Знакомство (Лестница из терновника 1)
Шрифт:
— Не думаю, что у вас есть полномочия, — говорю я тем тоном, что характерен для Ар-Неля. — Устав Этнографического Общества гласит, что любая миссия может быть прервана по желанию резидента.
— Послушайте, Николай, — просит Антон, — в Лянчине убили шестерых, седьмой покончил с собой. Здесь тоже не сахарный сироп — а вы, как бы то ни было, общаетесь с этими уродами…
— Всё, Вадик, заводи! Не хочу это больше слушать.
— Хорошо, — говорит Рашпиль весомо. — Заводите, Вадим. Мы улетаем. А с аборигенами, как видно, придётся работать в лаборатории.
— Не думаю, что вы найдёте среди местных жителей добровольцев с вашими методами.
И тут Рашпиль улыбается, как солнышко. Лучезарно. И меня начинает знобить.
— Так ведь мы, дорогой Николай Бенедиктович, их спрашивать-то не станем! Во-первых, они не люди, несмотря на внешнее сходство. Во-вторых, если у них и есть культура, то примитивная, совсем примитивная. А в-третьих, в любом мире такого типа можно найти достаточно биологического материала, который никому особенно не нужен. Это, конечно, очень неполиткорректно, но мы ведь не развлекаемся, мы знания ищем… а твари они уникальные, как ни крути…
Авиетка не отрывается от снега ни на миллиметр. Я бешусь и думаю. Стервятники ждут.
— Ладно, — говорю я в конце концов. — Что вам нужно? Конкретно, чётко, по пунктам.
— Наш резидент среди здешних аристократов — это раз.
— Исключено. Ваш человек не справится с ролью. И нечего на меня так смотреть — я тоже не справлюсь с ролью местного аристократа. Я "выбился из грязи в князи", я "любимчик Государыни", я — совершенно случайное лицо. Выскочка, куртизан. Это позволяет мне дурить, нарушать этикет, задавать дебильные вопросы и периодически садиться в галошу. Но я не знаю, как вписать второго в мою легенду… если только женщину… но ведь и женщина, скорее всего, не справится — они очень другие, наши женщины…
— Ладно. Это будет обдумано, а о результатах сообщим дополнительно. Дальше — больше материала для психологов. Рычаги управления: секс, страх, ненависть — механизмы воздействия…
— Я посмотрю, как вы будете воздействовать на эти рычаги… Никогда не пытались управлять негуманоидным транспортным средством?
— От вас нужна только информация.
— Не обещаю. Как получится.
— И последнее. Лянчин. Хоть что-нибудь.
— Этим буду заниматься. Мне самому интересно. Но — это гарантирует безопасность аборигенов от ваших вивисекций?
— Николай Бенедиктович, ну что вы! Любых животных удобнее и эффективнее изучать в естественной среде обитания…
— "Животные" почти поголовно грамотны в то время, когда земляне утирали нос рукавом и лаптем щи хлебали. Хватит уже, противно.
— Ну и хорошо, — неожиданно покладисто соглашается Рашпиль. — О любых новых решениях вам дадут знать. Можете идти.
— Ах, спасибо! Неужели могу?!
Антон-Слухач улыбается.
— Беда с этими этнографами!
Я прощаюсь с Вадиком и выпрыгиваю из авиетки с таким чувством, будто сбежал из тюрьмы. Голограмма колеблется и меняется на туманные облака зимнего ночного неба. Авиетка взлетает. Я смотрю ей вслед и стыжусь своего происхождения.
Миссионеры чёртовы…
Бреду к Дворцу. Ужасаюсь воображаемым картинкам вивария, вроде того, что на станции Хен-Ер, но вместо баск в вольерах — аборигены. Ар-Нель, распятый на операционном столе, с электродами, вживлёнными в мозг… а если даже и не милый-дорогой Ча, то — какая разница? Всё равно.
Аборигены не хуже землян. Может, КомКону показалось, что они лучше землян? Компромат вам?
Оэ, как бы мне хотелось, чтобы представители какой-нибудь Сверхрасы хорошенько поизучали Рашпиля! В лаборатории! Абсолютно уверенные, что он — примитивное существо без зачатков интеллекта! И прислали бы мне записи эксперимента — я бы смотрел их перед сном и радовался!
Я прохожу мимо гвардейцев, делая вид, что дивно прогулялся. Возвращаюсь в комнату. Фонарик горит, но жаровня погасла. Юу поднимает голову, лохматый спросонья, смотрит на меня, щурясь.
— Ник… я тут задремал…
— Ну и спи, — говорю я, присаживаясь рядом. — Ещё очень рано…