Второго, и тот махнул рукой в ответ:
— Уехал, уехал. Дома только свои — иди, Дитя.
И Ра ушёл, страстно жалея, что Ар-Нель его не дождался.
Запись N91-04; Нги-Унг-Лян, Кши-На, особняк Л-Та.
Король умер. Вот это номер.
У меня теперь целый ворох чудесного фольклора о теле короля, лежащем в гробу из чёрного мрамора, в чёрном мраморном покое внутри Тайного Убежища на границе с Обителью Цветов и Молний. Душа короля теперь посещает в мире людей своих родственников и подданных, дабы убедиться, что всё и дальше пойдет правильно — все ждут знамений, все вздрагивают и оборачиваются на стук двери, на любой неожиданный звук… По всему дому стоят ветви акации с искусственными цветами из розового шёлка — как приветствие и предостережение разом. Если гаснет свеча, кланяются: "Простите, Государь!" Каменным фигуркам потешных собачек-чудовищ, охраняющих все входы в замок, завязали морды чёрными ленточками — чтобы не вздумали облаять дух короля, который незримо странствует по дому и саду ночами.